Волк (ЛП) - Гаджиала Джессика

— Но почему?

Ауч. Почему он всегда такой любопытный?

— Потому что я не знаю, почему я не пыталась задушить тебя или ударить чем-нибудь по голове, застать врасплох в душе или еще где-нибудь. Я теряю бдительность.

— Неа.

— Тогда какое еще объяснение ты можешь этому дать? Ты притащил меня сюда, когда я потребовала отвести меня к машине. А потом ты украл мою одежду и запер меня здесь со своими адскими тварями…

— И… — подсказал он, и я поняла, к чему он клонит.

Я вздохнула. — И вытащил меня с обочины дороги, где я теряла свое дерьмо, и копы обязательно меня нашли бы. И ты поддерживал меня и купил мне книги, и…

— Ты хочешь быть здесь.

— Что? Нет! — Возразила я слишком поспешно.

— Да, ты хочешь, — сказал он, слегка улыбнувшись мне.

— Нет. Мне нужно добраться до своей машины, взять одежду, телефон и наличные, и мне нужно убраться отсюда к чертовой матери, прежде чем Рейн, Чарльз Маллик, Ло, Ричард Лионе и Лекс Кит узнают, что я была тем, кто установил бомбы.

— Нужно — это не хотеть, — он выбрал ту часть моего аргумента, которая была в его пользу. Он был прав, досадно, отвратительно прав. Мне нужно было уехать из города, но я этого не хотела.

— Ну, мне нужно остаться в живых, или я больше ничего не буду хотеть, — рассуждала я, звуча так, будто пыталась убедить себя, а не его.

— Джейни, — сказал он, поглаживая большим пальцем мою щеку.

— Что? — Спросил я, когда он замолчал.

— Не позволю им причинить тебе боль.

Его слова и искренность, с которой он их произнес, заставили мои внутренности снова чувствовать эту сентиментальность. Но все же… — Я знаю, что ты хочешь верить в это, Волк, но ты один человек. И ты знаешь так же хорошо, как и я, что твое братство Приспешников будет превыше всего. Рейн будет в ярости, когда узнает, что вы знали, кто установил бомбы, но не сказали ему. Он бы взорвался, если бы ты попытался встать между мной и ним. Может быть, это только потому, что женщина никогда раньше не «имела» его империю, — рассуждала я. — И дело не только в Рейне. Он — наименьшая из моих забот.

— Если это…

— Не надо, — перебила я, сжимая его запястья. — Просто не надо. — Я не могла этого вынести, услышав имя Лекса на его губах после того, как он узнал, что со мной случилось. Он будет чувствовать неладное. Они были разными частями моего мира, и я не хотела, чтобы их пути пересекались.

— Хорошо, — сказал он, убирая руки от моего лица. — Пошли, — сказал он, поднимаясь на ноги и пересекая комнату.

— Куда пошли? — Спросила я, наблюдая, как он выпрямляется. Он махнул рукой в сторону двери, и я фыркнула, махнув рукой на свое тело. — Эм… там холодно, а на мне даже трусиков нет, — легкомысленно сказала я и пожалела об этом в ту же секунду, как его глаза вспыхнули, голодом. Ладно, не то чтобы я жалела об этом, но я поняла свою ошибку. Но к моему облегчению (или полному разочарованию, я не могла решить), он глубоко вздохнул, натянуто кивнул мне и направился к шкафу. Через секунду он вышел с моей одеждой, которую я носила пару дней назад, выстиранной и сложенной.

Эм, да, так что мне нужно было как-нибудь хорошенько осмотреть этот шкаф. Очевидно, он хранил там буквально все ценное. Ну, знаете… как мое нижнее белье.

Он подошел ко мне, протягивая одежду. Я взяла ее, склонив голову набок. — И куда же мы теперь пойдем?

— Одевайся, — сказал он, направляясь к двери и выходя на улицу.

Ладно. Я скользнула в трусики, затем натянула брюки на ноги, чувствуя себя странно и стесненно после нескольких дней, когда я вообще не носила никаких штанов. Я оставила футболку Волка, но заправила ее и схватила его фланелевую рубашку с вешалки у двери, когда я скользнула в свои ботинки. Это не было высокой модой, но сойдет.

У меня чуть не закружилась голова, когда я потянулась к дверной ручке, чтобы посмотреть, что он приготовил для меня.

Волк, как ни странно, был полон сюрпризов.

Глава 9

Джейни

— Тренироваться в стрельбе по мишеням? — Спросила я после того, как мы молча брели через лес добрых десять минут, прежде чем вышли на поляну, где он установил с полдюжины мишеней на разных расстояниях. Я наблюдала, как он вытащил пистолет из-за пояса джинсов и проверил обойму.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Видел, как ты стреляешь, — небрежно бросил он.

— Я хороший стрелок! — Я тут же ощетинилась. Я никогда не промахивалась мимо цели. Никогда. Так что, возможно, не всегда (ладно, может быть, почти никогда) попадаю в яблочко, но все же. Я знаю, как обращаться с оружием и направлять его.

— Хорошо — это не значит здорово, — сказал он, пожимая плечами и протягивая мне пистолет.

— Ты действительно считаешь, что должен вручить мне пистолет после того, как оскорбил меня? — Спросила я ворчливым тоном. Но внутри я исполняла счастливый танец. После восьми лет тренировок семь дней в неделю в Хейлшторме, где наличие двух сломанных рук едва ли можно было считать оправданием для пропущенной стрельбы по мишеням, я не привыкла к безделью. Я была вне себя от нетерпения вернуться к какой-то тренировке, особенно если он думал, что сможет улучшить мою меткость.

Он сунул мне в руку пистолет и широко развел руки. — Хочешь стрелять, стреляй, — насмехался он, зная, что я ни за что не выстрелю в него.

— Перестань закрывать глаз, — приказал он, снова поднимая мою руку и слегка раздвигая мои ноги. — Стреляй. — Я выстрелила и попала практически в цель. Волк издал какой-то ворчливый звук. — Точнее, — сказал он, и я услышала, как зазвенели монеты в кармане. Примерно через секунду я поняла, что была права, потому что он протянул руку вокруг моего тела и положил монету на прицел. — Стреляй.

— А для чего эта монета? — Спросила я вместо этого.

— Нужна, ты дергаешься.

Мои брови сошлись на переносице, но я нажала на спусковой крючок. И, как он и ожидал, монета полетела в воздух. — Черт возьми, — прорычала я, когда он наклонился, чтобы поднять ее.

Он положил ее снова, но на этот раз его рука обвилась вокруг моей, его палец прижался к моему на спусковом крючке. — Медленно, — сказал он, его палец мягко прижался к моему. Затем, раздался выстрел, и… монета осталась на месте, а пуля попала точно в яблочко.

— Ни за что! — Закричала я, поворачиваясь к нему лицом. — Не может быть, чтобы это было так просто! Я работаю над этим каждый день в течение многих лет. — Волк пожал плечами, засунув руки в карманы и слегка улыбнувшись мне.

— Попробуй ты, — сказал он, кивнув головой в сторону мишени.

Я подняла монету с земли, вернулась на позицию, последовала его совету и выстрелила. И будь он проклят, пуля попала почти в том же самом месте. — Кто тебя этому научил? — Спросила я, снова повернувшись к нему. Волк рассматривал меня в течение долгой минуты, принимая мое волнение и удивление, прежде чем испустить долгий вздох.

— Папа.

Что ж, в этом есть смысл. Его отец был Приспешником. Я слышала, что отец Рейна управлял клубом строго. Конечно, он научил своих людей стрелять. — Ты лучший стрелок у Приспешников? — Спросила я в тишине, которая начинала казаться тяжелой.

На это я получила ухмылку. Настоящую, настоящую ухмылку! — Нет, — сказал он, качая головой.

— В пятерке лучших? — Настаивала я. На это я получила утвердительный кивок. — Кто первый?

— Репо, — мгновенно ответил он.

Репо был относительно новым членом клуба. Его пришили всего год назад, сразу после того, как он помог спасти Саммер и завоевал расположение Рейна. — Не может быть. Ему всего… двадцать один год.

— Четвертый, — поправил Волк. — Твой возраст, — добавил он, удивив меня. Откуда он знает, сколько мне лет?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты его…

— Я его не учил, — пожал он плечами. Значит, он был просто прирожденным стрелком? Это было интересно. Он, не вытаскивая руку из кармана махнул другой в сторону мишеней. — Произведи на меня впечатление, — сказал он, и я всегда была готова принять вызов.

— Я сделала это! — Воскликнула я, вскинув руки вверх, когда час спустя наконец-то попала в яблочко по самой дальней мишени. Я широко улыбнулась Волку, преисполненная гордости за свое достижение, которым была обязана ему хотя бы отчасти. Его глаза изучали мое лицо, остановившись на мгновение на моем рте, и я наблюдала, как его лицо, казалось, медленно начало закрываться снова. — Не надо, — тут же сказала я.