Конечная остановка (сборник) - Павел Амнуэль

– О! – воскликнул Алкин. – Адрес и телефон! Лучше и быть не может!

– Да? – скептически отозвалась Сара. – Это адрес старого Финчли, который наверняка давно умер.

– Сара! Вчера мы с вами даже этого не знали! Разве трудно позвонить? Может, повезет, и ответит кто-то из родственников?

– Давайте вернемся к тетушке Робертсон, – предложила Сара, – и все обсудим.

Заказали еще по чашке кофе, Алкин попросил круассаны для Сары, а себе – апельсинового сока.

Сара достала телефон из сумочки.

Странно, что Бакли не звонит, – вспомнил о главном констебле Алкин. – Мог бы и поинтересоваться результатами наших изысканий.

– Это мистер Финчли? – спросила Сара. Что ей ответили, Алкин не слышал, он и слова Сары воспринимал не как текст, а как эмоцию, ощущение. Он впитывал ее голос, как ныряльщики вдыхают воздух, вынырнув на поверхность после погружения. Сара говорила, и Алкин чувствовал, что все получается, разговор перестал быть официальным, беседовали уже будто два хорошо знакомых друг с другом человека.

– Отлично! – сказала Сара после того, как разговор закончился, а на столе появились чашки с кофе, круассаны и сок.

– Неужели Дженнифер жива?

– Нет, она умерла двадцать лет назад. Я разговаривала с сыном, с Кристофером. Он живет с семьей в том же доме в Хавертхилле, работает в текстильной промышленности, старший инженер или что-то в этом духе. Отца тоже нет в живых.

– Ну вот… – разочарованно протянул Алкин.

– Но Кристофер говорит, – продолжала Сара, – что у него сохранилась тетрадь. Что-то вроде дневника Дженнифер. После смерти матери он хотел тетрадь выбросить, но начал читать и оставил. Интересно, мол. Время от времени он перечитывает какие-то страницы, это все-таки память… и там, по его словам, есть не очень понятные для него места. Ни мать, ни отец ничего об этом не рассказывали, и, может, мы что-то знаем, он готов нам показать…

– Хавертхилл? – оживился Алкин. – Где это? Далеко?

– Не очень, миль двадцать от Кембриджа по Бабрахам-роуд, это на юго-восток. Я как-то была там, у них замечательная весенняя распродажа одежды.

– Поедем?

– Не думаю, что смогу поехать, – Сара покачала головой. – Я взяла полдня на работе, к четырем нужно вернуться. Извините, Алекс, я вас тут оставлю…

– Жаль, – пробормотал Алкин. Настроение испортилось сразу и навсегда.

– Вы можете поехать сами, – извиняющимся тоном сказала Сара. – Вот адрес и телефон, до Хавертхилла от Кембриджа ехать примерно час на автобусе. Кажется, триста пятый номер, но я могу ошибаться. Вы мне оттуда позвоните? Я буду ждать вашего звонка. Не обижайтесь, пожалуйста, я действительно не могу…

Тайлер не позволит, – подумал Алкин, но не стал говорить этого вслух.

– Обязательно, – сказал он. – Спасибо, Сара, вы мне очень помогли.

Они довольно холодно попрощались на автобусной остановке. Возможно, Сара действительно торопилась на работу, но, скорее всего, хотела увидеться с Бакли, объяснить, что русский физик не пытался за ней ухаживать.

Ну и ладно.

Алкин собрался позвонить Финчли в субботу во второй половине дня. Синхронистичность проявила себя в том, что, когда он положил перед собой листок с номером, записанным рукой Сары, телефон зазвонил сам, и на дисплее высветились цифры, которые Алкин знал уже наизусть и не ожидал когда-нибудь увидеть.

– Здравствуйте, Сара, – сказал он. – Я так рад услышать ваш голос!

– Я еще не сказала ни слова, – с легким смешком произнесла Сара. – Хочу спросить: вы ездили к Финчли? Прочитали дневник? Там есть что-то действительно важное? Вы нашли доказательство?

– Как много вопросов, – пробормотал Алкин. – Нет, я… Хочу поехать завтра. В воскресенье Финчли, наверно, свободен…

– Вы говорили, что это важно, и тянули столько времени?

В голосе Сары звучало недоумение: ох уж эти мужчины, как они медлительны…

Скрытого содержания Алкин в словах Сары не расслышал и ответил честно:

– Я плохо схожусь с людьми, и потому мне трудно решиться.

– Я так и предполагала. Хорошо, что вы еще не ездили. Завтра я смогу поехать с вами.

– О! – воскликнул Алкин и надолго замолчал.

– Алло, – сказала Сара, – вы меня слышите? Алекс!

– Да… А как же Бакли? Он тоже…

Наверно, трудно было придумать более глупый вопрос.

– Тайлер работает, – сухо сказала Сара. – Вы хотите, чтобы он поехал?

– О! Нет! – наверно, и радость свою не нужно было выражать так бурно. – Сара, я рад, что вы… Я еще не звонил Финчли, но уже приготовил речь.

– Сохраните ее для мемуаров, – рассмеялась Сара. – Алекс, я позвоню сейчас сама, договорюсь и перезвоню вам минут через десять. Хорошо?

Следующие десять минут Алкин разглядывал карту Восточной Англии, соображая, быстрее ли ехать по Кембридж-роуд или сначала по дороге А 11, а потом свернуть к Бэлшему.

– Я договорилась, – возбужденно сказала Сара. – Кристофер ждет нас завтра в одиннадцать. Я за вами заеду в девять. Будьте готовы, хорошо?

– О! – сказал Алкин.

Дорогу он запомнил плохо. Рощицы, холмы, деревни. Декорации, на фоне которых Алкин видел профиль Сары, то ярко освещенный солнцем, то погружавшийся в тень. Сара рассказывала и спрашивала, он тоже что-то говорил и отвечал на вопросы, но это были слова, а слова сейчас казались ему не интересными, он пытался ловить интонации, мысли… нет, ничего он уловить не мог на самом-то деле. Только поверхность разговора.

– В семье все решал отец, – рассказывала Сара, – а у меня с детства был отцовский характер, и я хотела решать сама. Отец постановил, что я буду врачом, а мне хотелось стать программистом. В общем, я поступила по-своему, и отец со мной три года не разговаривал. Если бы у него был какой-нибудь капитал, он бы точно лишил меня наследства, но заработал папа только на пенсию, а мама слушает его во всем. Что он мог мне сделать? Конечно, мы помирились, они с мамой приезжали ко мне в Бакден, я живу в этом городке два года, мне нравится. Скучать не умею. Дело Хэмлина меня захватило. Действительно! Не знаю, насколько вы правы, но мне тоже кажется, что обычными полицейскими методами тут ничего не добьешься. Других методов, кроме полицейских, в Скотланд-Ярде не знают, вот и похоронили дело в архиве. А вы, Алекс? У вас есть братья или сестры? Родители живы? Как сейчас в России? Расскажите, я не очень понимаю то, что показывают по телевизору…

Алкин рассказывал. Он не подбирал слова, и речь его, наверно, казалась Саре бессвязной, но слушала она внимательно, время от времени поглядывала в его сторону, и тогда он перескакивал с темы на тему. Говорил вроде бы о себе, но почему-то получалось, что, в основном, о науке, об университете, о космосе – о самом для него важном в жизни. Да, он был женат, но это совсем не интересная история, Сара. Хорошо, если хотите… Женился он на третьем курсе, тогда ему казалось, что на всю жизнь: алые паруса, и умрем в один день… Любовь умерла гораздо раньше – через год после свадьбы (какая, впрочем, свадьба – вечеринка на съемной квартире, собрались человек десять…) они со Светой (да, ее Светой звали, Светлана) поняли, что не выносят друг друга. Он ненавидел ее медлительность, неспособность сосредоточиться на чем-то одном, а она терпеть не могла его пунктуальность, желание до всего докопаться, понять… В общем, разошлись и во время лекций старались садиться подальше друг от друга. А после университета вообще ни разу не виделись. Он даже не знал (и не интересовался), вышла ли она замуж еще раз. Он-то не женился. Не хотел. И времени не было. И вообще – это не интересная тема, Сара, давайте поговорим о другом…