Властелин Колец (Перевод В. С. Муравьева, А. А. Кистяковского) - John Tolkien

Ристанийцы бились из последних сил. Колчаны их опустели, дротиков не осталось, копья были изломаны, мечи иззубрены, щиты иссечены. Трижды водили их на вылазку Арагорн с Эомером, и трижды отшатывались враги, устрашенные смертоносным сверканием Андрила.

Сзади по ущелью раскатился гул. Орки пробрались водостоком под стену и, скопляясь в сумрачных расселинах скал, выжидали, пока все воины уйдут наверх отражать очередной приступ. Тут они повыскакивали из укрытий, целая свора бросилась в глубь ущелья, рубя и разгоняя коней, оставленных почти без охраны.

Гимли спрыгнул со стены во двор, оглашая скалы яростным кличем: «Казад! Казад!» – и сразу принялся за дело.

– Э-гой! – кричал он. – Орки напали с тыла! Эгей! Сюда, Леголас! Тут их нам обоим хватит! Казад ай-мену!

Старый Гамлинг услышал из крепости сквозь шум битвы зычный голос гнома.

– Орки в ущелье! – крикнул он, вглядываясь с высоты. – Хельм! Хельм! За мной, сыны Хельма! – и ринулся вниз по лестнице во главе отряда вестфольдцев.

Смятые внезапной атакой, орки со всех ног бежали в теснину и все до единого были изрублены или сброшены в пропасть; и молча внимали их предсмертным воплям и следили за падающими телами стражи потаенных пещер.

– Двадцать один! – воскликнул Гимли, взмахнув секирой и распластав последнего орка. – Вот мы и сравнялись в счете с любезным другом Леголасом.

– Надо заткнуть эту крысиную дыру, – сказал Гамлинг. – Говорят, гномы – на диво искусные каменщики. Окажи нам помощь, господин!

– Тесать камни секирой несподручно, – заметил Гимли. – Ногтями тесать я тоже не горазд. Ладно, попробуем, что получится.

Вестфольдцы набрали булыжников и щебня и под руководством Гимли замуровали водосток, оставив лишь небольшое отверстие. Полноводная после дождя Ущелица вспучилась, забурлила и разлилась среди утесов.

– Авось наверху посуше, – сказал Гимли. – Пойдем-ка, Гамлинг, посмотрим, что делается на стене.

Леголас стоял возле Арагорна с Эомером и точил свой длинный кинжал. Нападающие покамест отхлынули – наверно, их смутила неудача с водостоком.

– Двадцать один! – объявил Гимли.

– Отлично! – сказал Леголас. – Но на моем счету уже две дюжины. Тут пришлось поработать кинжалом.

Эомер и Арагорн устало опирались на мечи. Слева от крепостного подножия слышались крики, грохот и лязг – там вновь разгоралась битва. Но Горнбург стоял незыблемо, как утес в бушующем море. Ворота его сокрушили, однако завал из камней и бревен не одолел еще ни один враг.

Арагорн взглянул на тусклые звезды, на заходящую луну, золотившую холмистую окраину излога, и сказал:

– Ночь эта длится словно многолетнее заточение. Что так медлит день?

– Да недолго уж до рассвета, – молвил Гамлинг, взобравшись на стену вслед за Гимли. – Но много ли в нем толку? От осады он нас не избавит.

– От века рассвет приносит людям надежду, – отвечал Арагорн.

– Этой изенгардской нечисти, полуоркам и полулюдям, выпестованным злым чародейством Сарумана, – им ведь солнце нипочем, – сказал Гамлинг. – Горцы тоже рассвета не испугаются. Слышите, как они воют и вопят?

– Слышать-то слышу, – отозвался Эомер, – только их вой и вопли какие-то не человеческие, а скорее птичьи, не то зверьи.

– А вот ты бы вслушался, может, и слова бы различил, – возразил Гамлинг. – Дунландский это язык, я его помню смолоду. Когда-то он звучал по– всюду на западе Ристании. Вот, слышите? Как они нас ненавидят и как ликуют теперь, в свой долгожданный и в наш роковой час! «Конунг, где ваш конунг? – вопят они. – Конунга вашего давайте сюда! Смерть Форгойлам – да сгинут желтоволосые ублюдки! Северянам-грабителям – смерть всем до единого!» Вот так они нас честят. За полтысячи лет не забылась их обида на то, что Отрок Эорл стал союзником Гондора и властителем здешнего края. Эту застарелую рознь Саруман разжег заново, и теперь им удержу нет. Ни закат им не помеха, ни рассвет: подавай на расправу Теодена, и весь сказ!

– И все равно рассвет – вестник надежды, – сказал Арагорн. – А правда ли, будто Горнбург не предался врагам ни единожды и не бывать этому, доколе есть у него защитники?

– Да, так поется в песнях, – устало отвечал Эомер.

– Будем же достойными его защитниками! – сказал Арагорн.

Их речи прервал трубный вой. Раздался грохот, полыхнуло пламя, повалил густой дым. Шипя, клубясь и пенясь, Ущелица рванулась новопроложенным руслом сквозь зияющий пролом в стене. А оттуда хлынули черные ратники.

– Вот проклятый Саруман! – воскликнул Арагорн. – Пока мы тут лясы точим, орки снова пробрались в водосток и подорвали стену колдовским огнем Ортханка! Элендил, Элендил! – крикнул он, кидаясь в пролом, а тем временем орки сотнями влезали по лестницам. И сотни напирали с тыла, везде бушевала сеча, приступ накатывался точно мутная волна, размывающая прибрежный песок. Защитники отступали к пещерам, сражаясь за каждую пядь, другие напропалую пробивались к цитадели.

Широкая лестница вела от ущелья на крепостную скалу, к задним воротам Горнбурга. У ее подножия стоял Арагорн со сверкающим мечом в руке. Орки испуганно пятились, а те из своих, кому удавалось прорубиться к лестнице, стремглав бежали наверх. За несколько ступеней от Арагорна опустился на одно колено Леголас, натянув лук, готовый подстрелить любого осмелевшего орка.

– Все, Арагорн, черная сволочь сомкнулась! – крикнул он. – Пошли к воротам!

Арагорн побежал вслед за ним, но усталые ноги подвели: он споткнулся, и тут же с радостным воем кинулись снизу подстерегавшие орки. Первый из них, самый громадный, опрокинулся со стрелой в глотке, однако за ним спешили другие, попирая кровавый труп. Но сверху обрушился метко пущенный тяжкий валун – и смел их в ущелье. Ворота с лязгом затворились за Арагорном.

– Плоховаты наши дела, друзья мои, – сказал он и отер рукавом пот со лба.

– Да хуже вроде бы некуда, – подтвердил Леголас, – а все-таки здорово повезло, что ты уцелел. Гимли-то где?

– Не знаю, где он, – сказал Арагорн. – Я видел, он рубился у стены, а потом нас разнесло в разные стороны.

– Ой-ой-ой! Вот так новости! – огорчился Леголас.

– Да нет, он крепкий, сильный боец, – сказал Арагорн. – Будем надеяться, что он пробился к пещерам и там ему лучше, чем нам. Гном – он в любой пещере как дома.

– Ну ладно, будем надеяться, – вздохнул Леголас. – Но лучше бы он сюда пробился. Кстати бы узнал, что на моем счету тридцать девять.

– Если он и правда в пещерах, он тебя опять перекроет, – рассмеялся Арагорн. – Секирой он орудовал так, что залюбуешься.

– Пойду-ка я поищу, может, стрелы какие валяются, – сказал Леголас. – Когда-нибудь да рассветет, тут они и пригодятся.