Магистр - Дэвид Коу

— Вы собираетесь жить с гилдринами?

— Какая-то часть моей души считает, что мое место там. — Она показала на свой посох. — В частности, вот этот камень.

— Этот камень принадлежит вам, где бы вы ни были. Вам не нужно покидать дворец, чтобы заслужить его.

Она выслушала его слова, пожала плечами и снова повернулась к окну.

— Когда в последний раз вы получали от него известия?

Она скрестила руки на груди, словно чтобы унять биение сердца:

— Некоторое время тому назад.

— Вы писали ему снова?

Она чуть было не сказала ему, чтобы он занимался своими собственными делами. Но она знала, насколько ему тяжело говорить с ней об Оррисе, и поэтому просто кивнула.

— Вы мне сказали, что он много путешествует. Что он ходит по стране весь год. Может быть, он не смог вручить свои письма купцам. Наверное, в этом-то все и дело.

Она посмотрела на него через плечо и слабо улыбнулась:

— Наверное. Спасибо, Джибб.

— Но пока вы не получите от него известий, разве не имеет смысла остаться здесь, где он сможет найти вас?

Джибб был прав.

— Полагаю, это имеет смысл.

— И в любом случае, — непринужденно сказал он, — вы же не захотите оставить меня в полном одиночестве, не так ли?

— Ты и не будешь один, — ответила она с усмешкой. — Премель всегда будет с тобой.

Пропасть между Джиббом и Премелем сохранялась большую часть прошедшего года, и Джибб все еще не доверял ему, как прежде. Но Мелиор заметила, что за последние недели в их отношениях начинает появляться прежняя теплота, словно Джибб нашел в себе силы простить Премеля за его предательство.

— Премель, — повторил Джибб, покачивая головой. — На данный момент Мышь практически превратила его в гилдрина.

Мелиор подняла бровь:

— Осторожнее, генерал. Помните, с кем вы разговариваете.

Джибб засмеялся, и Мелиор удалось сделать то же самое. Однако спустя несколько секунд их веселье пропало и они уставились друг на друга.

— Я не готов потерять вас, Мелиор, — сказал Джибб с тревожащим напором.

Ей не хотелось причинять ему боль, но иногда ему нужно было напоминать о собственном праве.

— Я никогда не была твоей.

— Это не так. Даже если вы никогда не любили меня, вы были самым близким моим другом.

— Я всегда буду твоим другом, Джибб. Неважно, куда я пойду или с кем я буду.

Он опустил взгляд:

— Я это знаю.

— Знаешь, — сказала Мелиор, пытаясь изменить его настроение. — Как Правитель, ты смог бы иметь любую женщину, которую пожелаешь.

— Вы знаете это по личному опыту?

Она сдержанно улыбнулась:

— Ты в самом деле хочешь, чтобы я на это ответила?

Он сильно покраснел, и Мелиор рассмеялась.

Раздался пикающий звук от сигнального устройства его говорящего экрана.

— Похоже, мне пора идти, — сказал он. — Никуда не уходите из дворца, пока я не вернусь, хорошо?

— Ладно, — согласилась она.

Джибб вышел из комнаты, а она возвратилась к окну.

— Это больше не мой дом, — сказала она, устремив пристальный взгляд на хмурое небо. — Я даже не уверена, был ли он у меня когда-нибудь.

Она не ожидала, что снова увидит Джибба до следующего дня, но позднее в этот же день, когда она бродила по саду, генерал приблизился к ней со странным выражением круглого лица.

— В чем дело, Джибб?

Он остановился перед ней, наморщив лоб:

— Не знаю, как лучше это сказать. — Он перевел дух и затем произнес: — Мне кажется, я знаю, почему Оррис так долго не писал вам.

У нее пересохло во рту и перехватило дыхание.

— Почему?

И словно в ответ, генерал повернулся и указал на вход в сад.

Там, в мраморных воротах, стоял маг, его желтые волосы были собраны в узел на затылке, так же как это было, когда она в последний раз видела его, а на плече сидел прекрасный белый ястреб.

Ей хотелось кинуться ему навстречу и обвить руками его шею. Но она боялась сделать даже шаг. Она пристально смотрела на него, а он в ответ — на нее.

— Я вас оставлю, — тихо сказал генерал.

— Спасибо, Джибб, — прошептала она.

— Мелиор, — позвал он.

Она оторвала взгляд от Орриса и посмотрела на Джибба:

— Я рад за тебя. Правда.

Она улыбнулась, чувствуя, как по щеке потекла одинокая слеза:

— А я так признательна тебе за это.

Джибб тоже улыбнулся. Затем повернулся и направился к выходу из сада.

Снова повернувшись к Оррису, Мелиор перевела дух.

— А я все думала, что же с тобой случилось, — сказала она. Было странно снова говорить на Тобинмире. Она годами писала письма на языке мага, но не говорила на нем с тех пор, как оставила Орриса на опушке Южного леса восемь лет назад.

Он медленно направился к ней, словно чувствуя неуверенность в своих силах.

— Прости, что не посылал тебе писем. На перешейке появляется мало купцов, особенно зимой и ранней весной. Но я писал. Позже я смогу тебе показать эти письма.

— Ты что, прибыл сюда пешком? Ты мог приплыть на торговом судне.

— Вообще-то, я приехал верхом. — Он невольно усмехнулся. — Я гораздо лучше переношу езду на лошади, чем плавание на корабле.

Она вытаращила на него глаза.

— Ты привел лошадь в Наль?

— Я отпустил ее на берегу перешейка, прямо перед лесом. Ей должно быть там очень хорошо.

— Никогда не думала, что снова тебя увижу, — выдохнула она.

— А я никогда не думал, что вернусь.

Сделав последний шаг вперед, он заключил ее в объятья и крепко поцеловал. Мелиор не раз мечтала об этом, надеясь, вопреки всему, что когда-нибудь в видении ей откроется, что эта встреча состоится. Она ответила на его поцелуй со страстью, которая пылала в ней столько лет, что даже не хотелось считать.

Некоторое время спустя она заметила, что ястреб Орриса, которого согнали с плеча их объятья, кружит над ними, громко крича.

Она отступила и посмотрела Оррису в глаза:

— Кажется, твоей птице я не очень нравлюсь.

— Она к тебе привыкнет.

— Означает ли это, что ты останешься со мной?

Он снова поцеловал ее:

— Я здесь, Мелиор. Я провел почти полгода, пересекая перешеек. Разве тебе это ни о чем не говорит?

Конечно, это о многом говорило, хотя она чуть ли не боялась поверить в это.

— Но почему ты вдруг покинул Тобин-Сер? Я никогда не думала, что ты так поступишь.

Он покачал головой с грустью в темных глазах:

— Там все меняется. — Он криво усмехнулся. — Я с трудом переношу перемены.

— А приезд сюда — это разве не перемена?

— Это — другое дело. Я был магом и членом Ордена двадцать один год. А десять лет до этого я мечтал о том, чтобы носить магический плащ. После того как я оставил Тобин-Сер в первый раз, — а фактически, из-за того, что я уехал, — все то, что подразумевала собой жизнь мага, начало меняться. У меня совершенно нет слов, чтобы описать, каково видеть Орден распавшимся и знать, что это все — по моей вине. Но даже тогда Волшебная Сила по сути своей оставалась неизменной. Но сейчас… — Он снова покачал головой. — А с потерей Созывающего Камня нас ничего больше не сплачивает, и свободных магов стало больше, чем магов Ордена. Слишком многое изменилось.