Игра в убийство - Найо Марш

— Все мои знания почерпнуты из детективных романов, — признался Найджел.

— Мои тоже. — Розамунда беззвучно рассмеялась, пожав хрупкими плечами. — А в наше время эти люди из Ярда до того натуралистичны, что их трудно выносить. Этот человек, Аллейн, с его видной внешностью, изысканными манерами и всякими штучками как будто пришел из времен короля Эдуарда. Он мучает меня с таким благородством, как будто оказывает мне честь. О Господи Боже мой, как бы мне хотелось, чтобы Чарлз был жив!

Найджел промолчал, и вскоре Розамунда заговорила снова.

— Знаете, — сказала она, — неделю… нет, дня три назад я вполне серьезно думала, что была бы рада, если бы знала, что мне предстоит умереть. А сейчас… сейчас я в ужасе.

— Что это значит? — вспыхнул Найджел, но тут же взял себя в руки. — Нет, не говорите, если вы не уверены, что не пожалеете об этом.

— Я вам многое могу сказать, — ответила она, — вы же не инспектор, которого я боюсь.

— Но почему бы вам не пойти к нему и не облегчить себе душу, что бы там ни было?

— Как! Выдать себя?

— Я вас не понимаю, — с упреком сказал Найджел. — Почему вы не можете рассказать Аллейну, что вы делали, когда поднялись наверх? Нет ничего опаснее вашего молчания.

— Допустим, я расскажу, что пошла искать Чарлза…

— Вот как? Но зачем?

— Кто-то идет, — быстро сказала она.

Действительно, из-за деревьев донеслись легкие шаги. Когда из-за поворота тропинки появилась Марджори Уайлд, Розамунда встала.

Марджори была в черном пальто, без шляпы. Увидев их, она замерла как вкопанная.

— О… привет, — сказала она. — Я не знала, что вы оба здесь. Вам лучше, Розамунда?

— Да, спасибо, — ответила Розамунда, пристально глядя на нее. Тяжелое молчание повисло между ними. Миссис Уайлд неожиданно попросила у Найджела сигарету.

— Мы славно поболтали насчет убийства, — сказала Розамунда. — Как вы думаете, кто это сделал?

Миссис Уайлд приложила ладонь к щеке, слегка оскалив зубы. Ее голос, обычно такой резкий, наконец вернулся к ней на вдохе.

— Я вас не понимаю — как вы можете так об этом говорить… и вообще..?

— Вы хорошо играете глубокое потрясение, — отрезала Розамунда. — Полагаю, вы это действительно ощущаете, но не так, как хотите нам внушить.

— А вы-то! — взорвалась миссис Уайлд. — Говорите и говорите, несете всякую умную чушь, которая дает вам ощущение собственного превосходства. Меня тошнит от умничанья!

— Нас всех уже тошнит друг от друга, — уныло сказал Найджел, — но, Бога ради, давайте не говорить об этом так часто. Когда о чем-то много говорят, это обычно сбывается.

— А мне не важно, сколько раз я скажу, кто сделал это, — быстро ответила миссис Уайлд. — Все и так ясно. Это сделал Василий. Он был вне себя от того, что кинжал попал к Чарлзу. Он никогда не любил его. Он сбежал. Почему его не задержат и не отпустят всех нас?

— Я пошла, — внезапно сказала Розамунда. — В половине пятого придет доктор Янг лечить меня от последствий убийства: «Продолжайте принимать микстуру».

Ее поспешный уход смахивал на бегство.

— Вы не видели Артура? — спросила миссис Уайлд.

— Полагаю, что он в доме, — ответил Найджел.

— Я уверена, что все мужчины очень странные. — Это, очевидно, было коронное изречение миссис Уайлд. — Артур, видно, не представляет, как я все это переношу. Он бросает меня на произвол судьбы, а тем временем вместе с Хьюбертом изучает историю русской дипломатии. Довольно эгоистично с его стороны, и какая от этого польза?

— В некоторых случаях это, конечно, может принести большую пользу, — пробормотал Найджел.

— Мне кажется… Ах, вот он! — перебила она сама себя.

Ее муж вышел на террасу и прогуливался туда-сюда, покуривая сигарету. Миссис Уайлд поспешила к нему.

— Бедный Артур! — вздохнул Найджел.

Он пошел дальше по тропинке, которая, описав широкую дугу, привела его к выходу во фруктовый сад позади дома. Воздух был наполнен приятным терпким запахом сжигаемой листвы.

За стеной фруктового сада, где раскинулся лес, на краю зарослей, узкой спиралью поднимался голубой дымок, растекаясь в воздухе тонкими завитками. Найджел обошел сад снаружи и вышел туда. Завернув за угол стены, он увидел впереди знакомую фигуру. Ошибиться было невозможно — доктор Токарев торопливо уходил в заросли по узенькой тропке.

Найджел импульсивно отпрянул за угол. Он почувствовал, что больше не в состоянии выслушивать пылкие сентенции русского относительно подлости английских полицейских методов, и решил дать ему время уйти. Только через минуту или около того Найджелу вдруг пришло в голову — а чем, собственно, здесь занимался Токарев? В его поведении было что-то странное, слегка таинственное; и что он такое нес? Слегка посмеиваясь над собой, Найджел решил дождаться возвращения русского. Он перепрыгнул через запертую калитку и уселся, привалившись спиной к прогретой солнцем кирпичной стене. Рядом в пожухлой траве лежало сморщенное яблоко. Он надкусил его и почувствовал сладкий вкус подгнившей мякоти.

Ему пришлось ждать минут десять, и это уже начало надоедать, когда он снова услышал легкие, уверенные шаги, и за стеной промелькнул доктор Токарев, торопившийся выйти на дорожку. В руках у него ничего не было.

«Само идет в руки», — подумал Найджел и подождал еще пару минут, а затем вышел на тропинку, ведущую в заросли.

Ему не пришлось далеко идти, чтобы обнаружить источник голубого дыма. Маленький костерок, который садовники обычно разводят, чтобы жечь листья и сорняки, тлел на расчищенном пятачке. Найджел внимательно осмотрел его. Похоже, что кто-то переворошил костер, и запах стал гораздо менее приятным. Он сдвинул в сторону верхний слой тлеющего мусора и сразу обнаружил под ним твердый край связки бумаг, наполовину обгоревшей.

— Вот это да! — вскрикнул Найджел, в возбуждении выхватывая страничку из огня и с интересом рассматривая ее.

Она была покрыта смешными чернильными значками, так что он вдруг почувствовал смысл в занятиях русским. Сделав вдох, он чуть не подавился горьким дымом. Задыхаясь, отплевываясь и обжигая пальцы, Найджел вытащил оставшуюся бумагу и стал плясать на ней, затаптывая огонь. Его глаза слезились, и он надрывно кашлял.

— Вы любите воинственные танцы, мистер Басгейт? — спросил голос из-за дыма.

— Чертовы ботинки! — отдуваясь, сказал Найджел и сел на свой трофей.

Инспектор Аллейн наклонился к нему.

— Ум хорошо, а два лучше, — вежливо сказал он. — Я как раз собирался приступить к спасательным работам.

Найджел молча слез с уцелевших бумаг. Аллейн подобрал и посмотрел их.

— Да, старые знакомые, — сказал он. — Я думаю, что теперь-то уж мы их сохраним. Большое вам спасибо, мистер Басгейт.

Глава 10

ЧЕРНЫЙ МЕХ

Дни тянулись невыносимо долго. Казалось, время вообще остановилось и превратилось в вечность.

Аллейн отказался от предложенной ему сэром Хьюбертом комнаты и, по слухам, остановился в армейской казарме в деревне. Он появлялся в различное время в различных местах, слегка рассеянный, но неизменно вежливый и отчужденный. Розамунда Грант, как объяснил доктор Янг, страдая от нервного шока, не выходила из своей комнаты. Миссис Уайлд все время ныла и порывалась впасть в истерику. Артур Уайлд тратил большую часть времени на выслушивание ее жалоб и выполнение ненужных поручений. Доктор Токарев сводил всех с ума пылкими тирадами и серьезно надоедал Анджеле неожиданно вспыхнувшей опереточной любовью к ней.

— Он, право, рехнулся, — сказала она Найджелу утром в среду в библиотеке. — Вы только подумайте! Флиртовать, когда над головой висит обвинение в убийстве!

— По мне, так все русские немного психи, — ответил Найджел. — Взять хотя бы Василия. Вы по-прежнему думаете, что это он?

— Я уверена, что нет. По словам слуг, он все время находился при буфетной, а Робертс, буфетчик, разговаривал с ним минуты за две до удара гонга.

— Тогда зачем он удрал?

— Видимо, нервы, — задумчиво сказала Анджела. — Дядя Хьюберт говорит, что все русские, особенно такого возраста и общественного положения, как Василий, смертельно боятся полиции.

— Все остальные думают, что это он, — рискнул заметить Найджел.

— Да, а Марджори твердит это сорок раз на дню. О дорогой, я становлюсь такой несдержанной!

— Вы… вы чудо! — пылко ответил Найджел.

— Ах, вы-то уж не начинайте, — сердито бросила мисс Норт. Чуть погодя она вдруг бурно запричитала: — О бедный Чарлз, бедный старина Чарлз! Как ужасно чувствовать благодарность к тем, кто его увез! Нам всегда было так жалко, когда он уезжал… — И в первый раз после трагедии она разрыдалась.

Найджелу страстно захотелось обнять ее. Он топтался рядом, бормоча:

— Анджела, дорогая… Ну пожалуйста, Анджела…