Словарь-справочник по психоанализу - Валерий Лейбин

Суждение человека приписывает или отрицает наличие какого-нибудь качества у определенного предмета, вещи. Оно признает или оспаривает у какого-нибудь представления существование реальности. Данная функция осуществляется на основе получения удовольствия, которым первоначально человек руководствуется в своей жизни. Ощущающее удовольствие Я стремится все хорошее интроецировать, а все плохое отбросить от себя. Впоследствии важным оказывается не только то, обладает ли объект удовлетворения хорошим качеством, то есть заслуживает ли он принятия в Я, но и то, существует ли он во внешнем мире, чтобы при необходимости можно было им овладеть. Таким образом, проверка, испытание реальности оказываются связанными с предшествующим удовольствием. Словом, «в качестве условия для испытания реальности необходима утрата объектов, которые некогда принесли реальное удовлетворение».

Проверка, испытание реальности как разграничение переживаний, связанных с внешним и внутренним опытом, способствуют укреплению Я. Человек, способный к осуществлению такой проверки реальности, имеет возможность отделить самого себя от объектов, вычленить собственную субъективность из объективного мира, провести различие между прошлым и настоящим. Он оказывается в состоянии также дать оценку отдельным своим мотивам и желаниям, образу мышления и поведения в целом. Однако если функция проверки реальности нарушена у человека, то он может пребывать в мире иллюзий, галлюцинаций и фантазий, воспринимая их в качестве подлинной реальности. Утрата способности к проверке реальности приводит к психическим заболеваниям, неврозам, для которых, как подчеркивал З. Фрейд, внутренний, психический мир становится более значимым для человека, чем физический, внешний мир. В ряде случаев оба мира как бы сливаются между собой, больной человек не может провести между ними какие-либо различия и погружается в созданный им самим мир бредовых состояний. В конечном счете способность к проверке реальности оказывается одной из функций Я, свидетельствующей об относительном здоровье или психическом расстройстве человека.

ПРОЕКТИВНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ – психический процесс такого проецирования желаний и фантазий человека вовне, на другие объекты, при котором одновременно осуществляется идентификация не столько с самими объектами, сколько с собственными проекциями на них.

Общее представление о проективной идентификации содержалось в работах З. Фрейда. Правда, в его трудах не использовался термин «проективная идентификация». Тем не менее его размышления о проективной ревности включали в себя такое рассмотрение бессознательных психических процессов, которое по смыслу и содержанию было весьма близким тому, что в современной психоаналитической литературе понимается под проективной идентификацией.

Так, в «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) З. Фрейд описал случай бреда ревности у немолодой женщины, у которой фантазии о неверности мужа выступали в качестве своеобразной защиты от неосознаваемой влюбленности в зятя, что освобождало ее от упреков совести из-за возможной ее неверности. Собственная любовь к молодому человеку, мужу ее дочери, как нечто чудовищное, не осознавалась ею, но ее отражение навязчиво осознавалось в виде бреда. «Все доводы против него, разумеется, не достигали цели, потому что направлялись лишь против отражения, а не против чувственного образа, которому оно было обязано своей силой и который неприкосновенно оставался скрытым в бессознательном».

Непосредственное использование термина «проективная идентификация» имело место в работах М. Кляйн (1882–1960). Так, в работе «Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной жизни ребенка» (1952) она исходила из того, что процессы, благодаря которым младенец овладевает внешними объектами, в первую очередь матерью, являются базисом «для идентификации через проекцию или «проективной идентификации». По ее мнению, эти процессы действуют в наиболее раннем отношении младенца к груди, когда «вампироподобное» сосание и опустошение материнской груди порождают у него фантазии о прокладывании пути в грудь, а затем – в тело матери. «Соответственно, проективная идентификация могла бы начаться одновременно с жадной орально-садистской интроекцией груди».

В отличие от простой проекции, состоящей в перенесении бессознательных желаний и фантазий человека на другой объект, в приписывании ему того, что осуждается как аморальное и социально неприемлемое в себе, проективная идентификация позволяет проецирующему воспринимать эту проекцию как личностно-значимую, способствующую разрешению внутрипсихического конфликта в форме образования симптома заболевания. Тем самым с помощью проективной идентификации человек не только приглушает свои переживания по поводу чего-то нежелательного и недопустимого, но и, отождествляясь со своей собственной проекцией, как бы защищается от самого себя и в то же время остается в неведении относительно того, что происходит с ним на самом деле.

Благодаря проективной идентификации человек, с одной стороны, переносит свои желания и фантазии на иной объект, а с другой – не остается в стороне от объекта проекции, а посредством отождествления с ней сохраняет свою связь с проецируемыми желаниями и фантазиями.

ПРОЕКЦИЯ – психический процесс, сопровождающийся вынесением субъективных переживаний вовне, наделением внешних объектов внутренними бессознательными желаниями, перенесением вины и ответственности за отвергаемые в себе наклонности на кого-либо другого, приписыванием другим людям собственных чувств, качеств, свойств и черт характера, которые не замечаются или не признаются человеком.

На начальном этапе своей исследовательской и терапевтической деятельности З. Фрейд рассматривал проекцию в качестве защиты параноика, выносящего вовне субъективные переживания, доставляющие ему страдания. В период 1895–1896 годов он обсуждал вопрос о том, как проецируемые параноиком вовне переживания оборачиваются против больного, поскольку в конечном счете они возвращаются к нему в форме терзающих его самоупреков, обостряющих его психическое состояние.

Несколько лет спустя при исследовании природы и механизмов образования сновидений З. Фрейд высказал такие соображения, в соответствии с которыми сновидение и галлюцинация могли быть рассмотрены в качестве проекции нереализованных желаний человека на внешний мир. Наряду с подобным пониманием проективные механизмы сновидения воспринимались им под углом зрения смещения, перемещения акцента со значительных элементов на менее важные, в результате чего происходило искажение содержания сновидения, несовпадение его скрытых мыслей с явным текстом, картинкой, изображением того, что оказывалось в поле внимания сновидящего.

В работе «Психопатология обыденной жизни» (1901) основатель психоанализа обратился к феномену проекции, с помощью которого попытался раскрыть психологические корни суеверия. При обсуждении данного вопроса он исходил из того, что суеверный человек «проецирует наружу мотивировку» своих собственных случайных действий вместо того, чтобы находить ее внутри себя. На этом основании З. Фрейд пришел к выводу, что значительная доля мифологического миросозерцания, простирающегося и на новейшие религии, «представляет собой не что иное, как проецированную во внешний мир психологию».

Аналогичный взгляд на проекцию имел место и в его работе «Тотем и табу» (1913), в которой он утверждал, что анимизм был естественным миросозерцанием для примитивного человека, проецирующего во внешний мир структурные условия своей души. Следует иметь в виду, что в данной работе З. Фрейд провел параллель между проекцией чувств человека, находящей отражение в религии, и сходным процессом, наблюдаемым у параноика, как это имело место в истории, относящейся к воспоминанию председателя судебной коллегии Пауля Шребера и рассмотренной основателем психоанализа в его работе «Психоаналитические заметки об одном биографически описанном случае паранойи (dementia paranoids)» (1911). Основатель психоанализа отметил, что воспринимаемые примитивным человеком духи и демоны представляют собой не что иное, как «проекцию его чувств»: «объекты привязанностей своих аффектов он превращает в лиц, населяет ими мир и снова находит вне себя свои внутренние душевные процессы, совершенно так же, как остроумный параноик Шребер, который находил отражение своих привязанностей и освобождение своего либидо в судьбах, скомбинированных им «божественных лучей».

Наряду с подобным пониманием проекции в работе «Тотем и табу» содержалось также и такое представление о проекции, которое соотносилось с запретами табу как вторичными явлениями, образовавшимися в результате сдвига и искажения. При этом проекция рассматривалась З. Фрейдом не столько в плане перенесения внутреннего неудовлетворения во внешний мир, сколько с точки зрения смещения чувств и переживаний человека с одного внешнего объекта на другой. В качестве иллюстрации данного психического процесса он привел пример сдвига запрещения, почерпнутого им из клинической практики: пациентка требует, чтобы купленный мужем предмет домашнего обихода был удален, так как он делает «невозможным» помещение, в котором она живет; она слышала, что этот предмет был куплен в лавке, находящейся на улице, имеющей название «Оленья»; фамилию «Олень» носит ее бывшая подруга, которая живет в другом городе и которую она в молодости знала под девичьей фамилией; теперь эта подруга, с которой пациентка не хочет иметь никаких отношений, для нее «невозможна» – табу, и купленный мужем предмет домашнего обихода – тоже табу.