Империя предрассудков (СИ) - Мэра Панна

— У меня совершенно нет настроения заниматься этим в такой чудный день. Поэтому ты, — обратилась она ко мне, — будешь сообщать адресантов и, если я дам дозволение, зачитывать мне содержимое писем. А тебя, — герцогиня строго посмотрела на Лизу, — я попрошу записывать ответы, — герцогиня опустилась на скамью и величественно посмотрела на меня, словно повелевая поторопиться.

Я выхватила верхнее письмо из стопки и зачитала имя, красовавшиеся на верху:

— От графини Марии Воронцовой, — оповестила я, не забывая назвать титул. Герцогиню вообще очень раздражало, если она не помнила звания гостей на балах, или тех, кто почему-то решился ей написать.

— Не помню такую, — задумчиво произнесла Мария, словно пытаясь извлечь из памяти какие-то отрывки воспоминаний об этой графине. — Лиза? — герцогиня холодно посмотрела на девушку, ожидая от нее подсказок, но та молчала.

— Ваша Светлость, если позволите, — неуверенно вклинилась я в диалог, — на прошлом балу в Летнем дворце Ее Сиятельство графиня Воронцова весь вечер рассказывала Вам о скором замужестве своей дочери.

Герцогиня удивленно посмотрела на меня, не ожидая, что я способна выдавать нужную ей информацию.

— Чего же ты ждешь, читай, — приказала герцогиня, — думаю, не за горами очередное приглашение на чью-то свадьбу.

Я быстро прочла письмо с жутко банальным содержанием и приглашением посетить их поместье в обед четверга.

— Нет, в четверг я не могу. У меня важная встреча с бароном фон Дельвигом. Лиза, ответь графине, что я рада приглашению, но не смогу ее посетить. И да, допиши, что я поздравляю ее дочь. Которую зовут…?

Мария посмотрела на меня, ожидая, что я помню имена всех гостей прошлого бала. Я глуповато похлопала глазами в ответ на молчаливую просьбу, как вдруг непонятно откуда в моей голове возник ответ:

— Светлана Воронцова, — произнесла я, удивляясь возможностям собственной памяти. Не зря мы с Варварой три свободные от дежурства ночи проводили вместе, изучая списки приглашенных.

На этот раз Мария даже удостоила меня удовлетворенным кивком, а затем спокойно закончила диктовать ответ на первое письмо.

Следом шло несколько писем от родной сестры герцогини, которые она настрого запретила мне вскрывать, письмо от камергера и еще некоторых именитых особ.

Следующим же мне попалось весьма занятое письмецо от княгини Анастасии Голицыной. Я нисколько не сомневалась в том, что оно будет интереснее предыдущих, поскольку Голицына, как поговаривали, была близкой подругой Марии Павловны, но совсем незадолго до моего появления во дворце вышла замуж, тем самым освободив одно место в штате фрейлин. На это место позже взяли меня.

Я не была уверена, что Мария позволит даже прикасаться к письму, в котором могло быть что-то особенно личное, но, на удивление, она все же велела мне его прочесть.

— Вот я снова дома, моя дорогая подруга. Я, наконец, познакомилась с моей невесткой и со всем ее семейством. Мне безумно приятно в их компании. И хотя Даша немного наивна для своих лет, но зато удивительно хороша собой. Неудивительно, что брат так скоро решил жениться на ней. Сегодня ждем к обеду Литвиновых, и я очень надеюсь, что к нам пожалует и госпожа Вейгель.

Вчера к нашему отцу неожиданно пожаловал его Высочество Александр Николаевич, — на этом моменте я запнулась, не будучи уверенна, что герцогиня хочет, чтобы я узнала о Великом князе хоть что-то, что не подобало слышать моим непроверенным временем ушкам. Но женщина была на удивление спокойна и даже увлечена моим чтением, поэтому я продолжила.

— Его визит был столь внезапным, что я было решила, что во дворце случилось что-то неладное. Но он заверил меня, что приехал исключительно по делам. Впрочем, ты же знаешь, каким обаянием и даром убеждения он наделен, поэтому я бы не верила всему, что он говорит. К тому же, как оказалось, он прибыл не один, а в компании с какой-то молоденькой барышней. Больше ничего о них не знаю. После обеда он уехал, а ко мне пожаловала с визитом твоя сестрица. Мы замечательно провели время. Очень скучаю по тебе и надеюсь в скором времени увидеться в Н, — я закончила и позволила себе выдохнуть, поскольку последнюю часть письма читала на одном дыхании.

Подняв глаза на Марию Павловну, я поняла, что она взволнована, хотя изо всех сил старалась выглядеть безразличной. Очень вероятно, что она была озадачена внезапным появлением Александра у Голицыной, тем более в компании юной девушки.

— Дай мне взглянуть, — попросила Мария все также взволновано.

Я протянула ей письмо и перевела взгляд в сторону, чтобы не раздражать ее своей навязчивостью.

Вчера, когда я совершала вечернюю прогулку по парку, мое внимание привлек громадный тяжелый дормез, запряженный четверкой маститых жеребцов, который со стуком подкатил к заднему подъезду. Я ожидала, что из него выйдет двухметровый пузатый здоровяк, звенящий военными орденами пуще колоколов в рождественском храме. Но вместо этого из кареты выскользнула юная хрупкая девушка. Лицо девушки на удивление казалось мне подозрительно знакомым. Хотя я точно не видела ее на дворцовых приемах.

Не прошло и пары минут, навстречу к ней вышли Александр, Константин и немолодая женщина. К моему изумлению, с едва прибывшей особой братья вели себя исключительно по-дружески. Приветливо улыбались, смеялись и увлеченно поддерживали беседу, но никто из них даже не рискнул притронуться к ее миниатюрному локоточку или смахнуть пылинку с хрупкого плечика. И думаю, дело здесь было не в присутствии взрослой статной дамы. Этот легкий, но ни к чему необязывающий стиль общения натолкнул меня на мысль: «А что, если девушка, разговаривающая с цесаревичами — великая княжна, сестра Александра и Константина?»

Я хорошо помнила, как выглядит ее изображение на портрете в главной зале дворца, но на нем она запечатлена еще ребенком. Ничего удивительного в том, что я могла не узнать ее. Точно так же я не сумела сразу распознать лица цесаревичей, поскольку они сильно изменились по сравнению с портретными картинами пятилетней давности.

— От Константина ничего? — прервал мои мысли строгий голос Марии Павловны. Я мгновенно потянулась к стопке, одно за другим просматривая недавние письма.

— Нет, Ваша Светлость, — покачала я головой. Голос мой был ровным, и несмотря на то, что я подозревала, кто была эта девушка из письма Голицыной, я боялась лишний раз говорить с Марией, тем более на темы, явно меня не касающиеся.

— Продолжаем, — приказ герцогини прозвучал также равнодушно, как и все, что она когда-либо говорила. И я, так и не решившись рассказать ей о том, что видела вчера, мгновенно приступила к чтению по большей части бессмысленных писем.

Время за чтением летело быстро. Особенно, когда ни на секунду нельзя было расслабляться. Постепенно из огромной горы писем превратилась в небольшой, но все еще значительных размеров холмик. Я как раз собиралась зачитать очередное письмо из конца стопки, как вдруг Мария прервала меня и, обращаясь к Лизе, спросила:

— Ты не знаешь, с кем Александр Николаевич мог ездить к Голицыной? — впервые за весь период нашего знакомства я услышала, чтобы Мария Павловна была чем-то столь заинтересована. И не просто заинтересована, а по-настоящему обеспокоена. И, пожалуй, это был первый раз, когда она позволила себе задать неформальный вопрос одной из своих не самых близких подопечных. По всей видимости, вопрос успешного замужества — это единственное, что превращало ее из безжизненной статуи в живого человека.

Я заметила, как Лиза смутилась. Девушка точно не ждала, что герцогиня проявит минутную слабость и покажет, что кто-то ей все же не безразличен.

— Ваша Светлость, если бы я знала. Но я не видела цесаревичей с утра вторника.

Мария поджала губу и вновь замолчала.

«Сказать или нет?» — думала я, чувствуя, как начинаю нервничать, представляя разговор с Марией. И хоть я не знала наверняка, кто та девушка, что была рядом с Александром на приеме у Голицыной, но очевидно, что я была последней, кто видел его перед отъездом. Конечно, я могла ошибаться в своих выводах, и даже скорее всего так и было. Я слишком мало знала о княжне и почти ничего не знала об Александре. Но думать было некогда, и спустя пару секунд я все же неуверенно произнесла: