Дежавю, или Час перед рассветом - Татьяна Корсакова

— Ты чего это, Матюха? — шепотом спросил Гальяно. — Какой такой парень? Где?

Где? Да вот же он! Всего в каких-то пяти метрах. Рубашка выделяется белым пятном, как можно не заметить?!

— Матвей, там никого нет. — Дэн смотрел прямо на мальчика.

— Или все-таки есть? — все так же шепотом спросил Гальяно.

— Сейчас проверим.

Матвей потянулся было к кобуре, но передумал, решительным шагом направился к пацану. Тот не стал дожидаться, дал стрекача. Белая рубашка замелькала между черных стволов как маячок. Матвей двинулся следом. Он шел, всматриваясь в серое предгрозовое марево, кожей чувствуя обступающий со всех сторон холод, уже понимая, почему больше никто, кроме него, не видит мальчика. Мальчик был мертв…

— Подожди! — Матвей взмахнул рукой. — Не бойся, мы тебя не обидим!

Смешно. Что они могут сделать мертвому ребенку!

А мальчик его услышал, замер, тревожно глядя на приближающегося Матвея. Невысокий, худенький, лет десяти-одиннадцати, черноволосый, ясноглазый.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Мальчик ничего не ответил, присел на корточки, кончиками пальцев коснулся припорошенной иглицей земли.

— Кто там? — послышался за спиной встревоженный голос Гальяно. — Матюха, это Суворов?

— Нет, это не Суворов. — Медленно, стараясь не упустить мальчика из виду, он обернулся к Гальяно. — Это ребенок. Мне кажется…

Договорить он не успел — мальчик исчез, растворился в темноте, словно его и не было.

— Ты тоже их видишь? — к нему подошел Дэн и Туча.

— Кого?

— Призраков.

— Иногда.

— Нашего полку прибыло! — Гальяно похлопал его по плечу. — Нас, таких ненормальных, теперь двое. Только вот я не вижу никакого мальчика.

— Он уже ушел. Мне кажется, он хотел мне что-то сказать… Или показать. Вот тут он стоял.

В небе громыхнуло, на лицо упала тяжелая дождевая капля. Темнота сделалась почти ночной.

— Даже если показать, то мы ничего не увидим без фонарика. — Гальяно присел на корточки на том самом месте, где только что сидел мальчик. — Черт, холодно!

Да, холодно. Когда они приходят, всегда холодно. Со Ставром тоже так было…

— Ничего тут нет. — Гальяно коснулся земли. — Может быть, он здесь похоронен, этот мальчик? — Он посмотрел на них снизу вверх. — Предлагаю пометить чем-нибудь это место, а завтра вернуться поутру, потому что сегодня бесполезно. Сейчас как ливанет!

— Подожди. — Туча включил подсветку мобильного, выступил вперед, замер, к чему-то прислушиваясь, опустился на колени рядом с Гальяно, пошарил рукой по земле.

Где-то далеко послышался волчий вой. Они переглянулись — откуда здесь взяться волкам?

— Вы тоже это слышали? — спросил Гальяно, ни к кому конкретно не оборачиваясь.

— Этого только не хватало. — Матвей снова взялся за пистолет.

В ту же секунду, заглушая волчий вой, загремели раскаты грома, и небо разразилось не по-летнему холодным, невероятной силы ливнем. В воцарившемся хаосе они вмиг перестали видеть и слышать. Из всех имеющихся чувств у них осталось только осязание. Кто-то схватил Матвея за руку, голосом Гальяно заорал на ухо, стараясь перекричать гром:

— Что-то мне не нравится все это! Надо уходить!

Точно в подтверждение его слов ближайшее к ним дерево вспыхнуло, словно факел, освещая поляну тревожным красным светом. Молния! А молния в лесу — это не шутки. Гальяно прав, нужно уносить ноги.

— Уходим! — Дэн бросился к неподвижно стоящему на коленях Туче, потряс за плечо. — Ты слышишь? Нужно уходить отсюда!

Медленно, как в трансе, Туча поднялся на ноги. В синеватом свете мобильника лицо его казалось мертвенно-бледным, взгляд — отсутствующим.

— Да двигайтесь вы! — Гальяно рванул вперед, едва не сшибив Матвея с ног. — Сваливаем, пока весь этот чертов лес не превратился в пепелище!

Снова громыхнуло с такой силой, что заложило уши, к красному свету пожара прибавился неоново-белый свет от бьющих в землю молний. Их не пришлось просить дважды. Жить хотелось каждому. Они неслись по утопающему в потоках воды лесу, падали, поднимались, вздрагивали от громовых раскатов, каждый на свой лад проклиная грозу и Чудову гарь. Ливень стих, когда они, промокшие до нитки, выбрались к ведьминому затону и, не сговариваясь, рухнули на землю. В тот момент Матвею казалось, что силы покинули его навсегда.

— Ничего себе прогулочка, — задыхаясь, прохрипел Гальяно. — Давненько я так не бегал.

— Черт, вот как специально нас из лесу вытурили. — Матвей со злостью ударил кулаком по земле.

— Может, и специально. — Дэн сел, посмотрел на медленно светлеющее небо. — Видите?!

Небо над лесом все еще клубилось темными тучами, щерилось редкими молниями. Там, среди этой круговерти, столб бьющего снизу светло-зеленого цвета был едва различим. Но им хватило и этого, чтобы понять — очень скоро в их жизнь снова ворвется самая темная ночь.

— Ну, другого мы, в принципе, и не ожидали. — Гальяно похлопал себя по карманам, достал насквозь промокшую пачку сигарет. — Курить нечего, а хочется.

— Пойдемте уже домой. — Туча говорил с закрытыми глазами. Наверное, не хотел видеть блуждающий огонь, подтверждение их самых плохих предчувствий. — У меня есть и сигареты, и сигары, и алкоголь на любой вкус. И дамы, наверное, уже волнуются.

— Ну, если сигареты, алкоголь на любой вкус и взволнованные дамы! — Гальяно резво вскочил на ноги, с тоской посмотрел на свою безнадежно испачканную одежду, поморщился.

— Нам нужно все обсудить, — сказал Дэн, не сводя взгляда с блуждающего огня.

— Вот дома, в тепле, все и обсудим! — подвел черту Матвей.

Разговор им предстоял долгий. К примеру, ему очень хотелось узнать, почему Туча считает, что тринадцать лет назад на Суворова напал не Лешак. А еще отчего Гальяно догадался, что он может видеть мертвых, и почему ни Туча, ни Дэн совсем не удивились. И про мальчика ему тоже хотелось узнать. Что за мальчик? Откуда? Зачем приходил? Пока сплошные вопросы и ни одного ответа, но кое-что можно будет выяснить уже этим вечером.

Дэн

Вернуться в поместье незамеченными им не удалось. Туча был прав — дамы волновались. Дамы поджидали их уже на подступах к дому. Стоило только подойти к воротам, как из будки охранника вслед за удалым молодцом в камуфляже выскочила Ангелина. Вид у нее был больше рассерженный, чем взволнованный.

— Степа! — Она уперлась указательным пальцем в грудь Тучи. — Степа, где ты был?! Такая гроза, в доме выбило пробки, пришлось зажигать свечи.

— Да, надо позаботиться о запасном генераторе. — Туча хотел было обнять Ангелину за плечи, но передумал. Наверное, побоялся испачкать ее одежду.