Солнечная буря - Оса Ларссон

— Только, пожалуйста, делай свои дела быстро, — попросила она Чаппи.

По пути наружу Ребекка зажгла освещение вокруг дома и у хлева.

Погода стала мягче. Термометр показывал минус пятнадцать, небо тяжело нависло над землей, не пропуская свет небесных тел. Чаппи присела чуть в сторонке, Ребекка тем временем огляделась. Снег был тщательно расчищен до самого хлева и уложен вокруг дома ближе к стенам — для тепла.

«Кто же этим занимается? — подумала Ребекка. — Может быть, Сиввинг Фъельборг? Неужели он до сих пор чистит бабушкин двор, хотя ее уже давно нет? Ему, должно быть, лет семьдесят».

Она посмотрела в сторону дома Сиввинга за дорогой. Когда рассветет, она посмотрит, сохранилась ли на почтовом ящике фамилия Фъельборг.

Ребекка прошлась вдоль стены хлева. Свет наружного освещения падал и переливался в морозных узорах на оконном стекле. Вдоль другой стены стояли бабушкины теплицы. Разбитые рамы с упреком смотрели на Ребекку пустыми глазницами.

«Ты должна была остаться здесь, — говорили они. — Привести в порядок дом и сад. Смотри, вся замазка вывалилась из рам. Представь, как чувствуют себя потолочные плиты, засыпанные толстым слоем снега. Они потрескались и готовы вот-вот развалиться. Бабушка была такой старательной. Такой работящей».

Словно прочитав эти невеселые мысли, Чаппи бегом понеслась к Ребекке по темному двору, радостно гавкая.

— Цыц! — засмеялась Ребекка. — Все деревню перебудишь!

Откуда-то издалека тут же донесся ответный собачий лай. Сучка внимательно прислушалась.

— Даже не думай об этом, — строго сказала Ребекка.

Может быть, ей следовало взять с собой поводок?

Чаппи кинула на нее счастливый взгляд и решила, что Ребекка — подходящая компания для собаки, жаждущей поиграть. Она радостно уткнулась мордой в легкий, как пух, свежий снег, потом снова подняла голову и замотала ею. А затем стала звать Ребекку поиграть с ней, припадая на передние лапы.

«Ну давай же!» — говорили ее блестящие черные глаза.

— Смотри у меня! — крикнула Ребекка и сделала шутливый выпад в сторону собаки, однако тут же поскользнулась и упала навзничь.

Чаппи подлетела, словно йеху, перепрыгнула через нее, будто дрессированная цирковая собачка, повернулась на месте и полсекунды спустя уже стояла, вывалив розовый язык, призывая Ребекку встать на ноги и попробовать еще разок. Ребекка засмеялась и снова попыталась атаковать собаку. Чаппи перелетела через вал счищенного с дороги снега, и Ребекка последовала за ней. Они обе тут же оказались в нетронутом снегу метровой глубины.

— Сдаюсь! — крикнула, задыхаясь, Ребекка через десять минут.

Она сидела в сугробе, вся в снегу. Щеки у нее пылали.

Когда они вернулись, оказалось, что Санна уже встала и поставила кофе вариться. Ребекка разделась: верхняя одежда намокла от растаявшего в тепле снега, а белье пропиталось потом. В одном из ящиков комода она нашла себе футболку, джемпер с надписью «Helly Hansen» и кальсоны дядюшки Аффе.

— Красота! — хихикнула Санна. — Приятно видеть, как быстро ты перенимаешь классическую моду наших краев.

— Штаны подлинно елливарского покроя украсят любую фигуру, — сказала Ребекка и повертела задом, так что мешкообразные кальсоны заколыхались на ней.

— Боже мой, какая ты тощая! — воскликнула Санна.

Ребекка тут же перестала вертеть задом и в молчании налила себе кофе.

— У тебя вид какой-то высохший, — продолжала Санна, — тебе надо побольше есть и пить.

Голос ее звучал мягко и озабоченно.

— Да-да, — пробормотала она, так как Ребекка молчала в ответ, — хорошо еще, что парням по большей части нравится, если у девушки имеются грудь и попа. Хотя мне кажется, что быть такой плоской, как ты, очень красиво.

«А мне-то как повезло, — саркастически подумала Ребекка, — что хоть ты считаешь меня красивой».

Ее молчание заставляло Санну нервничать и продолжать что-то плести.

— Понимаю, что это ужасный тон. Я настоящая курица-наседка. Скоро, пожалуй, начну спрашивать, принимаешь ли ты витамины.

— Ты не возражаешь, если я посмотрю новости? — спросила Ребекка.

Не дожидаясь ответа, она подошла к маленькому телевизору и включила его. По экрану пошли помехи — видимо, на антенне лежал толстый слой снега.

После репортажа о растрате проектных средств Европейского союза пошел сюжет об убийстве Виктора Страндгорда. Голос за кадром рассказывал, что поиски убийцы продолжаются и у полиции нет пока ни одного подозреваемого. Картинки сменяли одна другую. Полицейские с собаками, обыскивающие территорию вокруг Хрустальной церкви. Исполняющий обязанности главного прокурора фон Пост, который поведал об опросе местного населения, допросе членов общины и посетителей богослужений. Затем на экране показался красный арендованный «ауди» Ребекки.

— О нет! — воскликнула Санна и с грохотом поставила на стол чашку с кофе.

— Сестра Виктора Страндгорда, обнаружившая его тело на месте убийства, прибыла вчера вечером на допрос в полицию при несколько драматических обстоятельствах.

На экране прошел инцидент с журналисткой, но в версии утренних новостей весь аудиоряд, кроме глухого Ребеккиного «Дайте пройти», оказался убран. В заключение было сказано, что журналистка подала заявление на адвоката за нанесение телесных повреждений, и настало время прогноза погоды.

— Но ведь они не показали, как чудовищно нахально вела себя эта журналистка, — изумленно проговорила Санна.

Ребекка почувствовала жжение под ложечкой.

— Что с тобой? — спросила Санна.

«Что ей ответить? — подумала Ребекка и тяжело опустилась на стул возле кухонного стола. — Что я боюсь потерять работу? Что мне объявят бойкот, никто не захочет со мной разговаривать, так что в конце концов мне придется уволиться. Но ведь она только что потеряла брата. Надо еще спросить ее о Викторе. Спросить, готова ли она поговорить о нем. Но я не желаю снова быть втянутой в ее жизнь и нести на себе ее заботы. Я хочу домой. Хочу сидеть за компьютером и писать заключение по особой форме налога на отчисления в пенсионный фонд».

— Как ты думаешь, Санна, что же все-таки произошло? — спросила она. — Я имею в виду — с Виктором? Ты сказала, что труп был расчленен. Кто мог такое сотворить?

Санна заерзала под воздействием неприятных воспоминаний.

— Не знаю. Все так и есть, как я сказала полиции. Я действительно не знаю.

— Ты не испугалась, когда нашла его?

— Я как-то об этом не думала.

— А о чем ты думала?

— Не знаю. — Санна положила руки себе на затылок, словно пытаясь сама себя утешить. — Кажется, я закричала, но не уверена.

— В полиции ты сказала, что тебя разбудил Виктор, поэтому ты пошла туда.

Санна подняла глаза и посмотрела на Ребекку.

— Тебя это удивляет? Ты думаешь, все заканчивается в тот момент, когда отключаются биологические функции? Он стоял у моей постели, Ребекка. И лицо у него было безгранично печальное. Но я видела, что это не он в своей телесной оболочке, так сказать. И я поняла: что-то случилось.

«Нет, меня это вовсе не удивляет, — подумала Ребекка. — Она всегда видела то, чего не видели другие. За четверть часа до того, как кто-нибудь приходил с неожиданным визитом, Санна вдруг вставала и начинала варить кофе. «Сейчас придет Виктор», — могла она сказать».

— Но все же… — начала было Ребекка.

— Пожалуйста, — с мольбой произнесла Санна, — я не в состоянии говорить об этом. Я боюсь. Пока не решаюсь. Я должна держать себя в руках. Ради девочек. Спасибо тебе за то, что ты приехала, хотя занята своей карьерой. Возможно, тебе кажется, мы уже почти не общаемся, но я часто думаю о тебе. Одна мысль о том, что ты где-то есть, придает мне сил.

Теперь настала очередь Ребекки заерзать на стуле.

«Прекрати, — подумала она. — Мы больше не друзья. Когда-то для меня было важно, что она обо мне думала. И ее слова о том, как много я значу в ее жизни. Но теперь все стало по-другому. Такое ощущение, что она снова пытается опутать меня паутиной».

Чаппи первой уловила рев приближающегося скутера и прервала их разговор лаем. Она навострила уши и обратила взгляд в окно.

— Кто-то приехал сюда? — удивилась Ребекка.

Она не могла точно определить, откуда доносится звук, но ей показалось, кто-то остановил скутер и поставил его на холостом ходу чуть в стороне от дома.

Санна прижалась лбом к стеклу и приложила ладони к вискам, отгораживаясь от света, стараясь разглядеть хоть что-то помимо собственного отражения.

— О нет! — воскликнула она с деланым смехом. — Это Курт Бекстрём пожаловал. Он-то и подвозил нас сюда. Кажется, он ко мне неравнодушен. Кстати, он хорош собой. Чем-то похож на Элвиса. Может быть, он тебе подойдет, Ребекка?

— Прекрати, — сухо ответила Ребекка.