Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Сборники стихотворений. Том 1 - Анатолий Гейнцельман

Во дни творения

Когда Господь творил в пространстве звездыИ оживлял потухшие погосты,Из пальцев у Него струились искрыИ в глину мокрую впивались быстро,Иные превращаясь в змей зеленых,Другие – в ящеричек изумленныхУ ног Создателя меж острых скал, —И Он их оком отческим ласкал.И, помнится, одной из стрел зеленыхЯ сам глядел из глазок изумленныхНа новосозданный волшебный мирИ ликовал, как призванный на пир.Потом я множество метаморфозПеретерпел – и много пролил слез.Но дни творенья в памяти моей,Хоть много роковых промчалось дней,И, созерцая ящериц в траве,Иеговы вижу образ в головеМоей и взгляд Его печальных глаз,Когда на мой дивился он экстаз.

Райский спутник

С тобой я плыл, как лебедь, против волн,Очарованья жизненного полн.С тобой, затравленный, бездомный зверь,Нашел раскрытую к спасенью дверь.Гонимый Немезидами ОрестЧестной обнял над черной бездной крест.Ты Ангел, мне ниспосланный Хранитель,Хоть и забыла, что ты небожитель.И из души моей, как водопад,Стихи свергаются в исподний ад.Душа, моя теперь Эола арфа,И ради твоего пошел я шарфаСражаться на мистическом турнире,Пошел бряцать на семиструнной лире,Чтоб Божий мир еще раз воплотить,Чтоб, как Пречистую, тебя любить.И небо стало для меня синее,И звезды ярче, и слова живее,И каждую я полюбил былинку,И каждую в очах твоих слезинку.Как чайки белые, всю жизнь с тобойПарили мы над пенистой волной.И ты в небесный ИерусалимВведешь меня, как чистый серафим,И там на изумрудовой лужайкеПлясать мы будем меж блаженных стайки,И цветики сиять там будут ярко,Как у Беато милого в Сан Марко.

Степной пейзаж

Сверху облачный брокат.Снизу черный, мокрый плат.Пахнет сыростью могилы,Пахнет молоком кобылы.На распаханном обмежкеПахнет шапкой сыроежки.Нет охоты плесться с плугомЗа конем печальным цугом.Веры нет ни в плуг, ни в семя,Язвы лечит только время:Погребет под черной глыбойВсё измученное дыбой.Сам я – старый автоматМеж шагающих шахмат.Но мне дороги фигуры,Как бы ни были понурыВсе они от страшных бед,Как бы ни был сам я сед.Я люблю твой мир, о Боже,Как бы ни было похожеВсё в нем на кромешный ад.Может быть, и райский сад —Лишь иллюзия поэта,В сущности ж пустыня этаТак пустынна с первых дней.Поле. Лес горящих пней.Стадо тощее овец.Звезды. Кладбище. Конец.

Песчаный пейзаж

Ветер воет. Шелюг гнется.Золотой песок несется,Засекая наши лозы,Словно градовые грозы.Морем стали кучегуры.Тигровые всюду шкуры.На мохнатом я киргизеЧерез золотые ризы,Завернувшись в плащ, плетусь,Адским божествам молюсь.Вдруг в развеянной лощине,Как на Гольбейна картине,Сгнившие совсем гроба:Кости, ребра, черепа,Как гигантские орехи,Круглые глаза-прорехи,Сатанинский вечный смех,Что ни челюсть – смертный грех.Подле медные крестыДа Фелицы пятаки.Всё Микулы-селянины,Бурлаки или Каины,Всё оратаи да воры,Населявшие просторыЭти двести лет назад,До того, как ветер в адПревратил простор песчаный,В край забытый, окаянный.Всё, как крот, он перерыл…Я плетусь среди могил.Из гробов подъяли гадыГоловы, как будто радыВидеть мой усталый бег.Но не вещий я Олег,Жалить нет меня охоты.Конь храпит, но без заботыЗолотой месит песок,И на нем застыл седок.Он меж этих череповСобственный свой ищет череп,Словно он во тьме вековБыл растерзан лютым зверемИ зарыт здесь в ковыле,В дикой девственной земле.Прошлый день и настоящий,Ничего не говорящий,Это для него одно —Только преисподней дно.

Морской пейзаж

Бушевал угрюмый Понт.В дымке вечной горизонт.Колыхалась степь без меры,Породившая Химеры.В море паруса и чайки,Над полями тучек стайки,Море золотой пшеницы,Жаворонки и Жар-Птицы.На макушке мы курганаМеж пахучего бурьянаСмотрим на морские рифы,Как сторожевые скифы.Мы из неба синей чаши,Мы из моря малахита,Где забвение сокрыто,Пьем безбрежности нектар.Мир еще исполнен чарВ черноморской был пустыне.И Отец о Блудном СынеНе забыл еще своем:Он ему прислал подругу,Чтоб украсить жизни фугу,Милую, как летний день,Верную, как ночи тень,Мудрую, как райский Змий,Гордую, как ритм стихий,Нежную, как лепесткиРоз осенних у реки.И она явилась в степиСнять у Прометея цепи,Коршуна согнать с души.Посмотри, как хорошиЛинии ее лица!Эллинского нет резца,Что стильнее бы камейВрезал в розовый агат.Здесь в кургане лишь лежатЕй подобные дидрахмы,Но тревожить царский прах мыСтанем ли, раз наявуЯ с камеею живу,Раз и я могу порой,Словно степь в объятьи неба,Жить в лучах священных Феба.Всё приемлет скорбный генийМой во имя сновидений,Братьев Ангелов и бесов.Освятила ты ОдессыБезоглядные поля,Белый призрак корабляПровела чрез яви адВ край лазурных Симплегад!

Мелодия из Хаоса

Когда я думаю о звездах,Незримые из глаз лучи,Как вороненые мечи,Чего-то ищут в мировых погостахИ связывают жалкий атомСеребряною паутинойС Создателя закатомИ с изумрудной тинойГлубоких недр морских.И беспокойный стихМой за великую считает честьТогда знакомство с Богом,Чье мерное дыханьеЯ чувствую в себе убогом.И всё, всё мирозданьеТогда во мне,И в вещем снеТогда бушуюЯ аллилуйю,И Млечные ПутиПо красному путиТекут моих холодных вен,И я не чувствую уж стен,И я не чувствую корней:Я – с кистью чернойСредь облачных тенейВ пустыне горнойУгрюмый кипарис,Я – снеговой нарцисс,Глядящий в синий пруд.И я совсем, совсем беспечноЖиву и слушаю лесаШумящих черных хвой,И в небесаГляжу, как черный обелиск,И солнечный лучами дискМеня живит.И голоса,Как звездный эремит,Я слышу звонких сферИ облачных химер.И, как через кристалл галены,Проходят чрез меня из пеныРожденные мелодии,И голоса я слышу отошедших,Потусторонние, таинственные речи.То грохот глетчера,То волны полюса ледяного,То волны тропика стеклянного,И в пене я,И в брызгах я,И чайки крыльямиМеня касаются,И тучи сегидильямиМеня стараютсяРазвеселить…Порвалась нитьС реальностью,И я своей зеркальностьюВесь отражаю Хаос,Не пряча головы, как страус.Я зыбкая трава,Я атом божества.Я цветик синенький во сне,Я паутина на окнеЗабытого за облаками храма,Я золотая рама,В которую природу-матьТы можешь навсегда вписать,Седьмую лишь сорви печать…

Смерть солнца

Мне снился ужас: солнце умирало!Весь день оно кровавое шаталосьИ по краям, как уголь, угасало,И серым пеплом море покрывалось.

И сумрачная тишина настала,И в норы тварь земная поскрывалась,А люди завернулись в покрывала,Как в саваны, когда оно скончалось.

И мы с тобой, обнявшись, на колениС молитвой опустились и застыли.И всё вокруг исчезло: свет и тени.

Нет более ни парусов, ни крылий,И даже звезд алмазных поколенийНикто не видит отраженной пыли!

Морская симфония

Пахнет солью, пахнет йодом,Пахнет воровским народом,Крабом черным и муреной,Пахнет жемчужною пеной,Пахнет смоляным канатом,Пахнет пламенным закатомИ серебряным восходом,Пахнет засмоленным ботом.Пахнет полною свободой,Пахнет храмом и пагодой,Пахнет крыльями и Богом,Пахнет Пиндаровым слогом,Пахнет скалами и тиной,Пахнет райскою картиной,Пахнет мною, чайкой белойНад волною поседелой.Вот я рею над волнами,Над лазоревыми снамиС пенистыми кружевами, —С зыбким Божьим иероглифом,Ниспадающим по рифам, —Что бушующий пеанНам поют про океан.И подружка безразлучноРеет рядом, мерно, звучно,И очей ее магнитК Вечности святой манит.На гнезде в холодной щелиМы недолго лишь сидели,Звезд холодное мерцаньеВызывало в нас желаньеТолько новых пируэтов.Нет отчизны у поэтов,Каждый сам себе хозяин,Каждый созидатель таин.Волны – синяя обитель,Море – голубой Спаситель!Нас на землю не заманишь:Всё на свете только танец,Всё движенье, всё полет,Каждый сам себя живет!

Духовность бытия