Стихотворения - Эдуард Асадов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1990
«Бранить дураков мы никак не должны…»
Бранить дураков мы никак не должны.Ведь если б глупец не рождалсяИ были бы все абсолютно умны,То кто б тогда умным считался?
1991
По мотивам английского юмора
— Ах, тетя, мне так тяжело, поверьте.— Родная моя, не грусти, не плачь,Твой муж, он скончался своею смертью?— Своею? О нет, у него был врач.
1991
«Я с азартом прихлопнул на лбу комара…»
Я с азартом прихлопнул на лбу комара.Скажем прямо, удар мой был очень неплох.Совершив этот подвиг, я крикнул: — Ура! —А комар обругал меня гнусно и сдох.
1991
«В роддоме вышел факт невероятный…»
В роддоме вышел факт невероятный:Рождаться начал маленький пострел.Но тут на нашу жизнь он посмотрел,Махнул рукою и полез обратно…
1992
«Скажите, способен ли патриот…»
Скажите, способен ли патриотБыть счастлив развалом страны родной?Конечно, способен! Но только тот,Кто в сердце действительно патриотНе этой страны, а другой.
1992
Скромное признание
Горячо всей душой до скончания векаОдного я люблю на земле человека.Он — прекрасен! И скромно скажу не тая:Этот лучший из лучших, конечно же, я!
1992
«Сегодня всюду жулики ликуют…»
Сегодня всюду жулики ликуют.Красть стало проще, чем сходить на танцы.А главное, смотреть на все сквозь пальцы —Те самые, которые воруют.
1992
Храбрец
Садясь под вечер дома на крыльцо,Любил в душе грозить он всяким мафиямИ смело правду говорил в лицоГазетным и журнальным фотографиям.
1992
«— О, сколько я на свете перенес!..»
— О, сколько я на свете перенес! —Сказал завскладом. Не ответив толькоНа скромный, но существенный вопрос:Когда он перенес? Кому? И сколько?
1992
«Лет на двадцать — двадцать пять…»
Лет на двадцать — двадцать пятьЖизнь твоя продлится,Если будешь отдыхатьБольше, чем трудиться.
Если ж к праведным деламРуки вдруг потянутся —Не горюй: загнешься сам,А дела останутся.
1992
О реформах
Нам рынок возвели в закон,И все мы теперь за чертою бедности.Однако я должен сказать не без вредности,Что хоть мы и все за чертою бедности,Но только с разных сторон.
С одной стороны — заплаты просителей,С другой — золотые мешки грабителей.
1994
«У соседа-борца, чемпиона мира…»
У соседа-борца, чемпиона мира,Была восьмикомнатная квартира.Будь у меня такая квартира,Я тоже бы стал чемпионом мира!
1993
* * *«Тот, кто давным-давно…»
Тот, кто давным-давноКурит, пьет и таскается,Тот быстренько превращается,И пусть он не обижается,Простите, в говным-говно.
1993
Эпитафия на могиле обжоры
Он столько съел, что трудно даже счесть,И жадностью довел себя до смерти,Однако и в аду он будет есть,Поэтому остерегайтесь, черти!
1993
«Спасибо «демократам» за свободу!..»
Спасибо «демократам» за свободу!За право все минувшее ругать,Когда жилось всем лучше с каждым годом.Зато теперь есть право у народаСвободно и счастливо голодать!
1993
«Один остряк, не помню уж который…»
Один остряк, не помню уж который,Сказал. И мысль забавна и верна:— Имел бы я, друзья, златые горы,Когда б не реки полные вина!
1994
«Порой говорят, что деньги — вода…»
Порой говорят, что деньги — вода.По-моему, это не четко:Хорошие деньги всегда-всегдаДовольно волнующая водаИ называется водка.
1994
Эпитафия на могиле честного чиновника
Он крупный пост на службе занималИ путь прошел свой с праведными думами.Он честным был. Он лжи не признавалИ взяток в жизни никогда не брал,По крайней мере маленькими суммами.
1994
«От хворей много на земле мученья…»
От хворей много на земле мученья,Но мир воюет с ними сотни лет.Теперь от всех болезней есть леченье,И лишь с одной бедой всегда мученье —От глупости, увы, лекарства нет.
1994
«Твердое слово»
Сегодня решил я красиво жить —Светло, широко и по-русски:Итак, я отныне бросаю пить,Вот именно: твердо бросаю пить!Бросаю пить… без закуски!
1995
«Бывает ли в мире любовь сильней…»
Бывает ли в мире любовь сильнейВот этой вот страсти пылкой?Он всею душой был привязан к нейИ счастлив был с нею и только с ней,С любимой своей бутылкой…
1995
Практический совет
Колдун снимает порчу, снимет сглаз.
Но для чего нам этакие корчи?
Куда важнее было бы для нас,
Когда бы не с людей снимал он порчу,
А с порченых сосисок и колбас.
1995
«Поездку в Рим, к теплу испанских вод…»
Поездку в Рим, к теплу испанских водВсем господам реклама предлагает.Канары, Ниццу, белый теплоход…Не думая, что большинству «господ»На хлеб и воду денег не хватает.
1995
Дачная шутка
Красновидовские зори,Лес, цветы да тишина,Слева Горин, справа Зорин,Посредине — Шукшина.
А под лепкою фасадовРядом с трассами стрижейУлыбается Асадов —Самый скромный из людей.
1996
Мысли на конце пера
Переделкинский юмор
Не секрет, что критики, как правило, не очень-то жалуют писателей. Особенно крепко во все времена доставалось от них поэтам. Почему? Ответ, я думаю, лежит на поверхности. С чего начинают обычно литераторы свой творческий путь? В основном с поэзии. Самое сложное кажется почему-то им самым простым. Когда же постепенно выясняется, что с поэзией ничего не выходит, то автор переходит на прозу. Тут поле деятельности широкое: можно стать драматургом, рассказчиком, романистом, фельетонистом, ну и так далее. Когда же и тут ждет бедолагу провал, то он не бросает пера, а полный гнева и мстительного сарказма переходит на критику. То есть тот, кто не умеет писать, начинает учить мастерству других. И тут уж ничего не поделаешь, так как первое разочарование они испытали, встретясь с поэзией, то и главный шквал своего раздражения они обращают на тех, кто, не в пример им, стихи все-таки пишет. Ну, а если при этом он еще имеет успех, то держись поэт со всеми своими стихами! Пощады тебе не будет!
В первой половине двадцатого века одним из ведущих критиков, так сказать, критическим мэтром, был Владимир Ермилов. И крови, говорят, попортил он многим. Одной из серьезных мишеней для его критики была поэзия Владимира Маяковского. Один Владимир кусал другого Владимира. В начале 30-х годов Маяковский готовил к постановке свою пьесу «Баня». И вот в тридцатом году, предваряя это событие, поэт выпустил несколько прокламаций-листовок. Что-то вроде защитной рекламы. Одна из них была о Ермилове. Маяковский писал:
