Ночь со зверем (СИ) - Владимирова Анна

Соня только вздохнула:

— Тебе виднее. Конечно, если мужчина не заслуживает доверия, с ним лучше не связываться.

Я отвернулась к окну. Эйдан меня не предавал, в отличие от меня. Сколько раз я убеждала себя, что поступила правильно, сбежав с базы, но все равно считала себя предательницей. Возможно, он считает, что имеет право теперь покупать меня за деньги. Неправильно мы как-то начали… А лучше было бы не встречаться вовсе. Ком вины только рос — перед Эйданом, которого предала, Роном, которого бросаю постоянно ради работы, и перед родными, которым вру. И как из этого вылезти — понятия не имею.

— Сонь, ты можешь поработать няней для Рона, пока я буду выполнять требования по контракту? — растерянно поднялась я.

— Ты же знаешь, у меня своя работа... — начала нерешительно она.

— А если я буду платить больше?

— Малышка, у тебя просто все так неопределенно, — поднялсь она следом. —Ты еще утром хотела сбежать… Но я всегда посижу с Роном, без проблем.

— Я уже подписала контракт, Сонь. Мне некуда бежать. А помощь с Роном понадобится… — Я умоляюще глянула ей в глаза: — Пожалуйста. Я оплачу три месяца вперед.

Соня вздохнула:

— Хорошо, Кристина. — И она пожала плечами. — Меня всегда возьмут на работу, нет проблем.

Я судорожно ей кивнула:

— Договорились.

Но, когда шла по коридору в свою конуру, состояние было таким подавленным, что хотелось упасть и не вставать. И только Рон в объятьях давал силы и уверенность. Я обняла его и скрутилась с ним на кровати.

Нужно будет попытаться расстаться с Эйданом как можно быстрее и двигаться туда, где Рону будет безопасно расти. Теперь у меня на это были деньги. Но по иронии —не стало свободы...

* * *

День проходил обычно. Дела кипятили голову качественно, но сегодня я был этому даже рад. Потому что каждый раз, когда взгляд цеплялся за диван, меня било током чувственных воспоминаний. Это было похоже на изощренную пытку… Голод крался по венам, как вирус, поражая тело. А я наблюдал и впервые молча сдавался.

Айвори все равно моя. Нервировало то, что не в моем жилище греет постель и электризует воздух, а где-то в старом вонючем гадюшнике, которым провоняли все ее вещи и она сама. Придется терпеть. Потому что терпеть ее ребенка мне пока не под силу, и вряд ли будет.

— Уэйн, к тебе посетитель, — тихо скользнула в кабинет секретарь. Волки плохо умели держать человеческие социальные дистанции, хоть и старались. Но сейчас, видимо, дистанции не требовалось. Пришел кто-то свой. — Сезар Грант.

— В переговорную, — коротко скомандовал.

Инстинкты диктовали свое — чужому самцу нечего делать на моей территории. Кабинет был последним местом, где стоило поддаваться желаниям, но разум отказывал, когда рядом была Айвори. И не только разум. Этот год без нее я медленно сдыхал, но с ее появлением все стало только тяжелее.

Сезар ждал у окна переговорной, стоя ко мне спиной. Странно. Он всегда казался продуманным и осторожным до мелочей, а здесь — откровенный вызов.

— Ты не дал знать, что я не ошибся, — глухо начал, так и не повернувшись.

— Извини, не было времени, — бесстрастно отозвался я, останавливаясь в нескольких шагах за его спиной. Ровно на той дистанции, чтобы дать ему понять — территория моя. — Твои услуги оплачены. Спасибо.

— Где она? — обернулся он, и я встретился с ним взглядом.

Колючий и требовательный, будто что-то произошло, чего я не знал. Что-то, что вывело его из себя.

— Дома.

— Почему не у тебя дома?

А я и забыл, с кем имею дело…

— А почему тебя это интересует? — Когда кто-то выходит из себя, смысла идти следом не было. Но пользоваться слабостью Сезара не хотелось. И я изменил вопрос: — Что с тобой?

Его взгляд дрогнул. И мне это не понравилось, потому что я испытал смутное беспокойство. За него. Мне нравился этот оборотень. Я был восхищен его профессионализмом и выдержкой. Но сейчас она ему изменила.

— Ты. Ты убил сегодня Патрика Дейси.

— Я много кого убил, — сложил руки на груди. — С чего это тебя вдруг обеспокоило?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не вдруг, — сделал он шаг в мою сторону. — У меня нет твоей цепочки — списка людей, которых ты приговорил.

— Им бы это не помогло.

— Я не собираюсь помогать им. Я хочу помочь тебе.

Разговор все больше удивлял поворотами.

— С чего вдруг?

— Ты не всемогущий, Хант. Я не хочу однажды узнать, что ты тоже пропал без вести, — повысил он голос.

Я замер, хмурясь и не понимая. Сезар говорил плохо понятными ребусами, и это нервировало.

— Какое тебе дело? — повторил вопрос.

Он запрокинул голову, вздыхая. Я видел — устал. Как и я.

— Ты угрожаешь нашему миру, Хант, — покачал головой. — Миру с людьми, который никогда не был простым. — Я набрал воздуха в легкие, чтобы перебить, но он вскинул руку, не позволяя: — Мне не понять, через что ты прошел, но, поверь, не стоит ради этого жить. Ты в курсе, что у твоей женщины есть ребенок?

— В курсе, — процедил, удивляясь смене темы.

— Ты в курсе, что он — твой?..

— Замолчи, — глухо прорычал. Сезару не пришлось повторять. Он сузил на меня глаза, непонимающе хмурясь. — Он — не мой, — отвернулся. — Она жила с кем-то, когда сбежала…

Это лишило его дара речи надолго, а я просто стоял и ждал, пока он осознает. Было плевать, что подумает. За последние сутки только ленивый не провернул в моих и без того некрепких нервах нож, будто я позволю лезть в свою личную жизнь.

— …И давай закроем тему. Ты выполнил свою работу идеально. Больше я в тебе не нуждаюсь.

— Неужели? — недобро сощурился он. — А как же она, твоя избранная? Думаешь, держать на расстоянии?

— Ее охраняют.

Не поддаваться эмоциям становилось все сложнее.

— Вот как? — хмыкнул он. — Ты сейчас нарываешься на снайперскую пулю в лоб, но свое самое слабое место держишь от себя подальше? Интересная стратегия…

— Пулю должна получить она? — рычал уже в голос.

— Эйден, если ее у тебя не станет, ты не выживешь…

— Это ты не выживешь, — перебил его спокойно. — Ты и Арджиев — вы ничем от меня не отличаетесь и точно так же убиваете тех, кого не можете оставить в живых, чтобы спать спокойно. — На скользнувшее в его взгляде изумление я только усмехнулся. Он думал, что один такой умный? — Я знаю, что вы сделали с Келлером. А еще я знаю, что твоей женщине дела нет до семьи с тобой, и это тебя злит и дергает. А теперь представь, что у нее вдруг ребенок. От другого мужчины. — Звучало слишком жестоко, но ровно так, как я планировал. Ни к чему мне привязанности такого рода. Взгляд Сезара потух и остекленел. — Мне кажется, или у тебя полно своих проблем, чтобы не лезть в мои?

Не было в моих планах тянуть к себе Айвори ближе. Только секс, только расчет. Утреннее помешательство отпустило, и без нее было даже привычней, спокойней. Я буду убивать этих тварей и ставить правительство Смиртона на колени. Мы все не имели права закрывать глаза на то, что произошло в лесу. Только тот, кто сидел в той клетке, может понять, что такое прощать нельзя…

…Я еще долго после ухода Сезара стоял в переговорной, глядя на город внизу. Чувство какого-то еле уловимого несовпадения дергало нервы. Я перебирал его слова снова и снова и постоянно цеплялся за фразу о пропавшем без вести… Почему «тоже»? Кто еще? Что его так вывело из себя на самом деле?

— Хант, — позади бесшумно возник Уилл, — чего хотел Грант?

— Ничего. — Я обернулся. — Айвори дома?

— Да. Пошла гулять с… неважно.

— Усиль охрану.

— Хорошо, — отчетливо скрипнул он зубами.

Я шумно выдохнул, прикрыв глаза:

— Вечером поедешь на встречу со мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сегодня меня ждали в министерстве энергетики Смиртона для заключения договоров на поставку, но я был уверен — не только для этого. Будут давить и прощупывать, насколько я собираюсь быть лоялен. Им все равно, у кого покупать нефть, главное — цена.

Я не боялся людей. И это состояние предвкушения охоты, когда все просчитано и разведано, заполняло жизнь смыслом. Только где-то на кончиках нервов продолжало вибрировать послание Айвори. Девочка сама того не желала, но претендовала на смысл моей жизни. Чем больше дергалась, тем больше восхищала, и тем больше Сезар Грант казался прав — нельзя ее отпускать. Но и рядом быть невозможно.