Игра. Как она влияет на наше воображение, мозг и здоровье - Стюарт Браун

Силу игры в процессе обучения давным-давно оценили создатели «Улицы Сезам», самой долго идущей детской передачи в Соединенных Штатах. В 1969 году они решили создать образовательную телевизионную программу, в которой знания будут преподаваться так же, как компании рекламируют свою продукцию, – в виде коротких и запоминающихся фрагментов, сознательно сделанных похожими на рекламные ролики. Они использовали юмор, понятный детям, и пародии на популярную культуру, привлекательные для родителей. Изначально продюсеры хотели разделить эпизоды с куклами и сцены на улице с настоящими актерами, но тесты показали, что последние не так нравились аудитории. Однако если куклы и люди оказывались вместе, можно было донести самую разную практическую информацию, не теряя интереса детей. Смесь фантазии и реальности, шуток и уроков более сорока лет остается эффективной и успешной комбинацией, принесла миллиардные доходы, стала основой успешных фильмов, и даже звезды – от Джонни Кэша до генерального секретаря ООН Кофи Аннана – не стеснялись в ней участвовать.

Дары игры

Вот сцена, которую родители со всего мира наблюдают снова и снова. Семья празднует второй или третий день рождения ребенка, и вносят главный подарок. Именинник или именинница в нетерпении разрывает оберточную бумагу, обнажает коробку, открывает ее и обнаруживает безупречный подарок, который родители нашли с большим трудом. Может, это самая модная игрушка на планете и пришлось записываться в лист ожидания, чтобы ее купить. Может, это машина или кукла, особенно ценные для родителей, например кто-то из них сам играл в нее в детстве. Или это реликвия, передаваемая по наследству, – настоящий жестяной грузовик или фарфоровая кукла, которые были у дедушки или бабушки. Представьте теперь разочарование семьи, когда оказывается, что их любимый малыш больше хочет играть с коробкой, чем с игрушкой.

Однако родители должны радоваться такому повороту событий. Он показывает, что у ребенка развилось здоровое влечение к игре, которое идет из его собственных фантазий и желаний. Коробка – это чистый потенциал, который он с помощью воображения может преобразить во что угодно.

Пока дети растут, их последовательно отучают от этого подхода к игре через воображение – сначала родители, которые могут давить и винить за то, что ребенок не играет с такой замечательной игрушкой, или же убедительный маркетинг в различных медиа. Потом дети получают игрушки, которые приходят прямо из кинохитов или телевизионных передач. Вместе с ними поставляется заранее определенный набор представлений о персонажах и о том, как следует в них играть. Подобный готовый сценарий может лишить ребенка способности создавать собственную историю. Он начинает подражать уже известным жестам и репликам. Шанс на полет фантазии утрачен.

Настоящая игра идет изнутри. Не бывает так, чтобы другие люди полностью отвечали за ее вид и вашу мотивацию. В процессе настоящей игры мы взаимодействуем с внешним миром, но главное, что она выражает потребности и желания играющего. Ее порождает внутренняя сила воображения. Она объединяет наши глубинные физиологические, эмоциональные и когнитивные возможности. Сами того не осознавая, мы растем. Мы гармонизируем различные внутренние факторы, влияющие на нас. И когда нам кажется, что сердце тянет нас в одну сторону, а голова – в другую, игра помогает найти срединный путь или третий вариант. Все доказательства подтверждают, что самое сильное удовлетворение игра приносит, если является результатом естественной внутренней потребности.

Как правило, игра рождается из внутренней мотивации, когда мы готовы к максимальному росту синаптических связей нейронов. Именно в этот момент мы усваиваем самые увлекательные для нас вещи, хотя не могли бы логически объяснить, почему именно их. Это предсознательные, рудиментарные желания и потребности, но акт игры придает им форму и вдыхает в них жизнь. Такой процесс легко увидеть у детей, однако он возможен в течение всей жизни. Например, маленький мальчик приходит в восторг при виде пожарной машины, и вот ему срочно надо отправиться на пожарную станцию, получить игрушечную пожарную машину или тушить воображаемые пожары на полу в гостиной.

Заполняя время детей – то есть непрерывно перевозя их из одного места в другое, где они занимаются заранее определенными вещами под руководством взрослых, – мы можем считать, что помогаем их будущему. И конечно, такое поведение одобряется в нашей культуре и укрепляет нашу роль «хороших» родителей. Но на деле не исключено, что мы отнимаем у них время, необходимое, чтобы самостоятельно открыть самые важные свои таланты и знания. И возможно, мы лишаем их доступа к внутренней мотивации, которая позднее должно стать движущей силой всей их жизни.

Когда-то дети организовывали себе игры исключительно сами. Большинство взрослых в возрасте старше сорока пяти лет, вероятно, помнят, как сами исследовали окружающий мир – лужи, поля, городские улицы. Единственное указание, которое они получали от родителей, – прийти домой к ужину или до темноты.

В моем детстве подвижные игры затевались спонтанно на пустырях и в парках по всей стране. Они были полны анархии и не всегда заканчивались хорошо, однако у них был свой стиль и этикет. Они постоянно прерывались, полностью меняли направление, были очень гибкими и допускали смену правил. Несмотря на кажущийся беспорядок, эти игры существовали в рамках принятой участниками структуры и с соблюдением справедливости. Все понимали, что есть небольшой риск получить травму, и при этом соблюдали предосторожности. Конечно, во время этих игр было много шума и суматохи, но я помню, что они были увлекательными и не способствовали проявлению агрессии в чистом виде.

Эти игры определенно помогли мне понять, какой я: темпераментный, ранимый, довольно быстрый и изобретательный. Но я не умел так напористо атаковать и мужественно защищаться, как мой брат. Чтобы решиться на участие в играх, мне требовалась защита, его и его друзей, и они с готовностью ее предоставляли. Мне было очень важно попасть в игру и принадлежать к группе. Я помню, что чувствовал себя… неустрашимым. Если было больно, разрешалось плакать, но только не ныть и не мухлевать. Еще нельзя было смеяться над членами своей команды, но можно – потешаться над соперниками. Если игроки меняли команду посреди игры, то разрешалось сразу же начать издеваться над бывшим товарищем по команде.

После этих матчей мы обсуждали хорошие, великие игровые и невероятно удачные игровые моменты. Это была словесная «нарезка лучшего» – отличившиеся получали возможность насладиться заслуженной славой. А тем, кто напортачил, мы ясно рассказывали про их промахи.

Могу утверждать, что этот опыт, организованный и управляемый самими детьми, оказал огромное влияние не только на мои способности, убеждения и восприятие себя во взрослом возрасте – такое же влияние он оказал на моих товарищей по играм. Дуги Уивер был нашей звездой и стал полузащитником в одной из лучших студенческих команд страны, а потом влиятельным тренером. Другая звезда, Линни Кит, отошел от спорта в старших классах, но интерес к учебе и склонность работать руками привели его в стоматологию.

Оглядываясь на те времена, я чувствую, что эти портреты, вдохновленные игрой, – и мой, и других ребят – оказались более правдивыми, устойчивыми и прозорливыми относительно нашей жизни в будущем, чем любой другой опыт, формирующий личность. Конечно же, родители и наставники чрезвычайно важны, но «я», которое проявляется в игре, – это ключевое, подлинное «я».

Увы, такого рода игры встречаются все реже. Детей, живущих в пригородах, в основном перевозят от учителя музыки к преподавателю по математике, а потом на футбольную игру. Все занятия организованы взрослыми и контролируются ими. Это не так плохо. Я думаю, во многом отношения между детьми и взрослыми, детьми и их родителями стали гораздо ближе, чем в мои времена. Но нечто крайне важное при этом оказалось утрачено.

В последний раз, когда я был в пригороде Чикаго, в своем старом районе, я не увидел ни пустырей, ни спонтанных игр. Зато было много детей, которые занимались спортом под руководством взрослых, много занятых родителей с потомством, меньше шума на улицах, более чистый воздух, этническое разнообразие посетителей ресторанов под открытым небом и большие викторианские дома, в которых теперь живут многочисленные семьи. Совсем другой мир. Поговорите с детьми на улицах (если их найдете – обычно они выпрыгивают из машин и несутся навстречу новому организованному приключению), и увидите, что в наши дни они модные, бойкие, без конца шлют сообщения и говорят по телефону, а еще чувствуют себя со взрослыми гораздо свободнее, чем любой из членов моей детской компании.