Балты. Люди янтарного моря - Мария Гимбутас

Таким образом, весьма вероятно, что упомянутые Геродотом невры были восточными балтами. Восточнобалтийские земли могли называться «нерова» или «нерова, неурова», то есть типично для балтийских провинций. Древние названия Латвии и Литвы (Latuva и Lietuva) содержат тот же суффикс и, видимо, происходят от гидронимов Лата и Лейта.

За исключением замечания, что невры придерживаются скифских обычаев, Геродот не дает никаких других сведений об их жизни или происхождении. Он больше говорит о финноуграх, восточных и северных соседях невров, и андрофагах, которых считает самыми дикими, ибо у них нет закона и правосудия. Они кочевники, у них не было постоянных жилищ, одевались как скифы, их язык никто не понимал. Меланхленов, которых можно считать поволжскими уграми, он описывает как людей, носящих черные плащи. Будины (предположительно вотяки) голубоглазы и рыжеволосы. Этот свободолюбивый и властный народ занимается скотоводством. Дальше Геродот пишет, что скифы обратилась к своим северным соседям за помощью для отражения нападения персов. Вожди невров, андрофагов, меланхленов, агафирсов и тавров вступили в союз со скифами. Из сообщения Геродота неясно, насколько земли невров пострадали от вторжения, но он рассказывает, что меланхлены, андрофаги и невры не оказали сопротивления скифам и персам.

Это все, что Геродот говорит о неврах и их соседях. Видно, что эти племена жили к северу от скифов, на тех территориях современной России, которые хорошо знали персы, скифы и греки.

Обратимся к археологическим находкам, отражающим культуру верховьев Оки, Днепра и Немана. Много сотен укрепленных холмовых поселений, известных в этом районе, устраивали на высоких берегах рек и протоках между озерами, у мест впадения небольших ручьев в крупные реки. Обычно они были расположены группами, примерно на расстоянии 5 км друг от друга, чтобы с самой высокой точки одного поселения можно было видеть одно-два других. Видимо, группа из 5–10 поселений составляла племенной союз, контролировавший определенный район. Этот тип размещения холмовых поселений продолжал существовать в течение долгого времени после каменного и бронзового веков. Здесь нет следов больших поселений или городов.

Такие скопления деревень известны в верховьях Оки и возле ее притоков: Жиздры, Угры, Упы, Нары и других. Я нахожу, что эти гидронимы балтийского происхождения. Холмовые поселения располагались также на реке Протве, к юго-западу от Москвы, вокруг Смоленска, Витебска, Минска, Гомеля и других белорусских городов. Их много в Восточной Латвии и в Литве. Для раннего железного века и первых веков новой эры укрепленные холмовые поселения являются главным археологическим источником. В отличие от ранних периодов и Западнобалтийского региона здесь почти неизвестны кладбища, поэтому мы гораздо больше знаем об устройстве поселений, их экономическом укладе, чем о погребальных обычаях, культах и общественных отношениях.

Деревни, где находились десятки домов, укрепляли валами и рвами, они занимали площади от 30–40 × 40–60 м. Валы высотой 1–2 м сооружали из камня, земли или глины. Очень часто их укрепляли обожженной глиной и усиливали бревнами. Это были самые прочные и долговременные сооружения. Некоторые из недавно вырытых укреплений упоминаются во множестве легенд. Рвы, расположенные перед валами, достигали глубины 3–7 м и ширины 10–15 м. Дома в поселении располагали по эллипсу, в форме треугольника и даже прямоугольника, в зависимости от очертаний берега реки или озерного залива. Перед постройкой домов площадь выравнивали, в низких местах насыпали грунт. Валы обычно устраивали со стороны суши для защиты от врагов и диких животных. Иногда они окружали всю деревню или защищали ее с нескольких сторон.

Рис. 32. Планы домов городища Николо-Ленивец на реке Угра, III в. до н. э.

При раскопках холмовых поселений нередко находят множество культурных слоев различного времени, показывающих, что в данном месте жили на протяжении нескольких веков, причем характер культуры менялся очень медленно. В 1957 году в городище Николо-Ленивец на берегу реки Угры, притока Оки, Т.Н. Никольской была обнаружена деревня из десяти домов, датируемая III веком н. э. Наземные и деревянные дома, ориентированные с северо-востока на юго-запад, располагались в два ряда. Дома были прямоугольной формы размерами от 9 × 3 до 6 × 3 м, и в большей части из них находились большие очаги. Дома без очагов обычно использовали для хранения урожая и припасов. В жилых домах было два или три помещения. Бревенчатые стены укрепляли вертикальными деревянными столбами, поставленными по углам и в середине каждой стены. Пространство между столбами заполняли горизонтальными бревнами или прямоугольными прутьями, после чего стены обмазывали тонким слоем глины. Крыша опиралась на высокий столб в середине дома. Полы укреплялись глиной, а открытые очаги, располагавшиеся выше уровня пола, окружала глиняная стена.

Рис. 33. Укрепление, расположенное на горе, период раннего балтийского каменного века. Свинухово (в плане)

Железные серпы и отпечатки зерен на керамике, найденные во множестве деревень, указывают на занятия сельским хозяйством. Рядом с поселениями обнаружены остатки полей и загонов для содержания животных, которые иногда окружали валами, как в холмовых укреплениях Свинухово. Зерно хранилось в круглых ямах диаметром около метра. Более 70 % костей животных, обнаруженных в большей части холмовых поселений, принадлежит домашним животным и лишь 30 % – диким. В некоторых случаях обнаружено заметное увеличение числа лошадиных костей, указывающее, что лошадей употребляли в пищу. Домашних животных разводили для еды, а диких – для получения меха и шкур, поэтому в одних поселениях преобладают кости лисы, зайца, белки, куницы, бобра, а в других – косули, медведя и волка. Рыбная ловля также была важным источником пищи. Найденные небольшие грузила для сетей говорят о том, что плавучие сети и неводы использовали параллельно с костяными и железными крючками, костяными гарпунами.

Об уровне обработки бронзы можно судить по каменным линейным формам и тигелям. Браслеты, булавки и украшения из бронзы или меди изготавливали в разных местах. В поселениях, датированных IV–II веками до н. э., обнаружено большое количество бронзовых булавок со спиральными головками и булавок в форме листа. Под листом одно или два отверстия – видимо, для прикрепления цепочки. Выпуклые пластинки с несколькими дырочками использовали для прикрепления к одежде или поясу. Браслеты украшали различными узорами в виде выпуклых кривых линий. Большая часть находок из холмовых поселений – предметы из костей и керамики. Кости использовали для наконечников стрел, шильев, иголок, рукояток для ножей и удочек, пуговиц; глину в качестве грузил для сетей, различной формы пряслиц, игрушек и керамических фигурок лошадей. Горшки сделаны из серой глины, покрытой слоем глазури.

Рис. 34. Листовидные и спиральные булавки из укрепления в Свинухове из городища Николо-Ленивец

О том, что в поселениях занимались выплавкой железа, свидетельствуют находки железных ножей, рыболовных крючков, серпов, у некоторых из них лезвия недоделаны или сломаны. Железную руду добывали из местных болот, заливных лугов и озерных берегов, которых много в лесистой части Восточной Европы. Руду надо было выкапывать летом, осенью и зимой; ее мыли, сушили, обжигали и разбивали на мелкие кусочки. После этого переносили в небольших мешках и укладывали слоями, перемежая древесным углем, для плавления. Железные изделия, производство которых началось примерно в середине первого тысячелетия до н. э., но не ранее I века н. э., вытеснили изделия из камня и кости.

Рис. 35. Костяные наконечники стрел, гарпуны, игла и глиняные пряслица из городищ в верховьях Оки

Спокойная жизнь восточнобалтийских племен в бассейне Днепра была нарушена во II веке до н. э. появлением зарубинцев, возможно являющихся славянами (название «зарубинцы» происходит от раскопанного в 1899 году Зарубинецкого кладбища, расположенного к югу от Киева, на берегу Днепра). Носители этой культуры заняли земли, принадлежащие носителям милоградской культуры, расположенные вдоль реки Припять, в верховьях Днепра и его притоков, а также южные территории, заселенные носителями культуры гладкой керамики. Зарубинцы были земледельцами, с такой же культурой, как у восточных балтов, но археологические находки в их поселениях резко отличаются от таковых древнего населения. Поселения зарубинцев были большего размера, они жили не в землянках, а в домах, аналогичных жилищам милоградцев и носителей культуры гладкой керамики. Их урновые поля резко отличаются от ингумационных и кремационных могил в горшках или в курганах, принятых у милоградцев. Зарубинецкие урны и другие горшки хорошо обожжены, имеют выраженный угловой профиль, часто снабжались ручками и украшались орнаментом, расположенным вокруг горлышка.