Две крепости - Джон Толкин

– Ты всё так же говоришь загадками, милый друг, - улыбнулся Арагорн.

– Загадками? - Гэндальф недоумённо посмотрел на него. - Я говорил сам с собой. Давняя привычка. Молодым так много нужно объяснять! - он засмеялся. - Так что ты хочешь узнать?

Он помедлил, собираясь с мыслями, и начал долгий рассказ.

– Вот как видится мне происходящее. Враг, конечно, давно знает о нашем отряде, о том, сколько нас и кто мы, знает и о том, что Кольцо у хоббита. А вот намерений наших пока не понимает. Сам он отправился бы в Минас Тирит, поэтому и нас ищет на путях туда. Он не знает, кто из сильных мира сего завладеет Кольцом и захочет занять его место. Ему и кошмарном сне не приснится, что мы рискнём уничтожить Кольцо. В этой слепоте - наша удача и наша надежда. Враг ждёт войны и поспешит развязать её первым. Он давно усвоил, что тому, кто наносит первый удар, второй может и не понадобиться - хватило бы мощи. Он боится опоздать, поэтому начал передвижение войск раньше, чем намеревался. Премудрый глупец! Стоило ему бросить все силы на охрану Мордора, а волю - на поиски Кольца, и надеяться нам было бы не на что. А теперь Око всё чаще обращается к Минас Тириту. Совсем скоро он обрушит на город всю свою мощь.

А пока его планы рушатся. До сих пор он не получил ни Кольца, ни заложников-хоббитов, и всё благодаря Саруману.

– Так он же предатель! - удивился Гимли.

– Даже дважды предатель, - кивнул Гэндальф. - Странно, не правда ли? Из всех бед эта казалась наихудшей. Но предательство - оружие обоюдоострое. Саруман для своих темных дел тоже решил заполучить Кольцо или хотя бы хоббитов. И вот их совместными с Врагом усилиями хоббиты попадают к Фангорну в самый подходящий момент, а двум злодеям достаются только новые сомнения, расстроившие все планы. Стараниями Всадников некому сообщить Саурону о недавнем сражении. Он знает только, что двух хоббитов, пойманных на Эммин Майл, тащили в Изенгард, а не в Мордор. Теперь Саурон боится Изенгарда не меньше, чем Минас Тирита.

Изенгард может победить Мордор только с помощью Кольца. А уж Кольца-то Саруману теперь точно не видать. Ему грозит опасность, о которой он и не подозревает. Впрочем, он теперь о многом не знает. Ему так хотелось побыстрее получить добычу, что он отправился навстречу своим оркам и опоздал - всё кончилось без его участия. Он пробыл тут недолго. Я заглянул в его мысли, его гложут сомнения. Он сам видел костёр на поле битвы. Он только не знает ни о том, что стало с хоббитами, ни о мордорских орках, ни о Крылатом Ужасе.

– Крылатый Ужас! - воскликнул Леголас. - На Сарн Гебире я стрелял в него и заставил убраться. Он источает страх. Что это за новая напасть?

– Эту напасть не сразить стрелой, -усмехнулся Гэндальф. - Ты убил только тварь, которая несла его. Этот Всадник скоро взлетит снова. Он - назгул, один из Девяти. Они теперь пересели на крылатых коней. Их оружие - ужас, и тень этого ужаса вот-вот захлестнёт последние армии наших друзей. Правда, крылатые назгулы пока ещё не пересекали Реку, и Саруман не знает об их новом обличье. Он может думать только о Кольце. Вдруг оно нашлось? Вдруг досталось Теодену? И он бросает на Рохан новые и новые войска, а вот о настоящей опасности - о Древобороде - забыл.

– А Гэндальф опять забыл о слушателях, улыбнулся Арагорн. - Я впервые слышу о Древобороде. О двойном предательстве Сарумана я догадывался, но чем нам поможет встреча двух хоббитов с Фангорном, не понимаю.

– Погодите! - в смятении воскликнул Гимли, - Я вот что никак не пойму: тебя или Сарумана видели мы прошлой ночью?

Гэндальф рассмеялся.

– Не меня - это точно. Значит, Сарумана. Мы так похожи, что не мудрено ошибиться.

– Тогда ладно, -облегчённо вздохнул Гимли. - Я рад, что это был не ты.

Гэндальф снова расхохотался.

– Приятно знать, что хоть в чём-то не ошибся. Я и не думал винить тебя за прохладную встречу, ведь это я, помнится, советовал друзьям не доверять никому и ничему, если имеешь дело с Врагом. Ты поступил правильно, Гимли, сын Глоина! Быть может, настанет день, когда ты увидишь нас рядом и сам во всём разберёшься.

– А что с хоббитами? - спросил Леголас. - Где они теперь?

– С Древобородом и с энтами, - ответил Гэндальф.

Теперь даже Следопыт удивился.

– Так, значит, старые легенды об обитателях дремучих лесов и Пастырях Деревьев говорят правду? Но разве энты еще есть в мире? Я думал, они исчезли в давние времена, если вообще жили не только в песнях Рохана.

– Сумеречные Эльфы до сих пор поют об Онодримах и их печали! - воскликнул Леголас. - Но даже для нас они лишь воспоминание. Как бы я хотел встретить хоть одного и ощутить себя по настоящему молодым! Но я что-то не понимаю. Древобород - это переложение названия «Фангорн» на Всеобщий язык, однако ты говоришь о нем как о разумном существе. Кто это?

– Вопрос не маленький, - усмехнулся Гэндальф. - Я не много о нём знаю, но и на такой рассказ у нас нет времени. Древобород - это и есть Фангорн, Пастырь Леса. Он - самый старый из Энтов, он вообще старше всех в Среднеземье. Думаю, Леголас, ты ещё увидишь его. Нашим хоббитам повезло. Они встретились с ним на этом самом месте. Он часто приходит на этот холм, когда на душе неспокойно. Четыре дня назад я видел, как он шагал по лесу. Он меня тоже заметил, но я не поздоровался - так устал, - и он, не окликнув меня, прошёл мимо.

– Наверное, тоже за Сарумана принял, - вставил Гимли. - А почему ты считаешь его другом? Я-то думал, энты опасны.

– Ещё бы не опасны! - воскликнул маг. - Как и я, между прочим. Сейчас опаснее меня, пожалуй, только Чёрный Властелин. Опасны энты, опасны Арагорн с Леголасом, о тебе уж и говорить не приходится, Гимли сын Глоина. Опасности на каждом шагу. Да возьми хотя бы Лес Фангорна - вот уж опасное место, особенно для тех, кто бродит по нему с топором. Энты опасны, но мудры и добры. Их трудно вывести из себя, но рассказ наших маленьких друзей разгневал их. Я знаю энтов, они медленно закипают, но когда закипят, их никому не удержать. И тогда Саруману не позавидуешь.

– Но что они могут? - недоуменно спросил Леголас.

– Точно не скажу, да они и сами этого пока не знают. - Маг надолго умолк, задумавшись, потом поднял голову. - Солнце уже высоко, нам пора.

– К энтам? - спросил Арагорн.

– Нет, тебя ждёт иной путь. Над нами нависла война и в этой войне только Кольцо может дать нам уверенность в победе. Скорбь и страх переполняют меня: многое будет разрушено, всё может быть потеряно. Я - Гэндальф, названный Белым, но Тот, Чёрный, пока ещё сильнее меня.

Маг прикрыл глаза рукой и долго глядел на восток, словно пытаясь разглядеть что-то за далью.

– Нет, - мягко сказал он. - Кольца нам уже не достать. Хорошо хоть от этого искушения мы свободны.

Что ж, Арагорн, сын Арахорна! Там, в долине Эммин Майл, ты выбрал верный путь. Мы встретились вовремя. Ты дал слово и должен прийти в Эдорас, в золотые палаты Теодена. Ты нужен там. В Рохане война, но хуже войны - немощь Теодена. Пусть Андрил покинет ножны и засверкает в битве, которой он так долго ждал.

– А я-то надеялся повидать наших весёлых молодых хоббитов, - погрустнел Леголас.

– Потерпи, - сказал Гэндальф. - Делай, что должно, и не теряй надежды! В Эдорас!

– Пешком туда нескоро доберёшься, - криво усмехнулся Арагорн.

– Там увидим, - отмахнулся маг. - Так вы идёте со мной?

– Конечно, - ответил Арагорн, - с тобой или вслед за тобой, как тебе будет угодно.

Он поднялся и долго не отводил взгляда от лица мага. Леголас и Гимли переглянулись и не посмели нарушить воцарившуюся тишину. Арагорн, сын Арахорна, решительный и твёрдый, стоял, выпрямившись и положив руку на рукоять меча - словно Король, пришедший из-за Моря и впервые ступивший на земли смертных людей. А перед ним сутулился от тяжести прожитых лет старик в простых белых одеждах. Вот только лицо у старикасияло, словно освещённое внутренним огнём, а от фигуры исходила сила, несоизмеримая с властью любых королей.

– Я ведь прав, Гэндальф, - тихо проговорил Арагорн. - Любое расстояние для тебя - ничто. У Темного Владыки есть Девять Черных Всадников, у нас - только один Белый, но он стоит девятерых. Мы пойдем за тобой, куда бы ты нас ни повел.

– Конечно пойдём, - кивнул Леголас, - вот только узнаем, что случилось в Мории. Расскажи нам Гэндальф…

– Я и так слишком задержался, - сказал маг. - Время не ждет. Будь у нас даже целый год, я все равно не смог бы всего рассказать…

– Ну, хоть немного! - взмолился Гимли. - Что стало с Барлогом?

– Не упоминай его, - сказал Гэндальф, и на мгновение друзьям показалось, что облако боли пробежало по его лицу. Он как-то сразу постарел и осунулся. - Я долго падал, - медленно проговорил он наконец, как бы с трудом возвращаясь мыслью в прошлое. - Долго я падал, и он падал вместе со мной. Его огонь охватил меня, я горел. Затем мы упали в пропасть, заполненную черной ледяной водой. Смертный холод сковал мое тело, сердце почти замерзло.