Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я знаю,– тихо произнес Кроу.
– Ах, знаешь!– вспыхнула она и вырвала руку из его пальцев.
Женщина резко поднялась, быстро смахнула капли слез с ресниц, оглянулась на упавший за ней стул и, бросив на Брэда взгляд, полный разочарования и обиды, короткими шагами поспешила к выходу.
Кроу не остановил ее. Ему было стыдно и горько. Возможно, он разрушил единственное светлое, искреннее чувство, которое было в его жизни. Да, он еще не любил Элен так сильно, как другую женщину, теперь ненавистную ему, но уже был близок к тому, и Элен была единственной, кому он мог доверять так же, как и Софии. Брэд угрюмо помассировал пальцами виски и с отвращением взглянул на свое отражение в витрине кафе. Он просидел еще некоторое время, и в конце концов мрачно побрел к своей машине.
Разблокировав замок, он не успел коснуться двери, как услышал за спиной тихий голос Элен:
– А если бы не было Жанны, ты смог бы меня полюбить?
Брэд оглянулся, едва дыша от волнения. Она стояла перед ним такая хрупкая, нежная, чистая, смотрела на него трогательными зелеными глазами. И он не мог налюбоваться ею, и стыдился ее, и хотел обнять, но не решался. Он не понимал, как она могла его простить за такое чудовищное предательство спустя всего день. Брэд был поражен ее великодушием и силой чувств к нему.
– У меня было двое мужчин,– тонким голосом откровенно продолжила она.– Их обоих звали Брайанами. Я хотела думать, что нахожусь рядом с тобой. Знаю, что ты не любил меня, но теперь я взрослая, мне двадцать семь лет! Я могла бы стать тебе самым лучшим другом…
Ее голос дрогнул, и по щеке побежала тонкая струйка слез.
– Скажи, если есть хоть один шанс, что ты полюбишь меня, – я буду ждать еще…
Она всхлипнула, облизала губы. У Брэда зажгло в груди от жалости и от волнения за ее глубокое благородное чувство к нему. Он был недостоин ее. Но радостный трепет, смешанный с чувством стыда и отвращения к себе, заставил его шагнуть ей навстречу и коснуться ее щеки ладонью. Элен разрыдалась в полный голос и приникла к его груди. Брэд крепко прижал женщину к себе, ощущая, как горячие слезы пропитывают рубашку на груди, и припал губами к ее макушке.
– Скажи, что мне нужно сделать, чтобы заслужить твою любовь?– в отчаянии проронила она сквозь слезы.
– Ничего… Тебе ничего не нужно делать. Элен, милая, прости меня, пожалуйста. Я – дурак, я – слепой идиот… Прости меня! Я еще долго не смогу простить себя сам, но ты прости меня… и помоги мне…
– Я помогу…– охотно закивала Ахматова, и плечи ее задрожали от рыдания.
– Не плачь, пожалуйста, не плачь,– расцеловывая ее макушку, успокаивал Кроу.
– Не могу…
– Тогда я тоже заплачу,– горько улыбнулся тот.
– Тогда мы затопим мою галерею, а у меня выставка в субботу,– со всхлипом проговорила Элен, крепко прижимаясь к его теплой груди.
Брэд растерялся от смешанных чувств. Он положил свою ладонь на затылок женщины и успокаивающе погладил ее. Элен потерлась щекой о его грудь и притихла.
– У меня нелепое предложение… Давай мы расстанемся до субботы, приведем свои чувства в порядок, а в среду все начнем сначала?– произнес Кроу.– Наверное, глупо?
– Нет. Это не глупо,– поддержала она.– Я согласна. Только, если ты действительно готов…
– Я готов…
Элен отстранилась от него, вытерла лицо рукавом своего пиджака, выпрямила плечи и почти ровным голосом сказала:
– Я пришлю вам приглашение, мистер Кроу.
– Я буду ждать…– обрадованно ответил он и облегченно выдохнул.
Их взгляды встретились, и в какой-то момент Брэд ощутил, что никогда в его жизни не было таких чудесных глаз и души, что скрывалась за ними. Ему отчаянно захотелось сберечь то, что между ними было и еще может быть. Он дал себе клятву, что сделает ее счастливой, вопреки всем превратностям судьбы. И данное себе слово согрело душу.
***
София второй раз опаздывала на работу, но уже не оттого, что долго вертелась перед зеркалом, а потому, что из-за ужасной головной боли была медлительна и рассеянна, не успела ни позавтракать, ни принять душ, ни выбрать одежду по настроению. Сегодня все было не так до самой незначительной детали: крупные рюши на воротнике и рукавах казались клоунским обмундированием; непослушный локон на макушке сбивал всю линию прически; колодка туфель напрягала стопу и сдавливала пальцы; желудок «пел песни», отчего было неловко стоять рядом с коллегами в лифте и пришлось выйти на втором этаже и подняться по лестнице.
Когда София вошла в холл девятого этажа, то неожиданно встретилась с Ахматовым. Ей сразу же вспомнилась сцена в его доме с Фурье, которая еще раз пыталась убедить ее в своей нерушимой связи с ним. Девушка не знала, чему верить, – его глазам или ее словам. В любом случае она дала ему обещание вести себя сдержанно, и ей самой этого хотелось. А терзание сомнениями она оставляла на вечер, когда уходила домой и могла быть самой собой.
Алекс заметил, что девушка была не в духе, расстроена, уныла, налицо были следы бессонно проведенной ночи. Он не хотел вспоминать их расставание в субботу и попробовал вести себя, будто ничего не случилось.
– Утро не очень доброе?– подбодрил он девушку шуткой.
– Только не говорите мне, что я прекрасно выгляжу,– раздраженно сказала она, сердясь, что не сумела настроить себя подобающим образом.
– Не буду повторяться,– улыбнулся он одной из своих очаровательных улыбок.
– Спасибо. Если вы не против, я пойду, мне предстоит выпить галлон черного кофе и написать объяснительную Кати Ла Саль.
– Я все улажу, не волнуйся.
– Как великодушно с вашей стороны,– поддела София и слабо улыбнулась.– Однако мне выгодно знакомство с вами.
– Еще бы,– довольно отметил Алекс и окинул ее нежным взглядом.
София отвела глаза на холл и… замерла. Алекс проследил за ее взглядом и сосредоточенно заложил руки за спину.
С расстояния нескольких шагов на них насмешливо смотрела Жанна Фурье.
– Доброе утро, голубки!– язвительно произнесла она.
«Рыжая бестия!»– мысленно фыркнула София, уже не просто злясь на женщину, а презирая ее.
«Как же иногда мне хочется ее придушить!»– возникла неожиданная мысль у Ахматова, но он предельно вежливо кивнул женщине и перевел глаза на свою спутницу.
Жанна злорадно прищурила глаза, внутренне ликуя оттого, что сегодня начнет осуществление плана полного уничтожения упрямой соперницы. Она хотела
