Невероятные - Сара Шепард

Когда они закончили, ее врач, доктор Гист, зашел в палату и зажег свет.

— Выключите! — резко потребовала Ханна, быстро закрывая лицо.

Доктор Гист оставил свет включенным.

Ханна подала запрос, чтобы ей назначили другого доктора, — если она проводила здесь все время, могла она по крайней мере иметь врача хоть капельку привлекательнее? — но, видимо, в этой больнице никто никого не слушал.

Ханна наполовину высунулась из-под одеяла и уставилась в сваю компактную Chanel.

Да, ее страшная морда была все еще там, со швами на подбородке, черными глазами, опухшей, фиолетовой нижней губой и огромными синяками на ключице, — пройдет целая вечность, прежде чем она сможет носить топы с глубоким вырезом.

Она вздохнула и захлопнула футляр.

Она не могла дождаться, когда пойдет на пляж Bill Beach и устранит все повреждения.

Доктор Гист проверил основные жизненные показатели Ханны на компьютере, который выглядел так, будто был изобретен в шестидесятые.

— Ты быстро поправляешься.

Теперь, когда опухоль уменьшилась, мы не видим никаких остаточных повреждений мозга.

Твои внутренние органы кажутся в порядке.

Это чудо.

— Ха, — проворчала Ханна.

— Это действительно чудо, — вмешался в разговор отец Ханны, направляясь к доктору Гисту.

— Мы сходили с ума от волнения, Ханна.

Меня дурно от того, что кто-то сделал это с тобой.

И что он до сих пор на свободе.

Ханна осторожно взглянула на него.

На ее отце был костюм цвета древесного угля и блестящие черные мокасины.

Все эти двенадцать часов, с тех пор, как Ханна пришла в сознание, он был невероятно терпелив, исполняя каждую ее прихоть… А у нее было очень много капризов.

Перво-наперво она потребовала, чтобы ее перевели в отдельную комнату: последнее, в чем она нуждалась, это постоянные разговоры пожилой леди за занавеской о кишечном расстройстве и неизбежной замене кости бедра.

Затем Ханна заставила отца приобрести портативный DVD-проигрыватель и несколько DVD-дисков в ближайшем супермаркете Target.

Больничный арендованный телевизор показывал только шесть тупейших каналов.

Она попросила отца уговорить медсестер, чтобы они давали ей больше обезболивающих, а больничный матрас показался ей совершенно неудобным, поэтому час назад она заставила его сходить в магазин Tempur-Pedic за современным пенным матрасом высшего качества.

Судя по огромному пластиковому пакету с надписью "Tempur-Pedic" в его руке, сходил он удачно.

Доктор Гист бросил медкарту Ханны в слот в ее кровати.

— Очень вероятно, что мы сможем выписать вас через несколько дней.

Есть какие-нибудь вопросы?

— Да, — сказала Ханна голосом, все еще хриплым от аппарата искусственного дыхания, к которому она была подключена с несчастного случая.

Она указала на капельницу, присоединенную к ее руке.

— Сколько калорий я получаю от этой штуки?

Судя по тому, как ощущались ее тазовые кости, казалось, будто она потеряла вес в больнице, — бонус! — но ей необходимо было удостовериться.

Доктор Гист бешено посмотрел на нее, вероятно тоже мечтая, чтобы он сам мог выбирать пациентов.

— Это антибиотики и лекарства, которые помогают гидратировать тебя, — сказал отец Ханны, не дав доктору ответить.

Он погладил руку Ханны.

— Все это поможет тебе поправиться.

Как только он с ее отцом вышли из комнаты, доктор Гист снова выключил свет.

Ханна с негодованием посмотрела на пустой дверной проем, затем легла на кровать.

Единственной вещью, которая помогла бы ей почувствовать себя лучше, был массаж, сделанный горячим итальянским парнем с модельной внешностью.

Ну, и конечно, совершенно новое лицо.

Она была абсолютно сбита с толку тем, что случилось с ней.

Она продолжала задаваться вопросом, проснется ли она, если снова уснет, в своей собственной кровати, на своих тонких простынях из египетского хлопка, как всегда красивая и готовая для целого дня шоппинга с Моной.

Кого обычно сбивают машины? В больнице она была даже не из-за чего-то клевого, например, похищения с требованием крупного выкупа или трагедии Петры Немцовой, пережившей цунами.

Но больше всего ее пугало, — и о чем она не хотела думать, — то, что целая ночь в ее памяти осталась огромной, зияющей дырой.

Она не помнила даже вечеринку Моны.

В эту минуту в дверном проеме показались две фигуры в знакомых голубых блейзерах.

Когда Ария и Спенсер увидели, что Ханна была в сознании и выглядела довольно неплохо, они кинулись к ней с встревоженными лицами.

— Мы пытались увидеться с тобой прошлой ночью, — сказала Спенсер, — Но медсестры нас не пустили.

Ханна заметила, что Ария бросала взгляды на зеленоватые синяки Ханны с шокированным выражением на лице.

— Что? — резко спросила Ханна, поглаживая свои длинные золотисто-каштановые волосы, которые она только что побрызгала спреем Bumble & Bumble.

— Тебе стоит попытаться стать хотя бы немного похожей на Флоренс Найтингейл, Ария.

Шон это оценит.

Ханне все еще не давал покоя тот факт, что ее бывший, Шон Экард, порвал с ней, чтобы быть с Арией.

Сегодня волосы Арии висели прядями вокруг ее лица, и на ней была красно-белое клетчатое платье под спортивной курткой Розвуд Дэй.

Она будто была смесью той ненормальной барабанщицы из White Stripes и скатертью.

Кроме того, неужели она была не в курсе, что если она явится в школу не в форменной плиссированной клетчатой юбке, то Эпплтон просто-напросто пошлет ее домой переодеваться?

— Мы с Шоном расстались, — пробормотала Ария.

Ханна удивленно подняла бровь.

— Ох, правда что ли? Интересно, почему?

Ария присела на маленький оранжевый стул рядом с кроватью Ханны.

— Это сейчас неважно. Что сейчас важно, это… все это. Ты.

Ее глаза наполнились слезами.

— Я жалею о том, что нам не удалось добраться до детской площадки раньше.

Постоянно думаю об этом.

Мы смогли бы остановить ту машину, как-нибудь.

Мы могли бы оттолкнуть тебя с ее пути.

Ханна смотрела на нее, и что-то сжалось у нее в горле.

— Ты была там?

Ария кивнула и бросила взгляд на Спенсер.

— Мы все там были. Эмили тоже. Ты хотела встретиться с нами.

У Ханны участился пульс.

— Хотела?

Ария наклонилась ближе к ней.

От нее пахло мятным Орбитом с мохито, который Ханна ненавидела.

— Ты сказала, что знаешь, кто такой Э.

— Что? — прошептала Ханна.

— Так ты не помнишь? — ахнула Спенсер.

— Ханна, это тот, кто сбил тебя! — она вынула свой Sidekick и открыла текст сообщения.

— Смотри!

Ханна уставилась на экран телефона.

"Она слишком много знала.

— Э".

— Э послал нам это сразу после того, как тебя сбила машина, — прошептала Спенсер.

Ханна ошеломленно моргнула.

Ее память была как большая глубокая сумка от Gucci, и когда Ханна пыталась найти что-то на ее дне, она никак не могла определиться, какие именно воспоминания ей нужны.

— Э пытался убить меня? — ее живот скрутило.

Весь день у нее было ужасное чувство, что это не было случайностью.

Но она пыталась подавить его, уговаривая себя, что это полный абсурд.

— Может быть, Э говорил с тобой? — предположила Спенсер.

— Или ты видела, как он что-то делает?

Как ты думаешь? Мы боимся, что если ты не помнишь, кто такой Э, он может… — она запнулась и сглотнула.

— …напасть снова, — прошептала Ария.

Ханна дрожала всем телом, ее бросило в холодный пот.

— По-последнее, что я помню, это вечер перед вечеринкой Моны, — она запиналась.

— Следующее, что я видела, это то, как мы все сидим на заднем дворе Эли.

Мы снова в седьмом классе.

Это был день перед тем, как Эли исчезла, и мы говорили о том, как собираемся провести ночь в сарайчике.

Помнишь это?

Спенсер посмотрела на нее искоса.

— Мм… конечно.

Наверное.

— Я пробовала предупредить Эли, что она умрет на следующий день, — объяснила Ханна, повышая голос.

— Но Эли не обратила внимание на меня.

Затем она смотрела на меня и сказала, что я должна прекратить раздувать из мухи слона.

Она сказала, что она чувствует себя прекрасно.

Спенсер и Ария обменялись взглядами.

— Ханна, это было всего лишь видение, — сказала Ария мягко.

— Ну, да, очевидно.

— Ханна закатила глаза.

— Я просто говорю.

Это было так, будто Эли была тут.

Она указала на розовый воздушный шар у кровати с надписью "СКОРЕЙШЕГО ВЫЗДОРОВЛЕНИЯ".

У него было круглое лицо и конечности-пружины, и он мог ходить сам.

Прежде, чем кто-то из друзей Ханны смог что-то сказать, громкий голос прервал их.

— Где самый сексуальный пациент в этой больнице? — Мона стояла в дверном проеме с протянутыми руками.