Евангельская история. Книга первая. События Евангельской истории начальные, преимущественно в Иерусалиме и Иудее - Протоиерей Павел Матвеевский

Это обетование есть как бы первоевангелие, т. е. первая благая и радостная для человечества весть об Искупителе. Под змием здесь нельзя разуметь только естественного змия, потому что он был орудием разумного искусителя, который называется именно змием великим, змием древним, диаволом и сатаною, льстящим вселенную всю (Откр. 12, 9. 20. 2). Нарушив волю Божию, человек вошел в согласие с диаволом, сделался рабом греха (Ин. 8, 34) и не имел силы расторгнуть узы духовного плена своего, а посему Бог обещает ему Свою благодатную помощь для разрушения этого пагубного союза. Вражда полагается между змием и женою в означение того, что сила Божия будет совершаться в немощи (2 Кор. 12, 9), и что та самая жена, которую он коварно низложил, безбоязненно восстанет против него. Вражда продолжается между семенем змия и Семенем жены: те люди, которые живут под властию диавола, следуя внушениям его и творя дела его, справедливо называются чадами и семенем его (Ин. 8, 44; Мф. 12, 34; Деян. 13, 10); они противополагаются чадам Божиим (1 Ин. 3, 8-10; Ин. 1, 12), подвизающимся под победоносным знамением Искупителя, Который, как Первенец рода человеческого (Рим. 8, 29), и есть в собственном смысле обетованное Семя жены. «К уразумению таинственного наименования Семени жены, замечает тот же учитель Церкви, пролагает путь самая необычайность сего наименования. Семя, без сомнения, означает потомство или определенное лице в потомстве. Но что значит Семя жены? В обычае всего рода человеческого, и особенно в древних родословиях, видим, что семяили потомство всегда относимо бывает к мужу, а не к жене, и родовое наименование детей или потомков заимствуется от отца или праотца, а не от матери или праматери. На что же указывается необычайным наименованием Семени жены? – Или ни на что, в порядке природы, или на таинство, которое выше природы, – на чудесное рождение Сына от жены без мужа, на рождение Христа-Богочеловека от Девы». С другой стороны, необычайность дела которое, по обетованию Божию, совершит Семя жены, также дает видеть в этом Семени нечто необычайное. Тогда как змий будет уязвлять в пяту, низшую и маловажную часть состава человеческого, которая, и по уязвлении до падения, оставляет другую пяту для восстания, Семя жены будет поражать его в голову. Искупитель потерпит уязвление не по собственной вине или слабости, но ради нашего спасения и для сокрушения главы змия; как и говорится об этом уязвлении у пророка: язвою Его мы исцелехом (Ис. 53, 5). Но змий будет поражен в голову, т. е. доведен до невозможности вредить, потому что змий, у которого раздавлена голова, не может более жалить. «Этими словами, – по замечанию толкователя книги Бытия, – возвещается победа над диаволом совершенная и вечная, прекращение всех действий и следствий вражды его, освобождение человека от греха и смерти, земли от проклятия и самой плоти от тления». Это дело, которого не мог совершить человек своими слабыми силами, было исполнено Господом Иисусом Христом, родившимся от жены (Гал. 4, 4) для того, чтобы разрушить дела диаволя (1 Ин. 3, 8) и смертию упразднить имущаго державу смерти, сиречь, диавола и избавить сих, елицы страхом смерти чрез все житие повинни бешаработе (Евр. 2, 14–15).

Обетование Божие о Семени жены было понято нашими прародителями. Адам вслед за сим дал жене своей имя, которое было бы совсем неблаговременно и неуместно, если бы не имело таинственного смысла: нарече Адам имя жене своей – жизнь, яко та мати всех живущих (Быт. 3, 20). Он дал ей имя, говорит святитель Филарет Московский, «смотря на нее сквозь Божие определение о Семени жены, сокрушающем главу змия. Отцем, думал он, буду и я, но не буду отцем истинной Жизни; Ея матерью предоставлено быть жене без мужа: итак да наречется ей имя: жизнь, яко та мати всех живущих, не сама по себе, но потому, что некогда от Евы будет Дева и от Девы родится Тот, Который есть Истина и Живот». Ева, назвав первенца своего Каином (Быт. 4, 1), т. е. приобретением, также выразила в этом мысль о Семени, обещанном ей от Бога, хотя, быть может, и не в самом Каине думала иметь обетованного Искупителя. В Сифе она опять надеется восстановления и сохранения благословенного Семени и нарекает ему имя (ст. 25) в духе веры и прозрения в будущее. Это чаяние продолжалось и в последующее время: Ной, что значит утешитель (Быт. 5, 29), действительно явился таковым, не только как сохранитель человеческого рода и восстановитель его в лучшем виде, но и как родоначальник и образ спасительного семени.

Обетование об Искупителе подтверждено было Богом родоначальникам еврейского народа – Аврааму, Исааку и Иакову. Повелевая Аврааму оставить свою землю, свой род и дом отца и идти в указанную ему страну, Бог между прочими благословениями изрек ему: благословятся о тебе вся племена земная (Быт. 12, 3), и впоследствии изъяснил ему, что это благословение есть благословение в семени его: и благословятся о семени твоем всиязьщы земнии (22,18). Это обетование было повторено Исааку (26, 4) и Иакову (28, 14) и означало, что семя или потомок Авраама, Исаака и Иакова будет источником благословения для всего рода человеческого. Необычайное величие обетования заставляет ожидать, что и исполнить его предназначено лицо необычайное. Из обыкновенных людей, потомков Адама, немощных по свойственной человеческому естеству ограниченности и слабых по причине греховности (Еф. 2, 3), никто не мог сделаться виновником благословения не только для всех, но и для себя. Святитель Иоанн Златоуст, изъясняя обетование Божие Аврааму, замечает: «Если бы это говорилось об иудеях, то сообразно ли со здравым смыслом, чтобы подлежащие проклятию за нарушение закона были виновниками благословения для других? Ибо никто из находящихся под проклятием не может сообщить другому благословения, которого сам лишился. Из сего видно, что все сие сказано о Христе». Сами патриархи под обетованным семенем разумели одного из своих потомков, от которого благословение распространится на все народы. О вере Авраама в Искупителя засвидетельствовал Сам Иисус Христос: Авраам отец ваш рад бы был, дабы видел день Мой; и виде, и возрадовася (Ин. 8, 56). Иаков, пророчески назвав Спасителя чаянием языков (Быт. 49, 10), выразил, что именно в этом своем Потомке он предвидит исполнение обетования о том семени, о котором благословятся все народы. В Новом Завете святые апостолы обетование, данное патриархам, относят к Иисусу Христу. Так, апостол Петр говорит иудеям: вы есте сынове пророк и завета, егоже завеща Бог ко отцем вашим, глаголя ко Аврааму: и о семени твоем возблагословятся вся отечествия земная. Вам первее Бог, воздвигий Отрока Своего Иисуса, посла Его благословяща вас (Деян. 3, 25–26). Апостол Павел на основании того, что обетование дано об одном семени, а не о многих, выводит заключение, что оно относится ко Христу: Аврааму речени быша обеты и семени его; не глаголет же: и семенем, яко о мнозех, но яко о едином: и семени твоему, иже есть Христос (Гал. 3, 16). Тот же апостол объясняет, с одной стороны, каким образом Христос сделался для всех людей источником благословений: Христос ны искупил есть от клятвы законныя, быв по нас клятва, да в языцех благословение Авраамле будет о Христе Иисусе, да обетование духа приимем верою (ст. 13. 14); а с другой, в чем состоят благословения, в которых мы делаемся участниками во Христе: благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивый нас вещем благословением духовным в небесных о Христе (Еф. 1, 3). Веру в грядущего Искупителя Иаков высказал в пророчественном благословении, которое он пред смертью своею преподал сыну своему Иуде: не оскудеет князь от Иуды и вождь от чресл его, дондеже приидут отложенная ему, и той чаяние языков (Быт. 49, 10), или в русском переводе: не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов; т. е. иудово колено не престанет иметь своих правителей и законодателей, пока не придет Примиритель, Которому покорятся народы. Лицо, предуказываемое в пророчестве Иакова, называется таким словом, которое неодинаково переводится различными толкователями. Но – говорит отечественный ученый – «как бы ни изъясняли слово сие и откуда бы ни производили его, всегда, однако же, Мессия остается тем лицем, которое служит здесь главною целию». Никто из обыкновенных людей не может быть назван в собственном смысле предопроделенным Примирителем, кроме Мессии, Который в Ветхом Завете изображается Князем мира (Ис. 9, 6), водворяющим мир на земле (11, 6–8), а в Новом именуется миром нашим (Еф. 2, 14; Рим. 5, 1; Лк. 2, 14) и источником мира (Ин. 14, 27). Он поистине чаяние языков и Ему покорность народов. Ему одному, действительно, и была предвозвещаема эта покорность другими обетованиями и пророчествами Ветхого Завета: дам Ти, – говорит Бог Отец Мессии, – языки достояние Твое и одержание Твое концы земли (Пс. 2, 8); и будет в день оный корень Иессеов, – пророчествует Исайя, – и возстаяй владети языки, на Того языки уповати будут (11, 10). Время пришествия Спасителя в пророчестве Иакова обозначается оскудением собственного правительства в колене иудовом. Святитель Иоанн Златоуст, обращаясь к иудеям и язычникам и указывая на слова Иакова Иуде, говорит: «Смотри, как и это пророчество относится ко Христу! Он пришел тогда, когда уже оскудели князи иудейские, и иудеи подчинены были скипетру римскому. Так-то исполнилось пророчество: не оскудеет князь, говорящее о Христе. Ибо Он родился в то самое время, когда сделана была первая перепись во время владычества римлян над иудеями. Исполнились на Нем и сии слова пророчества: и Той чаяние языков, ибо когда пришел Он, все языки привлек к себе». «Пусть исследуют те, которые все хотят исследовать, – замечает святитель Ириней, – пусть поищут они того времени, когда оскудел князь и вождь от Иуды, и кто есть чаяние языков: они найдут, что здесь предвозвещен не иной кто, а Господь Иисус Христос». Иудово колено вскоре по исшествии из Египта (Чис. 1, 7) и потом по завоевании земли обетованной (Нав. 22, 14), наравне с другими коленами, имело своих частных князей, а впоследствии в лице Давида возобладало над всеми прочими и до вавилонского пленения цари происходили из сего колена, которое и дало свое имя царству, оставшемуся в роде Давидовом. Во время плена оно управлялось своими законами (Есф. 8, 11) и после плена получило опять своих старейшин и судей (1 Езд. 7, 25–26); находясь под управлением вождей, первосвященников и наконец народоначальников (ефнархов). Лет за 35 до Р.Х. римляне, подчинив своей власти Иудею, поставили царем над этою страною иноплеменника Ирода, родом идумеянина. После Ирода царствовал в Иудее сын его Архелай, но когда чрез 10 лет (в 12 или 13 г. по Р. X.) он был лишен царства и заточен в Галлию, Иудея сделалась римскою областию и управлять ею начали римские прокураторы, – и управляли в продолжение всей земной жизни Господа и после – до самого разрушения Иерусалима Титом. Князь и вождь от Иуды оскудели, а это обстоятельство, по смыслу пророчества, указывало на пришествие Примирителя-Христа.