Темный карнавал - Рэй Брэдбери

– Не было никакого повода. Я просто мирно полеживал на диване, честное слово. Я люблю так полежать, сняв ботинки и расстегнув рубашку.

– У вас… у вас были другие женщины?

– Нет, никогда, ни одной!

– Вы не… пили?

– Рюмочку изредка, как это обычно бывает.

– Может, играли в карты или?..

– Нет, нет, нет!

– Боже мой, мистер Лимен, но ведь за что-то вас ударили! Так уж и ни за что?

– Все вы, женщины, одинаковы. Что бы вы ни увидели, всегда предполагаете самое худшее. Говорю вам, никаких причин не было. Видимо, ей попался под руку молоток, ну… и она нашла ему применение.

– А что она сказала, прежде чем ударить вас?

– "Вставай, Эндрю", и больше ничего.

– Нет, перед этим.

– Ничего. Ни слова за полчаса или час. А до этого она говорила, что надо бы купить то и это, но я ответил, что меня это не трогает. Меня тянуло полежать, я неважно себя чувствовал. Она не понимала, что мне может нездоровиться. И за этот час она успела свихнуться, схватить молоток и изувечить меня. Может быть, на нее подействовала смена погоды?

Мисс Фрэмуэлл задумчиво сидела в переплетении теней. Брови ее поднялись и вновь опали.

– Сколько времени вы были женаты?

– Год. Я точно помню – в июле мы поженились и в июле же я занемог.

– Занемогли?

– Да. Я работал в гараже. Потом подхватил радикулит и уже не мог днями напролет лежать под машиной. А Элли работала в Первом Национальном Банке.

– Понимаю, – сказала мисс Фрэмуэлл.

– Что?

– Ничего, это я так.

– Я спокойный человек. Не люблю много разговаривать. У меня беспечный, легкий характер. Я не транжирю деньги. Пожалуй, я даже бережлив. Даже Элли удивлялась этому. Я никогда не спорю. Бывало, Элли пилит меня и пилит, а мне – как об стенку горох. Я даже не отвечал. Просто сидел и спокойно слушал. Чего ради спорить и ругаться, правда?

Мисс Фрэмуэлл подняла глаза на освещенную луной голову мистера Лимена. Ее губы шевельнулись, но он не услышал ни звука.

Вдруг она выпрямилась, глубоко вздохнула и оглянулась вокруг, словно удивляясь миру, открывающемуся за крыльцом. С улицы донеслись звуки, будто кто-то включил их на полную громкость, до этого они были почти не слышны.

– Вы сами сказали, мистер Лимен, в спорах нет никакого толка.

– Верно! – воскликнул он. – Вот я – всегда спокоен, я же вам говорил…

Но глаза мисс Фрэмуэлл закрылись, губы сложились в странной улыбке. Он увидел это и умолк.

Порыв ночного ветра заставил затрепетать ее легкое летнее платье и рукава его рубашки.

– Уже поздно, – сказала мисс Фрэмуэлл.

– Всего лишь девять часов!

– Мне завтра рано вставать.

– Но вы так и не ответили мне, мисс Фрэмуэлл.

– Что? – она взмахнула ресницами. – Ах, да.

Она поднялась из плетеного кресла. Поискала в темноте дверную ручку.

– Мистер Лимен, я должна подумать.

– Хорошо, – сказал он. – Нет толку спорить, правда ведь?

Дверь закрылась. Слышно было, как она неуверенно идет по душному темному коридору. Он вздохнул и снова почувствовал у себя во лбу третий глаз, тот глаз, что ничего не видел.

Эндрю Лимен почувствовал смутную печаль, стеснение в груди, словно оттого, что слишком много говорил сегодня. Потом он вспомнил о белоснежной коробке, что дожидалась его в комнате, и оживился. Он открыл дверь и по темному коридору устремился к себе. Там он чуть не упал, поскользнувшись на гладкой обложке "Правдивых историй". Взволнованный, он включил свет, на ощупь откинул крышку и поднял парик с его ложа. Постоял перед зеркалом, вдыхая запах ткани и гуммиарабика, подтягивая, ослабляя и двигая парик, расчесывая его пряди. И вышел в коридор.

– Мисс Наоми? – позвал он, улыбаясь.

И, будто от его слов, светлая полоска под дверью погасла.

Не веря глазам, он наклонился к темной замочной скважине.

– Мисс Наоми, – снова позвал он.

В комнате – ни звука. Только темнота. Минуту спустя он робко тронул дверную ручку. Она звякнула. До него донесся вздох мисс Фрэмуэлл. Она что-то сказала. Потом еще, и опять он не разобрал ни слова. Раздались легкие шаги. Зажегся свет.

– Да? – спросила она из-за двери.

– Взгляните, мисс Наоми, – взмолился он. – Откройте дверь и взгляните.

Задвижка откинулась. Дверь приоткрылась едва на дюйм. Из щели строго глянул большой глаз.

– Посмотрите, – объявил он гордо, приглаживая парик, чтобы он наверняка закрывал вмятину. Ему показалось, что он видит свое отражение в зеркале на ее туалетном столике. – Посмотрите, мисс Фрэмуэлл.

Она приоткрыла дверь пошире и посмотрела. Потом захлопнула и заперла ее. Сквозь тонкую дверную панель донесся ее приглушенный голос.

– Я все равно вижу ваш шрам, мистер Лимен, – сказала она.

Брэдбери Рэй

Город, в котором никто не выходит

Рэй Брэдбери

Город, в котором никто не выходит

Пересекая Соединенные Штаты ночью или днем на поезде, вы проноситесь мимо череды печальных городишек, где никто и никогда не выходит. Точнее, не выходит никто посторонний, Человеку, не имеющему здесь корней и родных, похороненных на местном кладбище, никогда не придет в голову посмотреть вблизи на пустынную одинокую станцию или полюбоваться унылыми пейзажами.

Я заговорил об этом со своим попутчиком, таким же, как и я, коммивояжером, когда мы мчались по штату Айова на поезде Чикаго – Лос-Анджелес.

– Это точно, – согласился он. – Люди выходят в Чикаго, все до единого. Выходят в Нью-Йорке, Бостоне и Лос-Анджелесе. Те, кто там не живет, приезжают, чтобы увидеть город, а потом рассказать всем своим знакомым. Но чем, скажите на милость, станет любоваться турист в Фокс-Хилле, штат Небраска? Вы или я, например? Нет уж, увольте. Знакомых у меня там нет, дел быть не может, это никакой не курорт, так за каким чертом он мне сдался?

– А вам не кажется, что для разнообразия взять и провести отпуск совсем не так, как всегда, было бы просто восхитительно? Выбрать какую-нибудь деревеньку, затерявшуюся среди равнин, где вы не знаете ни единой души, и, плюнув на все, махнуть туда?

– Вы там от тоски умрете.

– Эта идея почему-то совсем не навевает на меня тоску! – Я выглянул в окно. – Какая следующая остановка? Как называется город?

– Рэмпарт.

– Звучит недурно. – Я улыбнулся. – Может быть, я там сойду.

– Вы глупец и врун. Чего вы ищете? Приключений? Романтики? Через десять секунд после того, как поезд скроется из виду, вы начнете проклинать себя самыми разными словами, найдете такси и помчитесь вдогонку за поездом.

– Вполне возможно.

Я наблюдал за телефонными столбами, проносившимися мимо, мимо, мимо… Где-то далеко впереди появились едва различимые очертания города.