Записки диверсанта - Илья Старинов.

— Противник получает подкрепление! Связь у него работает! — надрывался командующий. Доминго резко ответил, что задание выполнено точно и в срок. Присутствовавший при этом разговоре наш артиллерийский советник Н. Н. Воронов, улучив момент, сказал:

— Поймите состояние командующего. Наступление развивается не по плану, войска несут большие потери.

— Но при чем тут мы?! Разве мaлoчиcлeннaя группа подрывников могла обеспечить успех наступления?

— Конечно нет. Однако командующий все наседал на Доминго:

— Вы, видимо, ничего не взорвали и вовсе не уничтожили связь!.. На наше счастье, один из проводников оказался анархистом. Он принялся орать на командующего, доказывая, что мосты были взорваны. Отчаянно жестикулируя, проводник показывал, как летели обломки. Не знаю, убедил ли он командующего, или тому просто надоели пререкания, но нас наконец отпустили, приказав готовиться к новой вылазке, Я был сильно удручен. Конечно, судьба наступления не зависела от действий нашей группы, но мы могли сделать больше. Могли, если бы проявили на свой страх и риск больше самостоятельности. В самом деле, зачем было подрывать столбы проводной связи, когда всем известно, что у мятежников есть полевые рации? Да и восстановить эти повреждения на линии фашистам было совсем нетрудно. Когда я вернулся к своим ученикам, первоначальное возбуждение у них прошло. Бойцы выглядели усталыми. Почти у всех были потерты ноги.

— Тодос еста бьен[3], - храбро солгал Доминго, глядя на вопрошающие лица боевых товарищей. — Однако от нас ждут большего. А сейчас — спать! Капитан не хотел обескуражить подрывников. Но вряд ли от них укрылась его хмурость.

— А в чем все-таки дело? — спросил за всех Рубио.

— В чем?! — взорвался Доминго. — Теруэль не заняли, вот в чем! 3 Все в порядке. Бойцы переглянулись. Причина была достаточно веской, чтобы объяснить плохое настроение командира. На машинах по тылам фашистов Несмотря на первоначальные неудачи, командование продолжало попытки захватить Теруэль. Интербригада прорвалась к самому городу, за ней продвинулись другие республиканские части. Противник пока не контратаковал. Это позволяло надеяться на успех. На второй день наступления подрывники получили приказ вновь идти в тыл мятежников. Капитан Доминго задумался. У людей потерты ноги, а им шагать более сорока километров! Пеле невозмутимо предложил использовать для вылазки машины. Первым отозвался на это Рубио:

— Ты, наверное, не в своем уме… Но Пепе не удостоил его ответом. Он спокойно убеждал переводчицу и Доминго, что поездка на машинах совсем не опасна… А в случае чего — на машинах легко и удрать! Перспектива такой вылазки понравилась и другому шоферу — Хуану. Он горячо поддержал Пепе. Доминго тоже загорелся новой идеей, и мы решили рискнуть. В полдень три машины въехали в лесок на ничейной территории и направились к автомобильной дороге Теруэль — Каламоча. Сначала тряслись по суходолу, поросшему на склонах кустарником, а в четырех километрах от своих позиций выскочили на полевую дорогу и прибавили скорости. Безмолвны холмы вокруг. Желтеет под солнцем чахлая трава. Темнеют вдали одинокие валуны. Ни зверька, ни овечьей отары. Только высоко в небе парят редкие облака. Приземистая пастушья хижина (кортихо), сложенная из камней, видна на ровном месте за целый километр. Останавливаемся в укрытии, посылаем разведку. Получаем сигнал: можно ехать! У хижины — ни души. Оседланная лошадь пощипывает невдалеке траву. Настороженно подняв голову, она с испуганно шарахается от бойцов. На седле видна запекшаяся кровь, Заглядываем в хижину — пусто. Тут по-видимому разыгралась какая-то трагедия. Какая? И чем это может угрожать нам? Загнав машины в тень растущих возле кортихо деревьев, мы внимательно рассматриваем в бинокль местность. Кругом все спокойно. Можно двигаться дальше. Но не проехали и двух километров, как заметили на склоне ближайшей горы группу вооруженных людей. Попытка проскочить и скрыться за поворотом дороги не удалась. Захлопали выстрелы, засвистели пули. Бойцы четко выполняют команду. Высыпав из машин, они залегли'и открыли ответный огонь. Хуан бьет короткими очередями из ручного пулемета. Кажется, что пулемет в его руках дрожит от ненависти, Наш огонь очень плотен и, видимо, не безрезультатен. Противник умолкает. Люди на склоне горы начинают делать перебежки и отступать. Но отступают они почему-то… на восток, в сторону республиканских позиций. Доминго кричит, чтобы наши прекратили стрельбу. Что за черт?! Может быть мы столкнулись со своими разведчиками? Почему никто не предупредил нас о возможности такой встречи? В штабе утверждали, что за линией фронта нет ни одного республиканского подразделения… Поднимаем красный шарф. Группа на склоне горы отвечает нам тем же. Хуан просит, чтобы его послали для переговоров, Мы соглашаемся и с замиранием сердца ждем, вышлют ли неизвестные своего представителя навстречу Хуану. Не прогремит ли роковой одиночный выстрел. Хуан все идет… Из кустов появляется человек и начинает осторожно спускаться навстречу нашему представителю. Вот они сходятся. Через минуту Хуан оборачивается и весело машет рукой. Мы поднимаемся с земли, выбирается из кустов и «противник». Все прояснилось очень быстро: мы столкнулись с разведывательной группой одной из анархистских колонн. Браниться? Ссориться? В нелепой стычке не виноваты ни они, ни мы. Выяснив у разведчиков, что впереди до самой автомобильной дороги нет фашистских отрядов, мы снова пускаемся в путь. И уже через полчаса, замаскировав машины в кустарнике, наблюдаем за движением вражеского транспорта по шоссе Теруэль — Каламоча. Видна нам и безжизненная железная дорога. Похоже, поезда ходят крайне редко. На автомагистрали охраны нет. Идут по ней главным образом одиночные машины. Редко появляются колонны из десяти — пятнадцати грузовиков, порой с солдатами, порой с поклажей. Шоферам фашистов и в голову не приходило, что у дороги легковушки республиканцев. Выждав, пока приблизится очередная колонна машин, груженных какими-то ящиками, открываем дружный огонь. Некоторые грузовики с ходу сползли на обочину. Шоферы попрыгали в канавы. Одна машина загорелась. Остальные дали газ и поспешили скрыться. Чтобы задержать возможную погоню, мы, отъехав от шоссе, поставили в колею замыкатель из спичечной коробки (точно такой, какой я показывал Тухачевскому год назад), а в придорожных кустах заложили солидный заряд тола. Такая предосторожность оказалась не лишней. Вскоре до нас долетел звук глухого взрыва. Видимо, фашисты наскочили на фугас и воздержались от преследования… Нашу вылазку считали успешной, но я вернулся в невеселом настроении. Ведь собственными глазами убедился, что мятежники быстро исправили повреждения от наших мин и фугасов не только на шоссе, но и на железной дороге. Выходит прав был командующий участком? Подрывники действительно не приносят пока войскам, ведущим тяжелые бои под Теруэлем, той пользы, на которую мы рассчитывали… На следующий день капитан Доминго и Антонио снова повели в тыл врага две группы минеров.