Оковы прошлого. Книга 2 (ЛП) - Вольф Триша

- Куинн... позволь мне объяснить, - он вцепляется в мои запястья, пытаясь освободиться из хватки. Я лишь сильнее впиваюсь в него пальцами и с силой прижимаю его спиной к стене.

- Ты, блять, продал свой собственный отдел?

- Всего несколько раз, - он действительно признает это, чем только усиливает мою ярость. - Не в тот момент, когда это имело значение.

- Куинн... - голос Сэди проникает в мое сознание. - Остановись. Это к лучшему.

Я смотрю на нее широко раскрытыми глазами. Конечно, у нее нет никаких сомнений в том, что Карсон - алчная крыса. Ослабив хватку, я разжимаю пальцы ровно настолько, чтобы Карсон смог освободиться.

Я осматриваю комнату, бросая взгляды на каждого человека в моем доме. Люди всегда что-то скрывают. О себе, о своей личной жизни, проблемах и о том, как они справляются со своими проблемами. Я, блять, не настолько бессердечен, я понимаю, что некоторые крайности являются необходимым злом. Но сливать информацию - этот проступок находится довольно низко в моем списке.

Секреты Сэди, ее двойная жизнь едва не стоили ей и другим, включая меня, большим, чем наша карьера. На кону стояли жизни.

Когда мой взгляд падает на Эйвери, я чувствую себя так, словно меня ударили прямо в живот. На ее хорошеньком личике читается страх - страх передо мной. Мои кулаки все еще сжаты и опущены по бокам, руки дрожат от напряжения, и я ненавижу себя за то, что допрашиваю ее. Пытаюсь прочесть ее мысли. Выяснить, боится она меня... или скрывает свои собственные секреты.

Я отгоняю от себя эту мысль и поворачиваюсь к Карсону, который все еще прижат к стене и смотрит на меня так, словно я могу напасть на него снова.

Он поднимает руки.

- На самом деле это происходило всего несколько раз. Я просто... был в отчаянии. Но когда Эйвери похитили... - он сглатывает, - я перестал этим заниматься. Клянусь.

- Он говорит правду, - подтверждает его слова Ларкин.

Вся моя ярость сейчас направлена на него и его вмешательство в мою команду, мое расследование, а теперь и в мою жизнь.

- Мы покончим с этим прямо сейчас.

- Пожалуйста, - просит Эйвери. - Давай просто выслушаем его, а потом примем решение.

Я раздраженно вскидываю руку.

- Какая мне разница, когда Карсон перестал сливать информацию?

- Потому что это важно для твоего расследования, - Ларкин двигается к центру гостиной. - Я был тем, кто слил подпись Альфы в СМИ.

Непреднамеренно или нет, но это могло стать причиной смерти трех женщин. Чувствуя тошноту, я качаю головой.

- Я уже достаточно наслушался. Ты должен был связаться со мной, прежде чем делать такой идиотский шаг, Ларкин, - я хватаю флешку со стола и направляюсь в свою спальню. - Думаю, вы знаете, где выход.

Эйвери хватает меня за руку, когда я пытаюсь пройти мимо и останавливает меня.

- Я должна это сделать, Куинн.

Боль в ее голосе пронзает мою грудь.

- Мы обсудим это позже. Я отнес твои вещи в комнату для гостей.

Она отпускает меня, делая шаг назад.

- Прекрасно. Договорились.

Я закрываю за собой дверь и вхожу в комнату, где могу побыть со своими мыслями наедине. Только низкий гул голосов, доносящийся из гостиной, мешает моему покою.

Все происходящее вело к этому... этому моменту. Этому выбору. Целая жизнь преданности своему делу, морали и убеждениям - все это замкнулось на сломленном человеке без значка.

Разведен. Без детей. Язва размером с планету. Окруженный коллегами, которые могут быть или не быть такими же коррумпированными, как и преступники, ради которых я пожертвовал всем.

А теперь погряз в жалости к себе. Я подавляю невеселый смешок.

Я тащусь к кровати, плюхаюсь на нее и закрываю глаза рукой. Когда я держал Эйвери за руку в больнице все эти ночи, я поклялся защищать ее. Не потому, что это была моя работа, а по той причине, что я увидел, как свет, от которого я стал зависеть, погас. Никто не имеет права отнимать это.

Но они это сделали. Она изменилась после того, как ее похитили, и я не уверен, что хоть что-нибудь из того, что я делаю, когда-нибудь вернёт её.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сон не идет. Я просто не могу заснуть. Просто лежу с потоком мыслей, бьющихся в мозгу, пока не слышу, как закрывается входная дверь. Но мое тело не отпускает напряжение, поскольку в дверь моей спальни тихо постучали.

Глава 10

Обнажение

Эйвери

Я не ищу любви. Это никогда не было моим желанием. Я ведь не отказывалась от каждого свидания и приглашения на вечеринку в старшей школе, не сидела дома каждые выходные, уткнувшись носом в книгу в колледже, просто чтобы бросить всю эту тяжелую работу сейчас из-за фантазии, придуманной какой-то отчаянной частью меня.

Да. Это было немного грубо. Даже для меня. Но я в ярости от того, что позволяю себе фантазировать о будущем, которого у меня никогда не будет - не с мужчиной за этой дверью.

Так вот эта история с Куинном... Я знаю, что это временно. Возможно, я даже использую его, как отвлекающий маневр от всего того ужаса, который втянул мою жизнь в темный циклон боли и жестокости.

И когда я признаю, что чувства к Куинну могут быть такими же глубокими, как и это дело, есть только один исход: Куинн будет страдать от агонии моего выбора.

Его уже отстранили. От него ушла жена. Напарник оказался серийным убийцей.

Он обнаруживает, что каждый человек в его жизни не тот, кем кажется. Особенно я.

Несмотря на все это, независимо от того, должна ли я уйти, я эгоистична и жажду еще одного момента утешения, которое приносит его прикосновение.

Невозможно отрицать, что я влюбляюсь.

Возможно, впервые в жизни.

Может, это и накладывает дополнительную жестокость к его ноше, но ожидание лишь только причинит больше мучений, чем я могу вынести для него. Поэтому я стучу снова, сильнее, и на этот раз дверь открывается.

Он ослабил галстук, теперь тот свободно болтается на шее, а его накрахмаленная белая рубашка расстегнута сверху и помята там, где он вытащил ее из брюк. Может, он и чувствует себя растерянным, но, когда он стоит в дверном проеме, высоко упершись рукой в дверь, он – та непоколебимая сила, к которой я привязалась.

- Можно войти?

Не говоря ни слова, он распахивает дверь шире.

Когда я вхожу, в комнате меня приветствует лишь одна тускло горящая лампочка. Меня окружает запах Куинна, мужской и пьянящий, а внимание приковывается к металлическому изголовью кровати и чистым углам его комнаты. Я смотрю на кровать. Серое одеяло туго натянуто на матрасе. Подушки аккуратно уложены вдоль изголовья.

Я, наверное, самая неряшливая тварь, которая когда-либо входила в его комнату. Я все порчу, просто стоя здесь. Я засовываю руки подмышки, чтобы ничего не испортить своим прикосновением.

- Тебе нужно отдохнуть, - он кивает на застеленную постель - По крайней мере, хотя бы просто полежи.

Я остаюсь на месте.

- Мне жаль насчет Карсона.

Он тяжело вздыхает и садится на край кровати. Проводит рукой по волосам.

- Это не так уж и важно.

Но я знаю, для него это важно. Для Куинна большое значение имеют мораль и этика, и Карсон подвел его. Мы все его подводим. Я рискую подойти на шаг ближе.

- Я устала, Куинн.

Он поднимает взгляд.

- Тогда поспи, Эйвери.

Я качаю головой.

- Я устала лгать тебе.

На его застывшем лице нет и намека на то, что я его потрясла. Он не моргает. Эти карие глаза темнеют и пронзают меня, словно обнажая на месте.

Может, все дело в усталости, и поэтому я вдруг чувствую себя настолько удаленной от этой реальности, будто вошла в другую, в которой, как только я признаю правду, Куинн обнимет меня своими сильными руками и примет мои грехи... потому что, когда я начинаю говорить, словно что-то прорывается во мне, и признание вылетает без каких-либо приукрашиваний.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Саймон не был преступником. Он не похищал меня. Он был учеником Прайса Александра Вэллса. Вэллса, который сначала пытал меня в моей же лаборатории, а позже запер в каюте своей яхты и мучил меня, мучил...