Путешествие в историю, Французы в Индии - А Каплан

"Вы мятежник,- закричал в ответ Лабурдонне,- если бы я поступал с вами по всей строгости, то пришлось бы зайти слишком далеко", Паради, презрительно улыбаясь, безропотно отдал свою шпагу и отправился к другим арестованным. Его появление сразу всех успокоило. Охрана явно нервничала. Нервничал и сам Лабурдонне. Добившись своего, изолировав солдат, арестовав офицеров, он, по-видимому, ощутил пустоту, которую испытывает человек, совершивший желанные, но бессмысленные поступки. Неприязнь адмирала к Дюплексу стала проходить. Он написал генерал-губернатору жалобу на его офицеров и чиновников, требуя наказать их, особенно Паради. После этого послал своего мичмана в Сен-Томе, где находились оставшиеся члены провинциального совета, прося их прийти на совещание. Но последние отказались, требуя освобождения арестованных, Паради и его друзья фактически находились под домашним арестом, их конвоиры с каждым часом становились предупредительней.

8 октября в Пондишери вошла эскадра адмирала Дордолена. Он привез роковую для Лабурдонне весть: его покровитель - генеральный контролер Орри и его двоюродный брат Фюльви уже год как были не у дел, явившись жертвой неприязни всесильной маркизы Помпадур. Дордолен привез также письменное распоряжение Компании о передаче всей полноты власти в руки генерал-губернатора, Лабурдонне предписывалось быть простым исполнителем воли Дюплекса. Узнав об этом, Дюплекс тут же стал писать новому генеральному контролеру Машо и другим директорам Компании жалобы на предательское поведение адмирала.

Раздраженный и мрачный, ходил адмирал по своей мадрасской резиденции. Он понимал, насколько упали его шансы. Злость сменилась безразличием, и только упрямство заставляло сохранить в силе договор с англичанами. Офицеров выпустили из тюрьмы, солдаты выгрузились на берег, провинциальный совет действовал все активнее. Адмирал рвался покинуть Мадрас и уйти на острова, тем более что приближался сезон дождей. Он стал готовиться к отъезду.

Тем временем Дюплекс совершенно успокоился, получив акт о капитуляции, по которому солдатам Франции предписывалось покинуть Мадрас 15 октября. Губернатор Пондишери сделал вид, что согласен с текстом договора, и лишь потребовал, чтобы солдаты покинули Мадрас не в октябре, а в январе. Расчет был прост - остаться после отплытия эскадры господином положения в оккупированном городе.

Адмирал опять проявил упрямство. Неизвестно, чем бы кончилась эта длительная тяжба, если б 13 октября в окрестностях Мадраса не произошел сильный шторм. Подобные морские бури происходят в этом районе примерно раз в сто лет (они были зафиксированы также в 1842 и в 1916 годах). Утром и даже после полудня стояла великолепная погода. Буря разразилась внезапно. Корабли "Мария-Гертруда" и "Герцог Орлеанский" мгновенно разбились в щепки, весь их экипаж погиб. "Феникс" перевернулся, "Ахилл", "Нептун", "Бурбон" и "Принцесса Мари" были после шторма в самом жалком состоянии, почти все пушки оказались за бортом, мачты сломаны. За несколько часов адмирал лишился флота. Только три корабля можно было восстановить. Лабурдонне на все махнул рукой, единственной его целью стало добраться до островов. Кое-как починив свои кора""ли, оставив в Мадрасе значительную часть морских пехотинцев под командованием офицеров Дюплекса, адмирал 23 октября 1746 года отплыл на острова. В последнем письме к Дюплексу Лабурдонне писал: "Соглашение с англичанами я нахожу правильным и соответствующим нашему теперешнему положению. Если Вы думаете иначе о судьбе Мадраса, можете без колебаний следовать по Вашему усмотрению. С меня достаточно того, что я там водрузил знамя моего короля".

Радость Дюплекса по поводу отъезда Лабурдонне не могло омрачить отплытие эскадры Дордолена к берегам Суматры. Ананда записал в своем дневнике: "Теперь генерал-губернатор опять единственный хозяин во всей Французский Индии, а Лабурдонне конченый человек. В Пондишери все говорили; что по прибытии во Францию он будет повешен". Недоброжелатели адмирала почти не ошиблись. Неприятности более не оставляли Лабурдонне. На островах он застал уже нового губернатора. Пришось отправляться во Францию. Штормы и бури продолжали его преследовать, корабли гибли. Английский флот шел по пятам, В конце концов Лабурдонне стал пленником англичан. Последние, помня события в Мадрасе, встретили его с почетом. Но в Париже его ждал совсем иной прием. В дирекции Компании лежало подробное донесение Дюплекса о действиях адмирала в Индии. Возникло дело о предательстве, и завоеватель Мадраса оказался в Бастилии.

В 1748 году был заключен мир. Мадрас передали англичанам. Шли годы, а Лабурдонне томился в тюрьме. Лишь к 1751 году друзья адмирала настояли на пересмотре дела. Процесс привлек внимание парижан. Лабурдонна держался стойко, в тюрьме он написал обстоятельные "мемуары" о взятии Мадраса. Общественное мнение выступило в защиту узника. "Все симпатизировали Лабурдонне, называли его мстителем за Францию и жертвой зависти",- писал Вольтер. Адвокат Барбье, герцог Люинь и другие известные мемуаристы того времени единодушно прославляли героя Мадраса.

Лабурдонне оправдали, но три с половиной года Бастилии не прошли даром. Он вышел из тюрьмы неизлечимо больным и через два года умер. Его судьба довольно типична для Франции того времени. Личная храбрость и военный талант редко ценились при дворе Людовика XV.

Между тем Дюплекс и его чиновники искали в договоре с англичанами юридические несообразности. Среди чиновников губернатора оказалось несколько опытных крючкотворов, способных объявить этот документ лишенным правовой силы. Отплытие Лабурдонне означало для англичан отказ от какого-либо компромисса с французами. Теперь у мадрасских купцов и чиновников оставалась одна надежда - аркатский наваб Анвар-уд-дин-хан. Наваб был рассержен самоуправством Дюплекса и Лабурдонне. Нужно было только побудить престарелого князя к активным действиям. В многочисленных письмах англичане просили наваба наказать французов.

25 октября 1746 года председатель провинциального совета Мадраса Депремениль получил грозное письмо от сына Анвар-уд-дина - Махфуз-хана с требованием немедленно покинуть Мадрас. Буквально на следующий день под Мадрасом появился большой отряд воинов наваба- 1500 всадников. Все пути из Мадраса в Пондишери оказались перекрыты. Воины аркатского наваба арестовывали всех французов, которых настигали в пути. Мадрасский совет послал в ставку Махфуз-хана парламентеров. Но сын наваба даже не подумал вступать в переговоры и приказал оставить французских офицеров (среди них племянника Дюплекса Кержена) в качестве заложников у себя в лагере.

Положение Дюплекса стало критическим. Флот отсутствовал, Мадрас фактически был блокирован: кругом поговаривали, что сам хайдарабадский низам идет с огромным войском на Пондишери. Дюплекс не хотел осложнять отношения с Аркатом, его жена написала несколько писем Анвар-уд-дину, в которых умоляла его во имя прошлой дружбы не нападать на французов. Но ответа не последовало.

Махфуз-хан получил подкрепление, теперь он вел три тысячи всадников, не считая пехоты. 1 ноября аркатские воины двинулись на город. Сад Компании оказался в их руках, но далее Махфуз-хан не пошел, решив взять Мадрас измором. Французам пришлось резко сократить рацион для солдат и сипаев. Однако аркатское войско, недисциплинированное, как и все могольские армии, не было способно к длительной осаде. Воины аркатского наваба не уступали в храбрости французским солдатам, но почти не считались с волей своих командиров. Боясь, как бы его всадники не разбежались, Махфуз-хан пошел на приступ. Сражение длилось недолго. Французский офицер Бартельми приказал открыть огонь из всех орудий по коннице. Первый же залп вызвал замешательство могольского войска. Прогремел еще один залп, и конница повернула назад. Пехота и сипаи преследовали отступающих. Французские заложники, пользуясь суматохой в лагере Махфуз-хана, беспрепятственно бежали к своим.

Тем временем небольшой отряд под командованием Паради двигался из Пондишери к Мадрасу. Подкрепление состояло из 200 солдат и 300 сипаев. Неожиданно разведка донесла, что неподалеку находятся многочисленные индийские войска. Это была армия Махфуз-хана, отступавшая от Мадраса. Паради рассчитывал, что Бартельми со своими отрядами подойдет с севера и нападет на индийцев с тыла, но тот не появлялся. Тогда французский офицер решил наступать сам. На рассвете французы двинулись в атаку. Аркатцы, деморализованные недавним поражением, не решились атаковать французов, а открыли беспорядочную стрельбу. Паради продолжал продвигаться вперед. Точно рассчитав дистанцию, он приказал перестроиться в две цепи и начать поочередный огонь. Первый залп французов и сипаев достиг цели - десятки воинов повалились на землю. За ним последовал второй, третий залп. Казалось, вооруженные расстреливают безоружных. Несколько тысяч воинов Махфуз-хана в беспорядке отступили, испугавшись пятисот французов. На поле осталось 120 солдат наваба. Паради потерял лишь трех человек. Французы не преследовали неприятеля, а двинулись к Мадрасу.