Стражи Перекрестка - Александр Маслов

– Кока-Кола, – прочитал гог надпись с изящными завитками на зонте. – М-да, Кока-Кола, а похоже на мухоморы. Надо бы изменить, почтеннейший, – обратился он к магистру, снова вцепившись в его рукав. – Прошу изменить, а то брехня получается!

– Мы спешим, Триша, – возразил Хельтавар. – Опоздаем с поздравлениями к господину Хрипунову.

– Хрипунов один, а здесь люди. Много обманутых людей. Зачем им страдать под брехливыми надписями? Эти зонтики что, из Кока-Колы сделаны? Умоляю, немедленно переделай их! – воскликнул гог и просительно сложил ладошки на груди.

– Будь по твоему, любитель истины, – магистр тряхнул рукой, возбуждая в воздухе темный поток искрящейся пыли, и кафе вдруг преобразилось.

Зонты будто ветром сдуло, а ровно на их месте из тротуарной плитки стали пробиваться морщинистые столбики. Выросли, вытянулись в два человеческих роста и развернули ярко-красные шляпки с белыми пятнышками. На каждой шляпке проступила замысловатая надпись «Мухо-Мора». Посетители кафе сидели в онемении с застрявшими гамбургерами во ртах, потом вскочили и с криками бросились к выходу. Только самые отважные и любопытные остались за ограждением, оглядывая новообразование и с подозрением посматривая на магистра Шанен Горга с Тришкой, приплясывавшего и корчившего им веселые рожицы.

Насладившись видом гигантских мухоморов на фоне горы Машук, Хельтавар и Триша двинулись дальше. Так с шутками и маленькими проказами они дошли до магазина сувениров.

Возле витрины, уставленной вазами затейливых форм и расцветок, декоративным оружием, статуэтками, чеканками и картинами, магистр подумал, что было бы неплохо в честь важного назначения преподнести подполковнику Хрипунову подарок. Подумал и толкнул стеклянную дверь.

Тришка ворвался в магазин первый. Размахивая бейсболкой, возгласил:

– О, какие канделябры! Честнейшая бронза, магистр!

Взвизгнув от приступа радости, он метнулся к другому простенку.

– А это! Поглядите! Это! – гог замер перед распятьем, волей прагматичного художника приспособленного под держатель свечей. – Замечательная штука для молитвы, освещения помещений и изгнания нечистой силы! Такое в подарок нашим милиционерам нужно!

Триша приблизился к распятию и виртуозно перекрестился.

Благородная дама, которую появление гога застало врасплох, тоже перекрестилась. Другие посетители магазина хранили выжидательное молчание, плотно столпившись возле кадки с фикусом. Замерли даже девушки-продавщицы: одна перестала красить губы, другая оторвала от уха мобильный телефон.

– Нет, канделябры в подарок не годятся, – нарушил тишину Шанен Горг и двинулся дальше мимо стеклянных стеллажей.

Осмотрев зал со статуэтками и керамическими изделиями, Хельтавар тоже не нашел ничего подходящего. Сопровождаемый застенчивыми взглядами людей под фикусом он перешел в следующий зал. Здесь товары были повеселее: бутафорские доспехи рыцарей, кинжалы, оленьи и бараньи рога, арбалеты и сабли. При виде этого добра Триша пережил еще один приступ радости. Он метался от одной витрине к другой. То становился на четвереньки, виляя хвостом, благодарил судьбу, забросившую его в столь великолепное заведение. То вскидывал ручонки и просил Шанен Горга купить чучело утки или набор мельхиоровых рюмок. Однако магистр был непреклонен. Все предложения Тришки он немногословно отверг. Не выбрал ничего из обилия товаров в этом зале. Лишь подошел ближе к бледненькой продавщице и скромно осведомился:

– Скажите, дорогая, сколько стоит эта штука? – его длинный серый палец нацелился на коробку, обклеенную разноцветной фольгой.

– Нисколько – это упаковка, – вместо бледненькой продавщицы ответила более смелая женщина за прилавком.

– То есть вы мне отдадите ее просто так? – полюбопытствовал магистр.

– Вообще упаковка отпускается только вместе с товаром… – замялась продавщица. – Но если вам очень надо…

– Мне очень надо, – подтвердил Хельтавар, приподнял очки и подмигнул женщинам красным глазом. – Позарез.

– А сабелька в какую цену? – вступил в разговор Триша. – Эта вот! Эта! – он подпрыгнул, протягивая ручки к ковру на стене, увешанному различными образцами не слишком настоящего оружия.

– Три тысячи двести, – ответила бледная дамочка за прилавком.

– Ого! Столько денег за железяку! А казакам у вас скидка предусмотрена? Знаю, везде казакам и пенсионерам скидка!

– Три тысячи, – смелая женщина за прилавком, совсем осмелев, хохотнула, прикрывая рот ладошкой. – Только для казаков и ветеранов труда.

– Чудесненько! – гог обернулся на одной ноге, и его спортивные брючки обзавелись красными лампасами, а верхняя часть бейсболки превратилась в папаху. – Я как раз и есть казак. Казачище я!

– Триша! – возмутился Шанен Горг. – Ты чего народ дуришь? Казак-то ты ряженый.

– Я ряженный?! Да в нашем брехливом городе все остальные ряженые, а я казак потомственный! – гог подбоченился, взмахнул и щелкнул хвостом будто нагайкой. – Магистр, уважаемый, не будьте жмотом – займите мне пятнадцать настоящих рублей по пятере, – попросил он.

Хельтавар неохотно полез в карман, выудил три монетки и вложил их в мохнатую ладонь.

– Я мигом, магистр! – Тришка метнулся к игровому автомату, мигавшему дисплеем и цветными лампочками у входа в магазин.

Через пару минут он вернулся, неся полную папаху блестящих кругляшей и сверкая от счастья глазами.

– Вот, ровно три тысячи рублей. Повезло мне – отчего-то все три раза по три семерки выпало! – поделился он радость с обалделыми продавщицами. – Давайте сюда сабельку!

Из магазина сувениров они двинулись по проспекту Кирова. Весь путь до ювелирного салона, где магистр Шанен Горг намеривался отыскать что-нибудь подходящее в подарок Хрипунову, Тришка нес пустую коробку. Нес он ее с большой неохотой, показательно обливаясь потом, вывалив длинный язык и жалобно постанывая:

– О, почтеннейший! Почтеннейший, не могу я больше ее тащить! Ручки отрываются, ножки не идут! И все из-за мента позорного!

– Терпи, Триша, – отвечал ему Хельтавар, неторопливо кушая сливочный пломбир.

Когда последний кусочек мороженого растаял во рту Шанен Горга, до очередной цели их путешествия осталось несколько шагов. Магистр вытер руки платком и поднялся по ступенькам, над которыми сияла золотистая надпись «Престиж». Торговый зал встретил их прохладными дуновениями сплит-системы, блеском драгоценных изделий на витринах и грубым голосом охранника:

– Чего здесь хотели?

– Хотели что-нибудь очень красивое и очень полезное, – представляя, как редко встречаются эти два качества сразу, магистр поморщился и сделал шаг к витрине с эффектного вида продавщицей.

– Пойми, братан, хотим новому милицейскому начальнику дары принести, – внятнее объяснил Тришка охраннику, увязавшемуся за ними с собачьей наглостью. – Свои дела с ним трем.

Несколько посетителей у окна и возле стеклянной пирамиды, заполненной изделиями из поделочных камней, мигом потеряли интерес к товарам и воззрились на гога.

– Нет, нет, нет, – Хельтавар переходил от витрины к витрине, почти не глядя на дорогие побрякушки. – И нет здесь для подполковника Хрипунова ничего. Постный выбор, – он остановился напротив продавщицы и спросил очень учтивым тоном: – Скажите, красивая, как я могу видеть Якова Ивановича Маркинштейна?

Красивая хотела что-то ответить, скруглила рот, но, не выдавив ни звука, метнулась за бархатный занавес. Пока Триша, подергивая хвостом, рассматривал пустой закрашенный простенок, на котором не так давно висело огромное зеркало, из-за бархатного полога появился владелец салона. Обостренным от природы чутьем Яков Иванович сразу определил, что посетители перед ним очень не простые и, минуя прилавок, с любезнейшей улыбкой вышел прямо в торговый зал.

– Яков Иванович? – Шанен Горг встретил его не менее любезной улыбкой. – Нам бы подарок для господина Хрипунова. Ведь знаете, радость какая, он сегодня назначен начальником Управления!

– О, наслышан! С утра только об этом и говорят. Настоящие чудеса! – Маркинштейн хотел добавить: «чудеса, как эта скотина влезла на кресло Прокопова», но поостерегся и сказал: – Думаю, Василию Михайловичу, требуется особо памятный подарок. На какую сумму располагаете?

– Цена не имеет значения, – небрежно ответил магистр. На всякий случай он сунул руку в пустой карман, и там образовались, захрустели какие-то бумажки. – Тысяча долларов. Две. Три… – считал Хельтавар, вытаскивая новенькие купюры.

– Тогда что-нибудь редкое, с бриллиантами? Часы «Ролекс»? – хозяин салона раскраснелся и шагнул к центральной витрине.

– Нет, нам бы цепочку, – остановил его порыв магистр. – Обычную цепочку из обычного золота.

– Цепочку? – лицо Якова Ивановича исполнилось недоумения.

– Да, братан, цепочку, – подтвердил Триша, роняя подарочную коробку на пол. – Только саму толстую. Э-э… Такую! – демонстрируя желаемую толщину, гог сжал кулачок и вскинул средний палец. – Короче, как у нармальных пацанов.