Алиса в Хуливуде - Роберт Кемпбелл

Риальто всмотрелся в снимок.

– Не могу понять, мужик или баба.

– Мужик.

– А волосы какого цвета?

– Пепельные.

Он спрятал фотографию.

– Лады. А имя у него есть?

– Коннор Спиннерен.

– Забавное имя. А адресок?

– Сегодня он сюда заявится. А если нет, то вечером покажется по адресу на оборотной стороне снимка.

– Он здесь работает?

– Верно. А по тому адресу проживает.

– И ты хочешь, чтобы я последил за твоим сотрудником? Что мне искать?

– А вот этого мы сами не знаем. Поэтому и решили, Майк, подключить тебя.

– Лады.

Перчик, не вставая, протянула ему заранее заготовленный конверт.

– За три дня авансом. Это наличные. Риальто поднялся с места.

– А какая тачка?

– «БМВ».

– Господи, Перчик, ты еще выведешь меня в люди.

– Кроме шикарной тачки, у него ничего нет. Ты ведь знаешь парней.

– Что да, то да.

Перчик проводила его взглядом. Интересно, почему это сердце у нее в груди забилось учащенно.

На пороге он обернулся.

– Классно выглядишь, Перчик. Все такая же.

– Ты тоже, Майк.

Он состроил гримасу, означающую: не вешай мне лапшу на уши.

Глава двенадцатая

Если отправиться сейчас, то на дорогах не будет пробок, подумал Свистун. Примерно час уйдет на разговор с вдовой Гарольда Выборга – такое имечко назвал ему Эсма, – а потом можно будет успеть в Голливуд за Нелли, потому что поток машин пойдет уже в другую сторону.

Он перешел через дорогу, прошел два квартала до бензоколонки, зашел в будку телефона-автомата и позвонил к «Милорду». Боско взял трубку.

– Это я, – сказал Свистун. – У вас там все в порядке?

– Нелли любуется происходящим за окнам, а Канаан по-прежнему потчует ее своими байками. Он бывает очень…

Свистуну пришлось закрыть за собой дверцу, потому что с улицы доносился грохот.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что Канаан бывает очень милым, когда ему этого хочется.

– Когда заканчивается твоя смена?

– Через полчаса.

– Можешь посидеть там с Нелли часа полтора, если я не успею вернуться?

– Запросто. А что у тебя за дела?

– Ничего особенного. Так, рою носом землю. Но это строго между нами.

– Понял.

– Прошлой ночью кто-то вломился в дом, в котором живет сейчас Нелли. И мне не удалось поймать его. Не удалось даже разглядеть его машину. Но зато у меня есть кое-какие забавные соображения.

– А что ж ты так промахнулся? Из простыней выпутаться не смог?

Свистун проигнорировал эту инсинуацию.

– Я вышел осмотреться на месте. Там поблизости строительство. Там он, должно быть, и прятался, пока не решил, что все заснули. Я нашел обертку из-под конфеты. На ней было напечатано название клуба «Армантье».

– Лично мне больше нравятся спичечные коробки. Был такой фильм с Уильямом Пауэллом и Мирной Лой…

– «Худой» по роману Чандлера.

– И там вся загвоздка заключалась в бумажной салфетке из какого-то ночного клуба.

– Все в жизни кажется ненастоящим, потому что все это уже показывали в кино, – заметил Свистун.

– Вот именно, – согласился Боско. – Скоро и жить будет незачем. Сиди да смотри кино.

– А в том фильме с Мирной Лой в ночном клубе в ту же самую ночь произошло убийство?

– Насколько я помню, нет.

– Ну вот тебе и разница. У меня обертка из «Армантье» и убийство возле «Армантье».

– И ты полагаешь, что твой полуночный взломщик и убийца из «Армантье» – это одно и то же лицо?

– Я бы сказал, что это вполне вероятно.

– И все дело в обертке?

– А у меня, кроме нее, больше ничего нет. Но, может, за эту ниточку и удастся потянуть.

– Тебе надо баллотироваться в Конгресс.

– Да, мой папаша всегда говорил: не умеешь заработать себе на хлеб, баллотируйся в Конгресс. Я собираюсь поговорить с вдовой, если, конечно, разыщу ее.

– Что ж, удачи.

– И не давай Нелли соскучиться.

– Шутишь? Она же будет со мной!

Повесив трубку, Свистун окликнул Бенни-разносчика. Бенни доставлял людям на дом товары, которых те не заказывали. Через семь дней присылал им счет. Через двадцать один день звонил и осведомлялся об оплате. По его словам, из каждой сотни обслуженных подобным образом клиентов семеро платили по получении товара, пять по присылке счета, а еще трое – после телефонного звонка. Остальные восемьдесят пять говорили, что не заказывали этого хлама, и угрожали позвонить в полицию, а бывает, и звонили.

По словам Бенни, он отлично зарабатывал. Да и какая служба доставки может похвастаться пятнадцатипроцентной оплатой? А когда его время от времени пытались притянуть к ответу, он регистрировал свою фирму под другим названием и по другому адресу, менял номер телефона, отдыхал два месяца, а затем принимался за дело по новой. Он понимал, что в мире совершается великое множество преступлений против личности, что суды перегружены подобными делами и все только радуются, когда ему удается ускользнуть от заслуженного наказания и вынырнуть в другом месте.

Стоило перекинуться с Бенни парой слов – и домашний адрес плюс телефон покойного Гарольда Выборга оказались в распоряжении Свистуна.

В будке автомата стало уже очень жарко. Трубку в доме Выборгов сняла, судя по голосу, старуха.

– Можно попросить миссис Выборг?

– Миссис Выборг… А кто это?

– Друг Гарри.

– Прошу прощения?

– Друг Гарольда. Это дом Гарольда Выборга?

– Да, да.

– Можно узнать, с кем я разговариваю?

– Миссис Йенсен. Мать Карлы… то есть миссис Выборг.

– Меня так огорчило известие о Гарольде, миссис Йенсен. Не уверен, знакомы ли мы вами.

– Да нет, не думаю. Как вас зовут?

– Мы с Гарольдом деловые партнеры, но я бывал в доме раза три-четыре. Припоминаю одну вечеринку, которую он устраивал…

– Как вас зовут?

– Мне хотелось узнать, когда отпевание.

– Ах вот как?

– Я бы непременно приехал.

– Отпевания не будет. – Старушка явно была рада поговорить с приличным человеком, обуреваемым приличными чувствами. – После службы в часовне Форест-Лаун его похоронят.

– Часовня Форест-Лаун, это та, что в Глейдейле?

– Нет, та, что около «Уорнер Бразерс».

– А доступ к телу?

– В любое время до десяти вечера.

– Мне бы хотелось выразить свои соболезнования самой Карле.

– Вот как?

– Не подсказали бы вы, как это деликатней всего устроить?

– А я вам и так хотела сказать, что Карла сегодня с самого утра в Форест-Лауне. И до сих пор должна быть там. Она сказала, что есть не хочет.

Последнее обстоятельство, судя по всему, тревожило миссис Йенсен.

– Если увижусь с ней раньше, чем вы, то непременно уговорю ее поесть.

– Спасибо, мистер…

Свистун повесил трубку и вышел из будки.

Проехал по голливудскому фрайвею, свернул на бульвар, а потом помчался по Форест-Лаун-роуд, прибыл на кладбище, припарковался на стоянке на задворках здания в колониальном стиле, где совершались все обряды, которые предлагал клиентам Форест-Лаун. Машин на стоянке оказалось немного.

Перепад наружной и внутренней температуры оказался таким, что у него мгновенно повлажнели ладони. Да и щеки тоже. Чрезвычайно красивая женщина восседала за столиком в центре зала, пол которого был устлан тяжелым ковром. Здесь было так тихо, что Свистун слышал собственные шаги по ковру и свое дыхание.

Табличка на столике извещала посетителей о том, что красавицу зовут мисс Уайлда Пиджн. Взгляд, который она бросила на Свистуна, был оценивающим. Единственное, чего он не понял, ко гробу она его примеряла или к своей постели.

– Мистер Выборг? – вопросительно сказал он.

– Седьмой зала. Там и зарегистрируетесь.

– А там кто-нибудь есть? Я хочу сказать, кроме самого мистера Выборга?

Губы красотки насмешливо дрогнули.

– Полагаю, вдова на месте.

– Как она держится?

– С похвальной невозмутимостью. А вы кто такой? Родственник? Друг семьи? Полицейский?

– С чего вы взяли?

– К нам они, бывает, наведываются.

– И к миссис Выборг тоже заходили?

– Сегодня утром. Но покойного еще не подготовили.

– Умер прошлой ночью, а сегодня уже подготовили. Быстро тут у вас.

– Вдова отдельно заплатила за срочность.

– А этот полицейский…

– Дэниэл Кортес.

– Он говорил с вдовою?

– Она еще не прибыла, да и покойного еще не подготовили.

– Так что же тут делал Дэниэл Кортес?

– Ждал ее, сидел и смотрел на дверь. Когда отводил взгляд от моих бедер. Но вы еще не сказали, из полиции вы или нет.

– Ну, а если отвлечься от ваших и впрямь неописуемых бедер, то что еще могло, по-вашему, заинтересовать детектива Кортеса?

– А вы что, согласны с теорией, будто убийце непременно хочется взглянуть еще разок на тело жертвы?

– Убийце?

– Ну, мистер Выборг ведь не при бритье порезался, не правда ли?

– Значит, вы видели тело?

– Я в этом заведении еще и по части макияжа. Я жду ответа!