Благословение вершин - Лора Эллиот

Покончив с ритуалом, Крис достал из рюкзака фонарик, взял Кэрол за руку, и они молча вошли в пещеру.

Кромешный мрак. Свет фонарика блуждает по сводчатым стенам. Прохладно и пахнет сыростью. И ужасно таинственно.

Они прошли вглубь метров на пятнадцать, и Крис вдруг погасил фонарик.

– Все еще пытаешься напугать меня? – шепотом спросила она, и ее шепот гулко прокатился по сводам.

– Нет. Только хочу, чтобы ты почувствовала, что такое полный мрак.

Они несколько минут стояли молча.

– Удивительное чувство. Сколько ни вглядывайся в этот мрак, глаза все равно ничего не видят, – наконец сказала она.

– Значит, без света нет мира, – легкомысленно бросил Крис и снова щелкнул кнопкой фонарика. – Пойдем к свету.

И снова дорога увлекала их вверх. Наконец они выехали на широкое плато, за которым возвышалась гряда скалистых гор. Гордые, немые, недоступные вершины, казалось, взирали на них свысока. Вокруг простирались альпийские луга: сиреневые, желтые, бледно-зеленые, серебристо-серые склоны.

Кэрол стала замерзать.

– Крис, мне холодно! – прокричала она. – А тебе?

– Мне тоже! За поворотом я остановлюсь, и мы оденемся! Осталось несколько километров до места, где мы сможем хорошо пообедать!

Они остановились, достали из рюкзаков свитера и надели их.

– Как здесь тихо, – протянула она и замерла. – И синева над головой такая густая и плотная, что кажется, будто окунаешься в нее, как в воду. О, Крис, я так благодарна тебе за этот чудесный мир, который ты сегодня подарил мне! – воскликнула она.

И вдруг повернулась к нему и прильнула к его груди. Не сдержалась. Не смогла больше. И его руки в тот же миг обвили ее. Так естественно и привычно, как будто делали это давно. Всегда.

– Это твой мир, девочка. Ты завоевала его, – тихо проговорил он и нежно коснулся губами ее виска.

Ее пронзила дрожь. Она медленно подняла голову и посмотрела на него. Ее глаза молили о поцелуе, слегка приоткрытые губы тянулись к его губам. Он склонил голову и обхватил горячими, влажными губами ее губы – слегка побледневшие, пересохшие и прохладные.

И больше не было мира и не было его завоевателей. Померкло солнце, и опрокинулись вершины. Только его жаркие губы, обволакивающие ее рот, и она пьет из его губ и пьянеет, задыхается и утопает в волнах беспредельного блаженства.

Наконец он прервал поцелуй, тяжело дыша, отстранился от нее и нежно заглянул в ее пьяные, удивленные глаза.

– Соблазнительница, – низким голосом сказал он, пытаясь справиться с дрожью в голосе. – Опасная маленькая соблазнительница. – Он провел большим пальцем по ее губам и покачал головой. – Целоваться на ветру вредно. Пора ехать. После обеда нам предстоит долгий обратный путь в Нагир. – Он с мукой на лице, как будто испытывал боль, разжал объятия.

Она сделала глубокий вдох, слегка пошатнулась и обвела счастливым, очарованным взглядом заново возникший мир вокруг них.

– Поехали.

Они уселись на мотоцикл, Крис завел мотор.

Почему его всегда захлестывает головокружительная радость, когда он видит, что смог сделать женщину счастливой? Пусть даже на самый короткий миг? Конечно, таких женщин в его жизни, было не так уж много. По правде говоря, он не помнит, когда в последний раз ему удалось хоть немного осчастливить женщину.

Элен. Элен постоянно чего-то требовала от него и никогда не бывала удовлетворена. Он так и не смог понять, как сделать эту женщину счастливой. Даже в постели, когда он отдавал ей себя всего и так надеялся увидеть счастливый блеск в ее глазах, Элен никогда не проявляла особо эмоциональных признаков удовлетворенности. Поэтому он и начал сомневаться, когда Элен заявила, что будет счастлива с ним, только когда они поженятся. Абсурд. Разве бумага с печатями способна кого-либо осчастливить? И он мучительно задумался.

Он любил Элен. Но почему он любил ее? Может, потому, что находил в ней так много общего со своей матерью и надеялся, что любовь, которую он не смог получить от матери в детстве, возместит его возлюбленная? Как бы там ни было, а он готов был жениться на Элен, даже несмотря на то, что она презирала его друзей и ездила с ним только на дорогие курорты, даже несмотря на ее снобизм и совершенно откровенное стремление использовать его связи, чтобы проникнуть в высшее общество. Даже несмотря на то, что ее так трудно было удовлетворить. Он продолжал любить ее и надеялся, что однажды она станет другой, однажды он сможет увлечь ее в свой богатый, интересный, волнующий мир. Прошлым летом он уговорил Элен поехать с ним в Нагир. С большим трудом. Но, о Боже, что с ней начало здесь твориться? Она ревновала его к каждой девушке, которая появлялась в кафе, постоянно упрекала в том, что он проводит с ней недостаточно времени. Она устраивала скандалы и истерики, а в конце заявила, что после свадьбы он должен будет найти работу в Лондоне и порвать со всеми своими сомнительными друзьями. А это означало – прощайте путешествия и приключения, добро пожаловать в автомобильные пробки и забитое метро по утрам и к экрану телевизора вечером. А по выходным – милости просим в клубы, кишащие грязными сплетнями, завистью и лицемерием. Нет, в такую жизнь он не хотел даже с Элен. Это требование Элен заставило его очнуться от долгого, дурманящего сна. Они вернулись из Индии на месяц раньше, бурно объяснились и расстались. Он уехал в Южную Америку, а через две недели из письма друга узнал, что Элен благополучно повисла на шее у другого лорда и все так же несчастлива и неудовлетворена, как прежде.

Крис энергично тряхнул головой, пытаясь отогнать болезненные воспоминания.

– Это там мы собираемся хорошо пообедать? – Рука Кэрол выстрелила вперед перед самым его носом.

– Там, девочка. Прости, что мучаю тебя голодом.

– Не страшно. Мучиться осталось недолго.

Они свернули с дороги и подкатили к широкой площадке, на которой под брезентовыми навесами и шатрами располагались ресторанчики, чайные, закусочные, магазины. Повсюду бойко сновали туристы: иностранцы, индийцы. Рядом с площадкой на стоянке стояло несколько автобусов и ряд легковых машин и мотоциклов.

– Эта дорога называется Ротанг и ведет в Ладакх, – пояснил Крис, припарковывая мотоцикл.

Кэрол несколько минут покрутилась с фотоаппаратом в руках, снимая все, что попадалось ей на глаза: потрясающие пейзажи, любопытный народ, снующий вокруг. Наконец они выбрали ресторанчик, где было поменьше народу, и уселись за столик. Кэрол заметила, что здесь обслуживали люди с азиатской внешностью.

– Кто они? Беженцы из Китая? – спросила она.

– Ты почти угадала. Только это не китайцы, а тибетцы, бежавшие из оккупированного китайцами Тибета. В Индии много поселений, где живут тибетские беженцы, а сюда они приезжают, чтобы подработать в сезон. Кстати, советую попробовать тибетское блюдо – момо. Это приготовленные на пару шарики из теста, в которые завернуто молотое мясо или овощи.