Старший оборотень по особо важным делам - Максим Есаулов

- Не стыдно в вашем возрасте брать деньги у родителей?

- А не стыдно нашему государству платить такие гроши за нашу работу?

- Ну, я бы таких денег своему сыну не дал бы, - Виноградов перевернул несколько страниц, отыскивая в папке следующий эпизод, к которому можно было бы прицепиться.

- Не повезло ему с отцом…

Вторым Федоров пригласил Скрябина:

- Да он за день прогуливает столько, сколько ты за полгода зарабатываешь! Он не кабинет, а какой-то этнографический музей себе устроил, - Федоров обличающим жестом указал на стену позади стола Шилова, на которой висела пара деревянных масок из Африки.

- Обращайтесь ко мне, пожалуйста, на вы.

- Ты сядешь, а у тебя мать болеет. Кто за ней ухаживать будет?

- Вы пытаетесь меня запугивать. Я вынужден буду жаловаться. В прокуратуру.

Федоров вздохнул, откинулся на спинку стула, промокнул лицо белоснежным платком:

- Позовите следующего.

- Угу. - Скрябин посмотрел на дверь и крикнул таким голосом, как будто приглашал пациента из очереди на прием к врачу: - Следующий!

- Как часто вы встречались с Дробышевым по кличке Моцарт? - спросил Виноградов.

- По мере оперативной необходимости.

- Кого еще из представителей криминалитета знаете лично?

- Всех перечислять - на обед опоздаете.

При этом ответе Шилова Виноградов непроизвольно посмотрел на часы. Спохватившись, задал вопрос строгим тоном:

- Мотивы ваших контактов?

Шилов достал ксиву и, демонстрируя ее в раскрытом виде, пояснил:

- Видите, у меня в удостоверении написано: «Старший оперуполномоченный по особо важным делам». Мне кажется, это достаточное основание.

- И вас хотели назначить начальником отдела?

Шилов облокотился на стол и с сочувствующим видом покивал головой:

- Ужас!

- А еще по указанию товарища Шилова мы покупали оружие для Саддама Хусейна, - делая большие глаза и то и дело оглядываясь на дверь, говорил Федорову Леня Василевский.

- Идите, вы свободны, - почти простонал Федоров.

- Подождите, я вам расскажу про его дружбу с Шамилем Басаевым. - Идите…

Виноградов положил перед Шиловым лист чистой бумаги:

- Та-а-ак, сейчас вы напишете собственноручное объяснение…

- Да не смешите меня, я ничего не буду писать, - Шилов оттолкнул бумагу.

- Отказываетесь?

- Отказываюсь.

- Ну хорошо. - Виноградов положил чистый лист в ящик стола с таким бережным видом, как будто на нем каким-то образом оказался зафиксированным отказ Шилова давать объяснения. - Тогда придете в прокуратуру.

- По какому же делу, позвольте спросить?

- По делу о похищении граждан Краснова и Селиванова. Вот их заявления, - так, чтобы Шилов не мог ничего прочитать, Виноградов показал какие-то бумаги с рукописным текстом, и на лице его промелькнула тень торжества. - До скорой встречи, Шилов.

Шилов вышел из кабинета - и тут же, приоткрыв дверь, заглянул обратно.

Виноградов замер с протянутой к телефону рукой.

- Песику своему, Сеньке-Тузику, огромный пламенный привет, - злым и веселым голосом сказал Шилов.

- Не понял…

- Вы передайте, он поймет!

Когда дверь закрылась, Виноградов пробормотал:

- Оборотень, точно.

- Ты кто такой? - Стянув с головы кепку, Джексон навис над столом, за которым сидел Федоров. - Ты что от меня хочешь?

Простой вопрос почему-то вызвал у Федорова затруднения. Промокнув платочком лицо, он как-то неуверенно ответил:

- Я вообще-то представитель Управления…

- Вали отсюда, представитель. У меня контузия, мне все по барабану. Меня в Кандагаре до сих пор боятся. Я сейчас как разволнуюсь - и порву!

Собрав бумаги, Федоров пулей вылетел из кабинета и в коридоре чуть не сшиб Громова.

- Это… Это просто банда какая-то! - пожаловался он, и, обогнув начальника УУР, нервной походкой поспешил к лестнице.

- Ну, слава богу, - наблюдая за ним, сказал сам себе Громов.

К особняку УСБ Федоров подкатил на личной «десятке», подметая асфальт полой своего бежевого плаща, который, в расстроенных чувствах садясь за руль, прищемил дверью.

В это время Шилов как раз вышел на улицу. Вытянувшись по стойке смирно и отдав честь, он пропустил Федорова, который, злобно зыркнув глазами, молча проскочил мимо и попытался открыть дверь Управления не в ту сторону.

Когда Шилов подошел к машине, до него, наконец, дозвонился Егоров: «Арнаутов твоих ребят вызывал и заставил написать заявление…»

- Сам Арнаутов приезжал? А Краснов тоже написал? Нет? Ну, ты береги его… Давай!

Сев за руль, Шилов посмотрел на фигурку Будды, висящую перед лобовым стеклом. Выругался, отобрал у Будды автоматный патрон, который он обнимал толстыми ручками. Вот ведь, хватило ума приехать в УСБ с готовой уликой. За один патрон, конечно, не посадят, но… Надо будет его выбросить где-нибудь в реку. Надо же, в квартире подчистил, а на самом видном месте забыл.

- А ты чего не напомнил? - Шилов слегка качнул Будду и начал разворачиваться.

В то же самое время Виноградов по телефону разговаривал с Громовым:

- Юрий Сергеич, я тебя не понимаю. Твой Шилов - тварь конченая, уже лет пять лишних на свободе гуляет. Да не убеждай ты меня! Ты что, не знаешь главную линию Министерства? Там, между прочим, и к тебе вопросы могут найтись. Вот тебе когда на генерала послали? Вот и не спорь со мной, а лучше разоружи-ка этого бандита…

Нервно постучав, в кабинет вошел Федоров:

- Можно?

- Заходи. Приехал уже? Значит, пиши быстренько сопроводиловку и все материалы - в прокуратуру. И посмотри, что там нового по прослушке. Что у тебя?

- У меня…э-э-э… Ничего. Они там все повязаны!

Кивком головы отпустив подчиненного, и напевая «Ничего, ничего, ничего», Виноградов позвонил Арнаутову:

- Привет, это я. Ну что: материал пошел. Организуй встречу…

* * *

Шилов с Иванычем сидели в небольшой забегаловке. Карташов с аппетитом уплетал какое-то несъедобное блюдо из мяса и гречки, Шилов пил остывший кофе. По случаю обеденного времени в заведении было не протолкнуться.

- Да, ну и муравейник тут, - Шилов немного подвинулся, чтобы торопящаяся по проходу группа студентов с подносами не отдавила ему ноги.

Иваныч усмехнулся:

- Что ты хотел? У меня твоих нетрудовых доходов нет, приходится здесь язву зарабатывать.

- Слушай, хоть ты не подначивай!

- Ладно, ладно, извини. Значит, ты теперь оборотень?

- Ну, да, типа того, - Шилов отломал от пластмассовой вилки два зубчика, вставил их под верхнюю губу, чтобы они торчали наискосок, как клыки у вампира, и тонко завыл вслед прошедшей мимо девушки.

Девушка обернулась, покрутила пальцем у виска и, сказав: «Ненормальный!», продолжила путь.

- Ты еще, оказывается, и хулиган, - покачал головой Карташов, закидывая в рот очередную порцию месива из тарелки. - Что-то резво за тебя взялись…

- Так и я о чем? Я говорю, за Чибисом стоит кто-то из наших. У тебя нет информации?

- Нет. А может, это Виноградов?

- А, может, Арнаутов?

- Смело!

- Зато реально.

- Он же прямой, как лом, - Иваныч руками изобразил нечто длинное, тонкое и прямое. - Комиссар Каттани хренов…

- Чем не маскировка? Он мне методично переходит дорогу. Это уже не похоже на глупость.

- М-да… Тогда, получается, попытка прямо перед задержанием замочить Чибиса - его работа? У него сын в СОБРе…

- Который был на обоих задержаниях.

- И бежал Чибис тогда в последнюю минуту. Да-а-а…

- Все привыкли, что Арнаутов - смелый, честный, бедный правдоруб. Железный дровосек, который немного категоричен, но всегда вне подозрений.

- Это уж точно! - Иваныч отодвинул опустевшую тарелку, посидел молча, что-то припоминая, вздохнул: - Трудно будет что-то доказать. Что думаешь делать?

- Не знаю, пойду сейчас к Громову, попробую как-то обезопасить себя, пока инициатива в их руках.

- Чем помочь?

- В худшем случае - передачами в «Кресты».

Иваныч посмотрел Роману в глаза:

- Боюсь, это еще не самый худший вариант.

12

В кабинете «четверки» Егоров разговаривал с осведомителем.

Это был здоровенный, типично бандитской наружности парень в спортивном костюме, прозванный Гошей. На воле он выбил бы все зубы тому, кто предположил бы, что он станет работать с ментами. Но, подсев за разбой, он быстро сменил убеждения и теперь сотрудничал с Егоровым не за страх, а за совесть.

- Галянов в Колпино игровые автоматы бомбил. Вчера вспоминал об этом, когда косячка дунул. Пашинин заточку из супинатора точит. Да и смурной какой-то последние дни.

- Это, Гоша, все хорошо и замечательно, но ты мне про Чибиса что-нибудь расскажи.

- Что про Чибиса? В хату зашел по-хозяйски, шконку занял правильно. И не скажешь, что бывший мент. Бояться его все… Кстати, чего его не в ментовскую хату определили, а к нам?