Мир Аллара. Амнистия - Дмитрий Инин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
–Это не проблема. – Усмехнулся я и рассказал о полученном вчера планшете. Макс единственное, что в ладоши не захлопал.
– Охренеть! Вот же умная тетка, эта твоя бухгалтерша, скинь ник в игре, я придумаю, как ее отблагодарить. Вард! Это судьба. Это очень сильно облегчит нам жизнь.
– Так что, рисовать скины на всех? – Уточнил я.
– Нет! – Отрицательно помотал головой Макс. – Только на меня и на тебя.
– А как с деньгами быть? – Вдруг осознал я. – Ведь наши счета заморожены, следовательно все, что будет падать, будет валиться на счет Конькова, к тому же по этим транзакциям можно будет отследить и наш класс, и наш ник.
– Не ссы! Тут все продуманно. При регистрации нового перса, у тебя появляется новый игровой счет, к реальному он привяжется, после первой транзакции, если ты не станешь ничего переводить на свой банковский счет, то никто тебя нового, с тобой прежним и не свяжет. К тому же, реальный счет тебе теперь не нужен.
– Почему это?
– Да потому! – принялся объяснять ему Макс. – Ты все равно, никогда из тюрьмы не выйдешь, даже если побега ты станешь мультимиллиардером, это средства полученные в обход наказания, а следовательно они будут конфискованы в пользу государства. Теперь у нас с тобой есть только одна сторона жизни. Виртуальная. – Заметив, как я погрустнел, Макс расхохотался. – Вот же ты наглый. Еще вчера у тебя вообще никакой жизни не было, а тут смотри-ка. Расстроился. К жене надеешься вернуться? – С пониманием уставился он на меня. – Так в виртуале с ней и живи, хотя, тоже не рекомендую, думаю через месяц другой, когда бегунков останется совсем мало, то за дело возьмутся профессиональные ищейки, и вот они как раз у жены и начнут тебя искать в первую очередь. Приключение нам предстоит, как в прошлом веке. Скрываться будем!
Мне в голову пришла внезапная мысль.
– А что им мешает, когда нас останутся единицы, просто открыть наши капсулы и убить?
– Раздолбайство! – Вымолвил Макс, и снова расхохотался, увидев мой не понимающий взгляд. – Раздолбайство им мешает. Ты понимаешь, невероятно, но, по сути, никто не знает в какой конкретно капсуле кто из нас лежит. То есть, чтобы грохнуть тебя или меня, нужно убить всех, вообще всех до единого заключенных этого сервера. К тому же. – Макс зашептал совсем тихо. – После амнистии, акции тюремных серверов упадут ниже пола, и я их выкуплю! Не только наш сервер, а множество, и кто тогда сможет повлиять на меня, чтобы я совершил самоубийство?
– Ну то есть терроризм и борьба с властью, но не без выгоды для кармана? – Хохотнул я.
– А чем, по-твоему, я буду финансировать борьбу? Или ты думаешь, что мои акции не требуют затрат? – Похоже мое замечание задело его, и я примиряюще поднял руки.
– Ладно Макс. Мир! Давай работать, а то мы с тобой за этими разговорами норму не успеваем выполнить.
Дальше мы работали молча, ровно до тех пор, пока мне не капнула единица силы, я радостно хлопнул в ладоши и сообщил об этом Максу, он только улыбнулся, как это умел искренне и радостно. Больше в тот день мы о побеге не разговаривали. А вечером, наконец то добравшись до кровати, я достал планшет и рисовал до самого утра, пока не прозвучал звук побудки.
Дни проносились один за другим, нас с Максом из карьера отправили в шахту, где мы долбили железную жилу, тут иногда время от времени выпадали даже полудрагоценные камни, которые можно было выменять в тюремной лавке на разные плюшки, и я даже начал заглядываться на постоянно обновляющийся каталог девочек, но больше всего времени я, конечно, уделял рисованию.
Макс объяснил мне, что новые скины, должны были быть для нас предельно не типичными, чтобы при анализе нашего психологического портрета никто не смог привязать внешность нового игрока к нашему характеру.
Первым я отрисовал Макса, здоровенный зубастый орк с испещренным шрамами лицом, гипертрофированные мышцы бугрились по всему его телу. Самое сложное было сбалансировать его походку, орка так и тянуло встать на четыре конечности, ноги не выдерживали эту громадину, я подрегулировал рост, ширину тела и бедер, и с довольной улыбкой продемонстрировал скин другу.
Как он ржал, в голос, искренне, невзирая на хмурые взгляды старших по бараку, Макс даже в какой-то момент упал со своей шконки. Поднявшись, он подошел ко мне и пожал руку.
– Капец ты крутой! Какой же ты невероятно крутой! Такой скин идеально подходит для четырнадцатилетнего школьника с серверов В, и уж никак не для меня, я уже даже ник придумал.
– Ты рисуешь? – Внезапно вмешался в наш разговор Эд, меня это шокировало, он практически никогда не разговаривал, если нужно было до кого, то донести свою позицию, то говорить он отправлял орка. – Покажи?
Я продемонстрировал ему десяток набросков скинов, которые не имели никакого отношения к скину Макса, Эд внимательно их осмотрел и довольно хмыкнул.
– Нарисуешь мне два скина. – Он не спрашивал, он утверждал, потом он о чем-то задумался. – Хорошо сделаешь, можешь девку себе из каталога выбрать, оплачу.
– Какие скины должны быть? На какую расу, на какой класс? – Уточнил я.
– Удиви. – Легко пожал плечами Эд. – Главное пол мужской.
Следующие две недели я рисовал скины для Эда. Днем я долбил руду, вечером рисовал, сам не заметил, как капнули еще единичка силы и выносливости. Навык регенерации же докачался уже до тридцатого уровня и из медного стал стальным.
Наступил новый месяц, в моей почте было всего одно письмо, ну конечно, никто и не ждал, что коллеги будут помнить меня дольше пары недель. Ленка писала, как у нее все замечательно, что все лишние деньги она вкладывает на инвестиционный счет, что она перетащила к себе сестру, и устроила ее на свое прежнее место. За Ленкину сестру я был рад, супруга моя все-таки молодец, но я понимал, что вот уже скоро настанет тот момент, когда вместо сестры с ней будет жить новый мужчина, что письма прекратятся, и однажды во вложении будет прикреплен договор о разводе. Это было неизбежно. Хренов Олег Коньков в ту ночь убил меня, и заодно так и не зачатого мной ребенка, и нашу семью. А пока, во вложении были прикреплены фотографии, несколько Ленкиных, парочка из них интимного характера и одна, селфи, где они стояли с сестрой обнявшись на фоне холодильника. Я улыбнулся. Когда я открыл фото,
