Сибирский Целитель 4 (СИ) - Меньшенин Алексей

– Грач, тебя уже турнули с ВИПа, видно и там ты отличился, – успокоившись, продолжил вещать Вова – Если думаешь, что сможешь отсидеться в красной хате, то не получится. Они с тебя трясти ещё больше будут.

– У меня вопрос, – оглядываю камеру, все внимательно слушают наш разговор, чуть-чуть, почти незаметно, подключаю Оратора – В чём отличие чёрного хода от красного. Я тут человек новенький, и наверное не сё понимаю.

– Серый, объясни ему. – приказывает Вова.

– Красный ход шагает в ногу с администрацией, – начинает проговаривать вдолбленный в подкорку текст Серый – В красных хатах сидят непорядочные арестанты. В них сидят как осуждённые за стрёмные статьи, так и суки, гадины, стукачи…

– Всё, всё, я понял. – останавливаю Серого – Самое главное я уловил. Получается красные с администрацией, а чёрные нет?

– Да. – кивает Серый.

– Тогда объясните мне, серому и убогому, – добавляю энергии в Оратора – Почему уважаемый Вова спокойно рассаживает по тюрьме в сопровождении надзирателя?

– Так он смотрящий. – в непонимании уставился на меня Серый, а Вова напрягся.

– Это я понял, – ухмыляюсь в ответ – Но тогда получается что смотрящий имеет очень хорошие завязки с администрацией. Это разве не почти в ногу, как красные?

В камере повисла звенящая тишина.

– Мы не работаем на администрацию, мы с ними договариваемся. – отчеканил взбешённый Вова.

– Ясно, – делаю паузу – Хотя большой разницы не увидел. Как я вижу, чтобы сидеть в чёрной хате, нужно платить?

– Только тем, кто наживался на людях. Торговцы наркотой, они же барыги. – выплёвывает слова Вова.

– Может барыга занять высокое место в воровской иерархии?

– Нет.

– Сколько у нас сейчас в камере человек по 228-ой статье? – спрашиваю Серого.

– Вместе с тобой четверо.

– Из них все барыги?

– Нет, – отрицательно качает головой Серый – Добрый и Савва покупали наркоту для собственного употребления. Они не барыжили.

– Откуда ты знаешь, что не барыжили? – приподнимаю бровь.

– Так они сами сказали. – отвечает Серый.

– Получается, что определение в барыги может дать только смотрящий за тюрьмой? – обращаюсь сразу ко всем оппонентам.

– Не только, – натянуто улыбнулся Жирный – Смотрящий за хатой тоже. Ты попадаешь под определение барыги на все сто.

– Хватит! – рявкнул Вова – Достал ты со своими закидонами. Моё слово ты услышал. У тебя время до завтра, ищи бабки.

Во время беседы я постоянно наблюдал за Вовой, и заметил, что на мои вопросы как о чёрном ходе, а особенно за определение барыги, у него нервно подёргивалось веко. Человек он непростой, сила воли должна быть серьёзной. Разгоняю Шёпот на максимум:

– Вова, а по какой статье ты сидишь?

– При чём тут… – глаза мужика остекленели – 228 статья.

– Все об этом знают, – взвизгнул Жирный – Он не торговал, а крышевал наркоторговцев.

– Это правда, Вова? – подмигиваю ему.

– Да, – медленно кивает мужик – Брал долю с барыг.

– Так ведь получается, что ты как раз и наживался на здоровье наркоманов. Я правильно понял?

У Вовы перекашивается лицо, и он прикрывает ладонями рот. Ещё усиливаю Шёпот:

– По всем вашим определениям, значит ты барыга?

– Да. – Вова побелел лицом, а по камере пронёсся удивлённый вздох.

– Кто назначил тебя смотрящим? – чеканю каждое слово.

– Вор в законе Резо. – тихо произносит мужик.

– По какой статье он сидит?

– По 228-ой. – произнеся это, Вова начинает дёргаться в припадке, изо рта выступает пена, глаза закатываются.

– Что ты наделал?! – в ужасе кричит Жирный.

Встаю с кровати и делаю шаг вперёд. Протягиваю руку к Вове и хватаю его за ногу. Скан. Проекция. Эпилептический припадок во всей красе. Исцеление.

– Что… – закашлялся Вова – Что со мной было?

– Совесть в тебе проснулась, вот и не выдержал разум, – возвращаюсь на шконку – Жирный, быстро метнулся за водой. Видишь, смотрюгану плохо. Пусть в себя придёт, я ещё поговорить с ним хочу. Мне стало больно интересно, куда действительно идёт общак, который вы собираете. Как вещевой, так и денежный.

Пришлось ждать Андрея. Как только он вернулся с кружкой воды, Вова выпил и просипел:

– Мне на толчок надо.

– Иди, никто не держит. – разрешил я отлучиться смотрящему – Только не задерживайся.

Вова почти дошёл до туалета, как вдруг кинулся к двери и начал в неё тарабанить. Не успел я ничего предпринять, как дверь открылась, явив надзирателя. Вова быстро проскочил мимо него в коридор.

– И что это было? – произнёс удивлённо Серый.

– Банальное бегство, – заглянул почти в пустую кружку – Савва, дружище. Сделай доброе дело, завари чайку.

В кабуру под кроватью Серого задолбили в стенку. Вадик с разбега плюхнулся под шконку:

– Говори!

– Пацаны, есть курёха? – слышу приглушённый голос соседей.

– Нету! – орёт Вадик.

– Как это нету? – удивляюсь я – Соседи нуждающиеся, ведь так, Серый?

– Да. – соглашается Серый, с опухшим ухом и красной щекой. Рядом сидящий Жирный смотрит на меня, как кролик на удава.

– Вадик, – дожидаюсь парня, пока он поднимется с пола – Вон под столом мешки, в них продукты для нуждающихся арестантов. Объяснять надо?

– Понял. – расцвёл Вадик и пошёл потрошить один из мешков.

Андрюша решил незаметно встать и уйти, но я его останавливаю:

– Жирный, а тебя я не отпускал. Сядь обратно.

– Да мне маме срочно позвонить надо, я обещал. – начал выкручиваться парень.

– Андрей, сядь. – в первый раз за всё время в голосе Серого прозвучала сталь. Может и не всё с ним потеряно.

– Андрюшка, хитрый ты паренёк, я смотрю, – неодобрительно качаю головой и использую Шёпот – Тебя сегодня выводили из хаты, до того, как меня к вам перевели?

– Да. – парень сидит со стеклянным взглядом.

Андрей поплыл сразу и полностью. Это даже близко не Вова. Вот у кого сила воли серьёзная. Максимальная тишина в камере, все арестанты даже дышать стали реже, чтобы не пропустить ни слова.

– Куда ходил?

– К оперу.

– Ты сотрудничаешь с ним?

– Да.

– Тебе опер говорил про меня?

– Да.

– Что именно тебе приказали сделать?

– Максимально усложнить тебе жизнь в камере.

– Что скажете, арестанты? – хмыкаю и всматриваюсь в лица парней – Что по вашим законам с ним нужно делать?

– Запинать и выкинуть с хаты. – за всех ответил Серый, сжав кулаки.

– Давайте обойдёмся без рукоприкладства, – поднимаю руки в защитном жесте и ухмыляюсь – Он и так воздух мастак портить, не то ещё обсерится.

– Выгнать стукача с хаты! – прозвучал звонкий голос Кармана, сидящего на пике.

– Выгнать! – это уже Савва…

Поддержали все, кроме Виктора, угрюмо сидящего на своей кровати. Андрей в спешке собрал свои пожитки и начал долбиться в дверь. Через минуту воздух в камере стал чище. Парни не сразу сообразили, что Андрей унёс с собой и единственную мобилу, но было уже поздно.

– Витя, теперь давай пообщаемся с тобой, – подзываю мужичка – Братва, вы не против?…

Через 15 минут камеру покинул и Виктор. Надеюсь, что он найдёт своего дружка Жирного. Серый определил его в гады за неоднократные гадские поступки, при полном согласии остальных. Следующая беседа была с Добрым. Ребята хотели и от него избавиться, но я не согласился. Хоть он и не добрый совсем, тем более по местным понятиям оказался реальный барыга, который продавал героин, но мужик неглупый. Гадости другим не делал, просто был на своей волне, скрывая своё боевое прошлое. Остальные парни были нормальными. Каждый ответил отрицательно, на заданный вопрос стучит ли он на сокамерников.

Время ужина, привезли баланду. Все дружно отказались, решив достать плитку и сварить на всех нормальную еду.

– Надо маляву слать по тюрьме насчёт Вовы – сказал Серый, прохаживаясь по камере.

– Не думаю, что это правильное решение. – не соглашаюсь с ним.

– Но ведь он сам признался. – возмутился Серый – Такую бучу поднять можно.