Записки - Александр Бенкендорф

Дело 8-го Октября. В сей день Генерал Винценгероде пошел сам на неприятеля с двумя полками Козаков, которые ободрены будучи ежедневными успехами, с таким мужеством ударили на 3 конных неприятельских полка, что, опрокинув, прогнали их до самой заставы. В сей схватке неприятель потерял много убитыми и до 200 пленными.

В это время большая армия Наполеона уже оставила Москву и Генерал узнал наверное, что и последний гарнизон приготовлялся вытти из столицы, но не прежде, как подорвав Кремль, под которым уже окончивали подкопы. Желая спасти сие древнее вместилище памятников славы, священных храмов Божиих и праха Царей Российских, он захотел сам лично вступить в переговоры, и для того отправился к передовым Французским постам, которые 9-го числа загнаны уже были в самую средину города. К нещастию один гусарский офицер нагло бросился на Генерала и взял его в плен. Козаки наши слишком далеко были, чтобы подать ему помощь, и один только Ротмистр Нарышкин, устремясь на помощь Генералу своему, зделался участником жребия его.

В заключение следует сказать, что со вступления Французов в Москву и до сего времени один отряд Генерала Винценгероде, не имевший никогда более 2 или 3000 человек, взял в плен более 12 000 человек. Отряд сей непосредственно содействовал еще и к ускорению отступления Наполеона, тревожа фланги и тыл его войск и лишая оныя способов продовольствия.

Пер. Ф. Глинки; публикация из "Военного журнала". В настоящей публикации сохранена орфография оригинала. Произведены лишь регулярные замены букв ъ, Ъ, i, e (в значении э) и исправлены очевидные опечатки.

Освобождение Нидерландов

Мой отряд состоял из

Тульского пехотного полка - 700 человек

Батальона 2-го егерского полка - 400

Павлоградского гусарского полка... - 800

батареи конной артиллерии и 5 казачьих полков - 1600

Всего 3500{77}

Мною было получено приказание выступить к реке Иссель, в направлении на Девентер; цель этого похода заключалась в оказании сопротивления войскам, которые собирались в Голландии, и в защите этой части Германии от нашествия неприятеля.

В мое распоряжение были предоставлены: отряд Полковника Нарышкина, состоявший из трех казачьих полков, и отряд графа Чернышева, возглавляемый во время его отсутствия Полковником Балабиным, состоявший из пяти казачьих полков{78}.

Первый отряд находился справа от меня, и я приказал ему идти к Цволю{79}, второй - слева, и был мной направлен к Дезбургу.

Итак, я получил в подкрепление восемь казачьих полков.

Я выступил 2 ноября по дороге к Бентгейму.

Отряд мой казался мне слишком многочисленным, чтобы я мог удовольствоваться лишь сторонним наблюдением. Я принял решение вторгнуться в .Голландию. По моему поручению, в Амстердам отправился находящийся у нас на службе голландский полковник{80}, чтобы выяснить настроения в городе и вступить в сношения с предприимчивыми людьми; я уведомил о своих планах Генерала Бюлова, который направлялся к Минстеру{81}, и написал Генералу Винценгероде, чтобы заручиться его согласием.

В ожидании ответа я направился к Девентеру, и во время моего движения мне удалось неоднократно атаковать врага несколькими казачьими партиями, которые своими действиями в разных направлениях разносили весть о моем приходе.

Мне было известно, что Девентер защищаем гарнизоном в 3000 человек, хорошо снабжен провизией и располагает на укреплениях значительным числом артиллерии.

Только неожиданность могла сделать меня господином положения.

Я приказал Башкирскому полку под командою Майора Князя Гагарина{82} перейти реку Иссель; он должен был на той стороне реки показывать, будто хочет занять мост, ведущий в крепость, а я ночью подошел бы к Девентеру, с тем чтобы попытаться занять его.

Предприятие это не увенчалось успехом, но наша попытка стоила нам только нескольких жизней, поскольку темнота позволила отступить незамеченными.

Поскольку я не имел средств взять Девентер, а моей целью была не бессмысленная потеря времени и людей, я поручил наблюдение за крепостью одной из частей моего отряда под командованием полковника Балабина, а сам выступил к Цволю.

Цволь не был готов к обороне: две-три сотни плохо экипированной кавалерии составляли весь его гарнизон. По моему приказу показались всего несколько казаков из отряда полковника Нарышкина, чтобы выманить защитников крепости, которые предприняли вылазку и были опрокинуты. Люди мои вошли в УВОЛЬ, смешавшись с неприятелями, более половины которых попали нам в руки.

Я расквартировал мой отряд в Уволе. Обладание этим городом позволяло мне переправиться через Иссель и вступить в непосредственные сношения с Голландией.

В УВОЛС я нашел голландского Генерала фон дер Платена{83}. Он некогда служил в России и с радостью поддержал мои планы. Генерал сообщил мне точные сведения о силах противника и о настроениях своего народа. Мой посланный прибыл из Амстердама в сопровождении верного человека от Генерала Крайенхова{84}, временного правителя столицы, который обещал мне поддержку воодушевленного народа и просил меня ускорить мои действия.

Об этом я уведомил Генерала Бюлова{85}, прося его подойти как можно быстрее к Голландии.

С тем, чтобы не терять времени и заставить голландцев открыто выступить против Франции, я дал Майору Марклаю 200 казаков, приказав ему следовать безостановочно в Амстердам, избегая встреч с неприятелем и не заботясь ни о своих сообщениях, ни об отступлении{86}.

Этот храбрый и благоразумный офицер смог скрыть свое передвижение от неприятеля, минуя все дороги, и вошел в Амстердам. Народ, вдохновленный видом казаков, захватил находившихся в городе французов и воздвиг знамя независимости{87}. В это же время полковник Нарышкин вышел из Цволя, взял Гардервик и пошел к Амерсфорту;

Генерал Сталь{88} со своим казачьим полком и двумя гусарскими эскадронами, пройдя между Зюйтфеном и Девентером, получил приказ также отправляться к Амерсфорту.

Получив известия от посланца Генерала Крайенхова, Генерал Бюлов выступил, и, захватив внезапно Дезбург, подошел к Арнгейму.

С нетерпением ожидал я ответа Генерала Винценгероде касательно моих намерений. С горьким чувством получил твердый приказ не переходить Иссель; Генерал считал меня слишком слабым, чтобы начинать военные действия в стране, находящейся в благоприятном положении и усеянной множеством крепостей.

Мною уже был предпринят первый шаг: весь Амстердам был в движении, население города умоляло нас о приходе, я был в счастливом опьянении от возможности самостоятельно командовать; я решился ослушаться. Еще ночью я собрал мои войска и перешел реку.