Секс как орудие убийства - Нора Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ее звали Грейс. Такое милое, старомодное имя. Она работала помощником библиотекаря в нью-йоркской публичной библиотеке и доставляла диски и редкие книги читателям, которые сидели в залах, что-то штудируя, конспектируя или просто проводя время с книгой в руках.
Этой хорошенькой, изящной, чуть стеснительной блондинке с щедрой душой было двадцать три года. Она обожала поэзию и просто не могла не влюбиться в человека, который называл себя Дорианом. Он ухаживал за ней в безопасном кибернетическом мире.
Грейс никому не рассказывала о нем – тайна делала его еще более романтичным. Для их первого свидания она купила новое платье с длинной разноцветной просторной юбкой пастельных тонов, которые напоминали радугу.
Выходя из своей маленькой квартиры и торопясь на станцию метро, она чувствовала себя очень дерзкой и смелой. Представляла себе, как будет пить коктейли в «Звездной гостиной» с человеком, за которого потом непременно выйдет замуж.
Грейс была убеждена, что он красив. Иначе просто быть не могло. Она знала, что он богат, хорошо образован, много путешествует, а главное – так же, как и она сама, любит поэзию.
Они были родственными душами.
Грейс была слишком счастлива, чтобы тревожиться, и не сомневалась, что вечер закончится благополучно.
Ей предстояло умереть еще до полуночи.
Ее звали Грейс, и она была у него первой. Не первой убитой, а первой женщиной. Даже Кевин не знал, что он никогда не мог закончить сексуальный акт. Вплоть до сегодняшнего дня.
Зато сегодня он был богом в узкой кровати, стоявшей в трогательной маленькой квартире. Богом, который заставлял лежавшую под ним женщину плакать, стонать и умолять: «Еще! Еще!» Она бормотала слова любви, была согласна на все. И не сводила с него стеклянных, одурманенных глаз.
Она была девственницей, и он так удивился этому, что кончил слишком быстро. Но Грейс сказала, что это было чудесно и что она ждала этого всю свою жизнь. Хранила себя для него. Вонзаясь в тело юной женщины, он ощущал, что ее сердце скачет галопом и вот-вот взорвется. И знал, что Кевин был прав. Это действительно напоминало второе рождение.
Когда все было кончено, и Грейс остывала на сбитых простынях и лепестках роз, он пристально осмотрел труп. И понял еще кое-что. Он имел на это право! В ней воплотились все девушки, которые с презрением отворачивались, когда он не мог завершить начатое. Все девушки, которые смотрели на него сверху вниз и смеялись.
В сущности, она была никем.
Люциус оделся, отряхнул рукава пиджака и вытянул манжеты. А потом ушел, оставив свечи зажженными. Ему не терпелось вернуться домой и все рассказать Кевину.
Ева была полна сил. «Прекрасный секс и здоровый сон – что может быть лучше такого сочетания? – подумала она. – Если ты начинаешь утро с короткого заплыва и огромной чашки крепчайшего кофе, то способна на многое».
Судя по ее самочувствию, сегодня преступникам всех мастей следовало взять выходной.
– Лейтенант, вы выглядите отдохнувшей, – заметил Рорк, опершись о косяк двери, соединявшей их кабинеты.
– Я действительно готова горы свернуть, – сказала Ева, глядя на него поверх чашки. – Кажется, ты тоже готов на подвиги.
– Я взял хороший старт.
Она фыркнула.
– Да, неплохой. Но я имела в виду работу.
– А я – кое-что другое.
Рорк подошел и прижал Еву спиной к столу.
– Как, опять?! Мне нужно работать.
– За пять минут ничего с твоей работой не сделается.
Ева наклонила голову и посмотрела на наручные часы.
– Ты прав. Осталось пять минут. – Она обвила руками его талию. – Мы должны успеть…
Едва она захватила зубами нижнюю губу Рорка, как в коридоре послышался безошибочно узнаваемый топот полицейских ботинок – Пибоди пришла раньше обещанного.
– Давай притворимся, что мы ее не слышим. – Рорк прильнул к ее рту. – И не видим. – Он провел языком по ее губам. – И даже не знаем, как ее зовут.
– План отличный, но…
Рорк вложил в поцелуй весь свой пыл, и у Евы едва не растаяло сердце.
– Старый развратник! – пробормотала она, и тут Пибоди вошла в комнату.
– Ох… Гм-м… гм-м…
Рорк спокойно обернулся, взял Галахада на руки и почесал его за ухом.
– Привет, Пибоди.
– Привет. С возвращением. Пойду-ка я на кухню, выпью кофе… и что-нибудь съем.
Но не успела она сделать шаг, как Рорк взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Оно было бледным, мрачные глаза обвели темные круги.
– У тебя усталый вид.
– Плохо спала. Мне нужен кофе, – пробормотала Пибоди и быстро вышла.
– Ева…
– Не надо. – Она прижала палец ко рту мужа. – Я не хочу об этом говорить. Не хочу говорить вообще, а сейчас в особенности. Если бы кто-нибудь послушал меня еще тогда, когда она начала путаться с Макнабом, нам и не пришлось бы об этом говорить!
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, именно это ты и делаешь.
– Ох, помолчи. Мне нужно только одно: чтобы она наконец успокоилась и начала делать свое дело. И он тоже. – Ева злобно пнула ножку ни в чем не повинного письменного стола и села в кресло. – А теперь уходи.
– Ушам своим не верю! Ты переживаешь за нее?
– Черт побери, разве я не вижу, что ей плохо? По-твоему, мне должно быть все равно?
– Видишь. И не должно.
Она хотела что-то сказать, но тут в коридоре послышались новые шаги.
– Все, кончили. Пибоди! – крикнула Ева. – Фини пришел! Свари кофе побольше!
– Как ты узнала, что это я? – спросил вошедший Фини.
– Ты шаркаешь.
– Черта с два!
– Еще как. Ты шаркаешь, Пибоди топает, а Макнаб ходит вприпрыжку.
– В его обуви я бы тоже ходил вприпрыжку. Привет, Рорк. Не знал, что вы вернулись. Рад вас видеть.
– Взаимно… Я еще часок поработаю дома, – сказал Рорк Еве. – Потом уеду в офис. Книга здесь, – добавил он. – Если понадобится, можешь взять диск.
– Какая книга? – спросил Фини.
Ева пожала плечами.
– Поэзия. Похоже, один малый взял псевдоним из поэмы, которую написал лет двести назад другой малый по фамилии Китс.
– Двести лет назад?! Значит, это даже не песня… Признаться, я не заглядывал в глубь времен дальше Спрингстина, Маккартни и Леннона. Вот эти ребята знали, как нужно писать песни.
– Увы, это не песня, а нечто странное, мрачное и глупое. Поверьте мнению знатока… Ну, не буду мешать вам работать. – Рорк взял на руки Галахада и пошел в свой кабинет. – Кажется, я слышу шаги Макнаба.
Хотя дутые ботинки Йена были красными, как яблоки, сам он выглядел не веселее Пибоди. Сделав вид, что она не обращает на это внимания, Ева села на край стола и сообщила собравшимся последние новости.
– Теперь ясно, почему нам не повезло в киберкафе, – уронил Макнаб. – Все было бесполезно, поскольку этого чувака в гриме никто не мог узнать.
