Джинни (СИ) - Алексия Скай

Я знала, чем это грозит, но не останавливала себя. В этот раз, как и много лет назад мне это необходимо, как воздух.

Кнут свистел в воздухе, рушил мрамор и оставлял на мне кровавые следы рассеченной плоти….

Вскоре физическая боль и усталость вытеснили все посторонние чувства. Я упала на колени и зарыдала. Плечи дрожали, сотрясаясь вместе со всем телом от слез… В мгновение подул теплый ветерок, и плечи окутало мягкое тепло. Оно текло по рукам и спине, а потом обволокло полностью, словно объятиями. Оторвав руки, я увидела, что меня обнимает Маркус. По его рукам струятся лепестки пламени, лаская и согревая мою кожу.

— Что ты здесь делаешь? И как вообще нашел меня?

— Твоя домовая просто в ужасе и злится, как дикий зверь. Как вы вообще ужились вместе? — с легкой усмешкой мягко произнес он.

— Отпусти меня.

— Сначала успокойся.

— Да какое тебе вообще дело до того, что со мной происходит?!

— Ну, уж нет, дорогуша! Сама пошла на уговор, теперь нечего искать запасные ходы!

Жизнь потекла дальше. Ребята догадались, с чего это я передавала демону пламенный привет. Они хотели сами провести 'разъяснительную' беседу, но вмешался Саршан с официальным расследованием и естественно все доказали. Арс предстал перед магическим судом. Я ничего такого не хотела. Мстить? Нет, я могу мстить сразу, а когда злость уже оседает на дно, мне становится совершенно фиолетово на все. Хотя мои показания и не требовались, да и вообще суд словам не доверял. Но нужны ли слова когда маги могут за считанные минуты изъять из памяти любой фрагмент жизни? Ты даже сам его можешь не помнить, а они его найдут и 'посмотрят'.

Арса приговорили к ссылке на родину с клеймом на лице. Преступление относительно женщин, неважно какой расы, каралось весьма строго. Хотя ему еще смягчили наказание — судебная метка продержится на лице всего пятьдесят лет. А это по сравнению с их продолжительностью жизни ничтожно мало.

Саршана я видела последний раз на заседание суда. Тирнис стоял рядом с высоким, худощавым вампиром. Карие глаза были пустые, словно безжизненные. Я никогда не видела его таким, но и подойти для того чтобы изменить ситуацию не смогла. Мне надо им переболеть, чтобы отпустить и навсегда вытолкнуть из жизни…. Но, черт возьми, как это сложно сделать!

Саршан Нирнолис

— Пошло все к упырям!

Я в бешеном состоянии метался по комнате и не мог найти себе места. Ри, она просто вычеркнула меня из своей жизни. Но как ее судить, если я сам дал ей на это право?

Тренировки уже не помогали. Трассу проходил легко, буквально на автомате, и даже если получал раны, я их не чувствовал Бой с оружием так же не представлял сложности, физическая боль от принуждения только расслабляла внутреннее терзание. Но вот в магии я постоянно давал осечку.

— Саршан, я тебя не узнаю!

— Ларинша, я не могу!

— Не могу…. тут нет такого понятия! А если ты сдаешься и не хочешь ничего, тогда тебе пора собирать вещи и выметаться отсюда. А если ты все же считаешь себя достойным звания магического рейнджера, то докажи это первым делом себе.

С этими словами она запустила в меня дюжину огненных стрел. Только один заряд я не отбил. Стрела прошла в миллиметре от сердца, обжигая внутренние органы. Но она не стала бы моим наставником если бы этим все и закончилось. Раз за разом, с интервалом в секунду тирнис посылала мне новые удары. Я защищался, как мог, отражающие щиты, обратные заклинания, но все равно большая часть ее орудий попадала в меня.

Уже уползая с тренировочного поля, я понял, что она права. Обида и жалость к себе меня либо погубят, либо сделают сильнее, если я смогу с ними справиться. У меня есть только один шанс решить этот вопрос — кем я хочу быть.

Вечером я не остался в своей комнате. Мне было необходимо хорошенько подумать, а то пространство, в котором проводилось мое свободное время, не способствовало этому. Я выбрался в город и сам того не заметив пришел к Фею. Эльф, видя мое состояние ничего, не говорил мне про Элирию. Только лишь одна фраза его напомнила мне малышку джинни.

— Уж не знаю, что именно тебя гнетет, но помни главное: Руки такая 'вещь', которые опустить всегда легче, чем поднять.

Эта фраза, наверное, и стала началом моего решения. Ри постоянно повторяла ее, после какой-нибудь неприятности. А когда я спрашивал, откуда у нее такие глубокие мысли малышка смеялась и повторяла, что было одно существо, которое вдолбило эту фразу ей в мозг.

Мое решение было принято и почти с полной уверенностью, что его осуществлю, я направился в суд. По моей просьбе, Торес направился как главный по расследованию этого дела. Ну не мог я оставить просто так, тот факт, что какой-то ублюдок похитил Ри. Расследовать долго не пришлось, мы уже знали, кто это сделал и зачем, осталась легкая формальность доказательства и сам судебный процесс.

Демон зашел в зал, с высоко поднятой головой совершенно игнорируя злобные взгляды. Эль на него даже не смотрела, она вообще была странная — тихая и молчаливая. У меня что-то кольнуло в душе от той мысли, что она давно такая, но тут рядом с ней сел Элеменс. Малышка повернулась к нему, подарив улыбку. И если фраза, сказанная Феем, стала началом, то этот момент показал — назад дороги нет.

Весь процесс после просмотра воспоминай Ри, я стоял с ледяным выражением лица, напрочь игнорируя все, что происходит в зале. Лишь в один момент я 'ожил', когда демону дали слово.

— Что Вы можете сказать обо всем этом? — прозвучал властный голос старшего судьи.

— Она оскорбила меня на глазах у десятков существ!

— Чем? Тем, что выиграла честную гонку или словом?

— Она тварь каких еще поискать! Эта шлюха пользуется тем, что имеет друзей, которые находятся в верхах.

— Обвиняемый, Вам не давали никакого права оскорблять подзащитную! Это последнее предупреждение.

— Она унизила…

— Словесное унижение у нас зафиксировано, но оно ничего не значит. Во-первых, Вы первым унизили ее, а во-вторых, эта девушка принадлежит к малочисленной расе, которая своим горячим нравом известна даже маленьким детям. Но самое главное — джинн никогда не начинает ссору первым! — судья перевел взгляд на Элирию и попросил ее встать: — Элирия Кисар, есть ли у Вас желания выдвинуть еще обвинения по поводу оскорблений?

— Нет.

— Хорошо. Арсаниолир Хаснорви Вы приговариваетесь к обязательной ссылке с дальнейшими разбирательствами на родину и к пятидесяти годам проклятого клейма. Часть тела — лицо.

На этом суд закончился, а руки мои так и чесались еще и хорошенько приложить этого демона. Но видно Торес уловил мое желание на эмоциональном фоне и, воспользовавшись ментальной силой, присмирил меня.