Агломерат. Последний Оплот - Никита Костылев

Марта

Ленинградский Оплот. Твердь. Дворец Императора.

Несколько плотных линий обороны, самые крепкие стены и лучшая армия на страже. Твердыня. Среди всех этих мелких общин, оплотов и убежищ это была сильнейшая крепость. Внешне у нее не было никакого сходства с старыми предками — средневековыми замками. Нагромождение герметичных корпусов за плотной стеной, стоящая в некотором отдалении Атомная электростанция, постоянно работающие снегоуборочные машины, свет сильнейших прожекторов вокруг цитадели — вот и вся крепость. Внутри в переплетении коридоров, люков и отсеков, было очень легко запутаться и потеряться, разобраться в устройстве крепости было невероятно трудно. Даже жители, жившие в своем убежище всю жизнь не могли разобраться в ней до конца. Построенная три десятка лет назад, крепость выжила, в отличие от большинства оплотов, выстроенных в первые годы Оледенения, Твердыня выдержала испытание временем. Все другие не продержались так долго — некоторые оплоты выстроенные возле Атомных Электростанций были уничтожены стихией, некоторые разрушены нападениями жителей пустыни, но большая часть погибла от самого страшного врага — голода.

Твердыня справилась, столица Империи стояла посреди пустыни и возвещала о том, что человек смог. Он не сдался. Именно здесь, среди переплетения ангаров и корпусов, в самом центре Оплота, стоял Императорский Дворец. В тронном зале Первый Император Ледяной России, единственный и неповторимый Король Трех Термических Оплотов, сюзерен Минска и Киева, повелитель Великой Ледяной Пустыни, Главнокомандующий Карательным Войском Император Михаил I допил до дна бутылку и снова полез за пистолетом, пьяно похихикивая, он выудил старенький ТТ и с закрытыми глазами поднял оружие. Прикрыв ладонью глаза, он все-таки открыл одно веко и пальнул в сторону привязанного к столбу собирателя. Пожилой человек закричал от боли еще сильнее, но следующий выстрел прекратил его страдания. Михаил Первый, махая пистолетом, подскочил к своему оруженосцу и выговорил, вытаращив глаза:

— Ты видел? Нет, ты видел? С закрытыми глазами!!

— Вы прекрасный стрелок, Ваше величество, — проговорил оруженосец, глядя прямо перед собой, он долго старался не смотреть на руку держащую пистолет, но в конце концов все таки не удержался и скосил глаза. Когда Император молча стоял, уставившись в своего оруженосца, тот решил разрядить затянувшуюся паузу: — разрешите, перезарядить Ваше оружие!?

— Оруженосец! Ты что? — удивленно спросил Михаил I, немного отойдя назад, он еще раз оглядел его с ног до головы. — Это же мое… ты думаешь я пьяный и ничего не соображаю? Думаешь, что умнее меня? Или я не смогу сам перезарядить!? Смотри!

Пьяный правитель стал отступать назад, при этом он медленно поднимал оружие, направляя его в полумертвого от страха оруженосца. Но выстрелить он так и не смог, споткнувшись о небольшой журнальный столик, Император с громким криком бухнулся на пол. Кряхтя, он принялся подниматься на ноги, когда подбежавшие слуги стали помогать правителю, тот только пьяно брыкался и громко кричал. Только после двух выстрелов в потолок, слишком ретивые рабы решили не искушать судьбу и выскочили из зала. Подняв налитые кровью глаза, Император, шатаясь, подошел к ставшему словно изваяние, оруженосцу и дыхнул ему в лицо перегаром, приставив пистолет к виску:

— Это Артемьев тебя послал, да? Он сказал, что я не могу перезарядить свое оружие!? Так!? Следишь за мной!?

После этих слов Император ударил своего оруженосца наотмашь рукояткой пистолета, и нажал на спусковой крючок. Вместо выстрела раздался только предательский щелчок, Михаил I бросил на пол пистолет и презрительно проговорил оруженосцу, который уже просто сжался в комок:

— Патроны закончились. Заряди.

Оруженосец упал на колени и просто тихо плакал, подхватив пистолет, он буквально выполз из помещения.

Михаил I оглядел опустевший зал и удивленно проговорил:

— А где все? Что? Никого нету? Даже Шпионов Димкиных!? Эй! Где вы!?

Хлопнула дверь и в гигантский зал вошла девушка, тихо ступая по кафельному покрытию, он проговорила:

— Мишенька, пожалуйста, хватит… Я боюсь.

— Что? — Император обернулся и попытался сфокусировать свой взор, распознав девушку, Михаил виновато улыбнулся и прошептал: — Марта, девочка, моя маленькая, не бойся. Это же я. Я… добрый. Тебя кто-то обидел? Ты… — Император сел на пол и тихо бросил: — Только ты меня понимаешь… ты…

Марта подошла и обняла сразу ставшего каким то грустным и несчастным Правителя Ледяной России. Прижав голову Императора к груди, она проговорила:

— Я знаю, что ты хороший. Ты очень добрый. Я знаю.

— А они… — Михаил I обиженно проговорил, словно ребенок, — они не верят… а я… я…

— Я знаю, — тихо кивнула Марта и тихо проговорила, — пожалуйста, пойдем. Я хочу спать, а без тебя мне страшно. Пойдем, ты мне нужен.

— Я пойду, — кивнул Император, он угрюмо поднялся и взял за руку девушку. — Я тебе верю. Пойдем, ты знаешь…

— Я все знаю, — нежно прошептала девушка и повела пьяного правителя из роскошной залы.

Когда они шли в Императорскую спальню, им не попалось ни единой души. Словно весь дворец спрятался от великого и ужасного правителя, который любил стрелять по своим слугам. Михаил больше не буянил и кричал, всю дорогу до спальни он угрюмо молчал. Когда Марта, укладывала его, спать словно ребенка, он схватил ее за запястье и прошептал:

— Иди ко мне.

— Миша, мне еще нужно проведать маму, — мягко ответила Марта, вытаскивая свою хрупкую ручку из цепких пальцев императора. — Ты ж знаешь. Я тебя люблю. Правда. Дождись меня, я скоро приду.

— Я буду ждать, — закивал Михаил I. — Буду. Пока ты не придешь…

Хрупкая девушка поднялась, поцеловала его и тихо направилась к выходу.

Когда она подходила к двери, правитель вдруг сказал:

— Не Артемьев, я тут главный. Я Император.

Когда Марта плотно затворила дверь, Император уже крепко спал.

У входа в покои ее ждал адъютант Артемьева, криво усмехнувшись, молодой человек бросил:

— Ну?

— Что ну? — зло ответила Марта. — Как крысы прятались, пока я это пьяное дерьмо на себе тащила. Тоже мне офицеры.

— А куда деваться? — расхохотался лейтенант. — Оруженосец вообще штаны намочил, а два слуги в медпункте. Я не говорю о пойманных собирателях, их вообще штук двадцать прибил. Сегодня не так много.

— Ублюдки, — прошипела Марта. — Когда-нибудь этот пьяный урод и меня пристрелит. Об этом ты не подумал, лейтенант?

— А ты не подумала, что и я могу это сделать? — парень подскочил и схватил за горло девушку. — А потом скажу, что он сам управился. Не думала? Так подумай, еще раз вякнешь что-то подобное, снова вернешься на мусорку, откуда тебя и подобрали.

— Я все делаю, как вы сказали, — проговорила девушка. — Что ты еще хочешь?

— Делай то, что скажет Господарь, ты тоже это не по доброте душевной делаешь. Я знаю, что редкие медикаменты и лучших докторов тебе подарили за твою работенку, не забывай держать его на наркоте, — бросил лейтенант и пошел по длинному коридору, пройдя несколько шагов, он развернулся и весело спросил: — от него же воняет как от помойки, как ты только терпишь? А когда имеет тебя, ты нос зажимаешь!? Хотя ты же из собирателей, вы привыкшие в мусорке ковыряться.

Марта, памятуя об угрозе лейтенанта, только зло посмотрела в ответ и пошла в противоположную сторону. Вытирая слезы от обиды, она тихо что-то шептала под нос и сжимала кулаки в бессильной злобе. Тем временем верный пес Господаря прикурил редкие по нынешним временам сигареты и с улыбкой шествовал вперед, обернувшись еще раз, он посмотрел в сторону удаляющейся фигуры Марты, и еще раз усмехнулся:

— Фараонов хоронят вместе со слугами. Помни об этом, сучка.

Когда девушка вышла из главного королевского ангара, она направилась в медицинский корпус. Шествуя по длинным запутанным коридорам, Марта, прекрасно ориентируясь среди огромного количества палат, быстро юркнула в одну из них.

Мама уже спала, девушка подошла к кровати, на которой лежала пожилая женщина, и нежно погладила ее по голове. Улыбнувшись, Марта прошептала:

— Мамочка… Все будет хорошо. Я обещаю.

Улыбка тронула губы матери, и она приоткрыла глаза, посмотрев на дочь, женщина прошептала:

— Девочка, почему ты не спишь?

— Я просто хотела еще раз навестить тебя, — прошептала Марта. — Я не хотела тебя будить.

— Ну что ты доченька, — женщина взяла руку дочери и проговорила. — Скоро я засну надолго. Ты же знаешь.

— Не говори так! — воскликнула девушка. — Все будет хорошо! Я разговаривала с главным врачом, он говорил, что ты поправляешься.

— Дочка, когда я была ребенком, и мир был теплым и солнечным, даже тогда не умели лечить рак, — покачала головой мама. — Тебе будет тяжело, но я все равно уйду. Не плачь, я вырастила прекрасную дочь, главное — это ты. Пойми, я рада, что ты счастлива, что ты спасена, жить среди этих собирателей — мусорщиков, не самая завидная роль для молодой девушки.