Противники - Джон Гришэм

— Поворачивай налево на Вашингтон. Мы почти на месте.

В центре Ричарда Дейли они миновали рамки-металлоискатели и поднялись на лифте на шестнадцатый этаж. Здесь толпились юристы, тяжущиеся стороны, клерки и копы, они либо суетились, либо собирались небольшими группками и вели серьезные разговоры. Правосудие объединяло всех присутствующих, но казалось, они боятся его.

Не зная, куда направляется и что будет делать, Дэвид держался поближе к Уолли, который чувствовал себя как дома. Дэвид нес в руках портфель, где лежал только большой блокнот для юридических записей. Они проходили мимо залов заседаний.

— Ты что, правда, никогда не был в зале суда? — спросил Уолли, когда они быстро шагали вперед, щелкая каблуками по потертой мраморной плитке.

— Нет, со времен учебы на юрфаке.

— Невероятно. И чем ты занимался последние пять лет?

— Лучше тебе не знать.

— Уверен, на этот счет ты абсолютно прав. Нам сюда. — Уолли указал на тяжелые двери зала суда. На табличке было написано: «Окружной суд округа Кук — отделение по разводам, достопочтенный Чарлз Брэдбери».

— Кто такой Брэдбери? — спросил Дэвид.

— Сейчас с ним познакомишься.

Уолли открыл дверь, и они вошли. На скамейках поодаль друг от друга сидели несколько зрителей. Юристы разместились впереди: они ждали со скучающим видом. Стул свидетеля пустовал, судебный процесс был отнюдь не в разгаре. Судья Брэдбери изучал какой-то документ и явно не торопился. Дэвид и Уолли сели во втором ряду. Уолли осмотрел зал суда, увидел клиента, улыбнулся и кивнул.

Он шепнул Дэвиду:

— Сегодня день открытых дверей в отличие от дня слушания. То есть можно удовлетворить ходатайство, получить одобрение по текущим вопросам и все такое. Вон та дама в коротком желтом платье — наша любимая клиентка, Диана Наксхолл надеется получить очередной развод.

— Очередной? — Дэвид оглянулся, и Диана подмигнула ему. Крашеная блондинка с огромной грудью, ноги растут из-под мышек.

— Я уже делал это однажды. Это будет второй раз. Думаю, и до этого она разводилась.

— Похожа на стриптизершу.

— Меня уже ничем не удивишь.

Судья Брэдбери подписал какие-то бумаги. Юристы подошли к скамье, поговорили с ним, получили то, что хотели, и ушли. Прошло пятнадцать минут, и Уолли заволновался.

— Мистер Фигг, — произнес судья.

Уолли и Дэвид миновали столы и барьер, отделяющий судью от зала, и приблизились к скамье, той самой, низкой, которая позволяла юристам почти с глазу на глаз беседовать с ним. Судья Брэдбери отодвинул микрофон, чтобы они могли поболтать, не рискуя быть услышанными.

— В чем дело? — спросил он.

— У нас новый юрист, ваша честь, — гордо сообщил Уолли. — Познакомьтесь с Дэвидом Зинком.

Дэвид потянулся вперед и пожал руку судье, и тот тепло его поприветствовал.

— Добро пожаловать в мой зал суда, — сказал он.

— Дэвид работал в крупной фирме в центре города. Теперь хочет увидеть истинное лицо правосудия, — объяснил Уолли.

— У Фигга вы многому не научитесь, — усмехнулся Брэдбери.

— Он учился на юридическом факультете Гарварда, — продолжил Уолли еще более гордо.

— Тогда что вы здесь делаете? — Судья принял пугающе-серьезный вид.

— Я сыт по горло крупными фирмами, — признался Дэвид.

Уолли передал судье какие-то бумаги.

— У нас тут небольшая проблема, ваша честь. Моя клиентка — симпатичная Диана Наксхолл, в четвертом ряду слева, в желтом платье.

Брэдбери взглянул на нее поверх очков для чтения.

— Она мне знакома.

— Ага, она была здесь год назад, разводилась во второй или третий раз.

— В том же самом платье, кажется.

— Мне тоже так кажется. Платье то же, а грудь новая.

— Вам удалось за нее подержаться?

— Пока нет.

Дэвиду стало плохо. Судья и адвокат обсуждали секс с клиентом в суде, пусть даже никто их и не слышал!

— В чем проблема? — спросил Брэдбери.

— Я не получил гонорар. Она должна нам три сотни баксов, и я не могу выжать из нее эти деньги.

— В каких местах вы ее выжимали?

— Ха-ха. Она отказывается платить, господин судья.

Уолли повернулся и поманил к себе миз Наксхолл. Она встала, выбралась из-за скамеек и прошла вперед. Юристы умолкли. Двое приставов проснулись. Зрители широко раскрыли глаза. Платье стало еще короче, когда она поднялась, а ее босоножки на платформе с шипами вогнали бы в краску даже уличную проститутку Дэвид отодвинулся подальше, когда она приблизилась к судейскому месту.

Судья Брэдбери притворился, что не замечает ее, слишком занятый изучением дела.

— Обычный развод без обвинений, верно, мистер Фигг?

— Все правильно, ваша честь, — ответил Уолли.

— Все в порядке?

— Да, кроме одного маленького вопроса — моего гонорара.

— Я только что это заметил, — нахмурился Брэдбери. — Похоже, для ровного счета не хватает трехсот долларов, верно?

— Все правильно, ваша честь.

Брэдбери устремил взгляд поверх очков сначала на грудь, потом на лицо Дианы.

— Вы готовы заплатить гонорар, миз Наксхолл?

— Да, ваша честь, — писклявым голосом ответила она. — Но придется подождать до следующей недели. Понимаете, я выхожу замуж в эту субботу и не могу отдать эти деньги сейчас.

Переводя взгляд с ее груди на лицо и обратно, Брэдбери произнес:

— По опыту в бракоразводных делах я знаю, что гонорары никогда не выплачиваются, если дело уже закрыто. Надеюсь, к моим адвокатам отнесутся с уважением и оплатят их услуги, прежде чем я подпишу решение. Какова общая сумма гонорара, мистер Фигг?

— Шестьсот долларов. Половину она внесла в качестве аванса.

— Шестьсот? — Брэдбери изобразил удивление. — Это очень недорого, миз Наксхолл. Почему вы до сих пор не заплатили адвокату?

Ее глаза увлажнились.

Юристы и зрители не слышали подробностей, но не отводили глаз от Дианы, особенно от ее ног и босоножек. Дэвид отодвинулся еще дальше, пораженный таким вымогательством в суде.

Брэдбери перешел в наступление и чуть повысил голос:

— Я не приму решение о разводе сегодня, миз Наксхолл. Сначала заплатите юристу, потом я подпишу бумаги. Вам это понятно?

Она вытерла щеки.

— Пожалуйста…

— Простите, но я настаиваю, чтобы все обязательства должным образом исполнялись: выплата алиментов, пособий на ребенка, гонораров юристам. Это лишь триста долларов. Займите у вашего друга.

— Я пыталась, ваша честь, но…

— Избавьте меня от этого. Я постоянно это слышу. Вы свободны.

Она повернулась и пошла прочь. Брэдбери проводил ее плотоядным взглядом. Уолли тоже наблюдал за Дианой, изумленно качая головой. Казалось, он был готов наброситься на нее. Когда дверь закрылась, по залу суда пронесся вздох облегчения. Судья Брэдбери отпил воды и спросил:

— Что-нибудь еще?

— Есть одно дело, господин судья. Джоанни Бреннер. Развод без обвинений, полный раздел совместно нажитого имущества, детей нет, и, что самое главное, гонорар мне выплачен полностью.

— Давайте ее сюда.

— Не уверен, что смогу вести дела о расторжении брака, — признался Дэвид. Они уже вышли на улицу и пробирались вперед через полуденную толпу, оставив центр Дейли позади.

— Прекрасно! Ты впервые побывал в суде, провел там меньше часа и уже определяешь направления своей практики, — ответил Уолли.

— И многие судьи поступают так же, как Брэдбери?

— Как? Ты о том, что он защищает юристов? Нет, многие судьи забыли о том, каково это — сидеть в окопах. Едва наденут черную мантию, сразу забывают об этом. Брэдбери другой. Он помнит, каких негодяев мы представляем.

— И что произойдет теперь? Диана получит развод?

— Она заедет в офис сегодня днем с полной суммой, и в пятницу мы получим решение о разводе. В субботу она выйдет замуж, а через шесть месяцев или около того потребует очередного развода.

— И все же, думаю, я не гожусь для работы по разводам.

— О, это и правда дерьмо. Девяносто процентов всего, что мы делаем, — дерьмо. Мы беремся за самую низкооплачиваемую ерунду, чтобы оплатить накладные расходы, и мечтаем о большом деле. Но вчера вечером, Дэвид, я уже не мечтал, и скажу тебе почему. Ты когда-нибудь слышал о лекарстве под названием крейокс для снижения уровня холестерина?

— Нет.

— Что ж, услышишь. Он косит людей налево и направо и, несомненно, вызовет очередную волну коллективных исков. Так что мы должны успеть урвать кусок пирога. Куда ты направляешься?

— Мне нужно быстро сбегать по делам, а поскольку мы в центре города, много времени это не займет.

Через минуту Дэвид, нарушив правила парковки, остановил машину у бара Абнера.

— Ты был здесь когда-нибудь? — спросил он.

— О, конечно. Осталось немного баров, где я не бывал, Дэвид. Но уже много воды утекло.