Фирма (Книга-Игра-Детектив) - Алексей Рыбин

- Капитальную стену?!

- Да...

Вавилов подумал несколько секунд.

- Разбирай!

Когда часы на запястье Владимира Владимировича Вавилова тонко пропищали, он немедленно слез с тренажера и направился в ванную.

Постояв под душем, периодически меняя температуру воды с горячей на близкую к замерзанию, он растер мягким полотенцем свое большое, еще не выказывавшее признаков старения тело, тренированное, ухоженное, подлечиваемое и подправляемое умелыми массажистами и, по прихоти Владимира Владимировича, массажистками, а затем посмотрел в зеркало, занимавшее стену от пола до потолка.

"Ну что же... Лет пять, наверное, еще можно чувствовать себя мужчиной. А что потом?"

Черные мысли не отпускали его и тогда, когда он оделся, позволив себе только одну вольность в строгом костюме - зеленый, с тонкими красными полосками шелковый галстук. Не ушли эти мысли и тогда, когда ровно в одиннадцать тринадцать в дверь позвонил шофер Вахтанг, и когда Вавилов садился в серебристый, огромных размеров джип, и пока ехал в офис по Садовому кольцу.

"Для чего все это? Для чего я гонюсь? А главное - куда? Где она, конечная цель? Что она собой представляет? Бросить все к черту, махнуть в Калифорнию - дом есть на берегу, океан прямо под окнами, денег хватит до конца жизни. Чего же мне надо? Что я за человек? Может быть, я просто ненормальный?"

- Слушай, Вахтанг, - сказал он, повернувшись к водителю.

- Да, Владимир Владимирович.

- Вахтанг, скажи мне, я нормальный человек?

- Нормальный, Владимир Владимирович. А что?

- Нет, не в этом смысле. Я в смысле здоровья. Может быть, я сумасшедший, Вахтанг?

- Да что вы, Владимир Владимирович! Вы самый нормальный человек, которого я только в жизни видел! Мне бы ваши мозги, я бы горя не знал!

"Ну да, конечно. Горя бы он не знал. Поглядел бы я на него, - подумал Вавилов. - Тоже мне, психолог".

- А почему вы спрашиваете, Владимир Владимирович?

Вавилов сам так построил отношения с Вахтангом, что тот мог задавать вопросы личного характера, словно они - Вавилов и Вахтанг - были старыми приятелями... Это нравилось Владимиру Владимировичу. Иллюзия дружбы, участия в его личной жизни, ощущение того, что кто-то о тебе заботится, что кого-то на самом деле волнует, какого же черта с тобой происходит, как твое здоровье, не болят ли зубы (до сих пор не вставил - свои еще совсем даже неплохие, хотя и приходится время от времени подлечивать), не беспокоит ли язва (еще одна проблема, которую нужно решать незамедлительно), как дела дома, приходил ли плотник подправить лесенку на даче, и многое другое, о чем ни одна сука на работе не поинтересуется, не спросит и ничего не посоветует. В лучшем случае хмыкнет и покачает головой. Уважительно так - мол, ваши проблемы, Владимир Владимирович, мне, простому смертному, недоступны, и решать их я, мол, не возьмусь.

- Да знаешь, Вахтанг, все кручусь чего-то, кручусь... А сегодня подумал - где конечная цель? Для чего все это? Контора, бизнес - вроде все получается. Так что - ради конторы и ради бизнеса?

- Вы не правы, Владимир Владимирович, - весело ответил Вахтанг. Понятно, ради чего.

- Что ты сказал? - спросил задумавшийся Вавилов, потерявший нить беседы.

- Я говорю - понятно, для чего все это у вас.

- И для чего, как ты думаешь?

- Ну, Владимир Владимирович! Деньги же зарабатываем! Что ж еще?

- Деньги можно по-разному зарабатывать.

- Это точно.

Вахтанг коротко рассмеялся.

Вот еще одна черта, которая нравилась Вавилову. Шофер всегда был весел. Конечно, Вавилов понимал, что это была только маска, тщательно продуманный имидж. Не может взрослый, сильный и богатый человек в современной Москве быть постоянно веселым и беспечным. Это невозможно априори.

Но Вавилова устраивала такая позиция подчиненного. Он уже не мог видеть кислые морды, кислые и подобострастные, с которыми приходили к нему бесчисленные просители. Каждый день они вереницей шли к нему в кабинет, сидели унылыми пеньками в приемной, молчали, страшась доверять друг другу свои секреты.

Мелкие, глупые и слабые людишки, неспособные сделать что бы то ни было, полагаясь только на собственные силы, боящиеся грядущей ответственности за принятые решения.

Вавилов помогал многим из них, иных из визитеров он даже, что называется, "вывел в люди", но никого из просителей не уважал. Сам Владимир Владимирович никогда ничего ни у кого не просил. Только предлагал. Когда же к нему приходили с предложениями, он, конечно, не расцветал - возраст уже не тот, да и такая юношеская восторженная реакция была бы совершенно неуместна в его положении, - но всегда выслушивал потенциального партнера с искренним интересом.

Причем, как правило, его занимало не столько само предложение, сколько личность посетителя. Вавилов по опыту знал, что самую бесперспективную, самую тухлую идею можно раскрутить, сделать модной и продаваемой, превратить в культовую и крупно на ней заработать. Все зависит только от личности того, кто берется двигать эту идею, какой бы несовершенной она ни была. Если личность сама по себе сильная и интересная, то все, что она сделает, будет таким же ярким, неожиданным и востребованным.

К сожалению, личности, которые могли бы заинтересовать Владимира Владимировича, появлялись в его кабинете настолько редко, что каждый подобный визит был для Вавилова настоящим праздником. Большей же частью шли те, кого он именовал про себя "Шурами Балагановыми".

"Сколько денег вам нужно для полного счастья?

- Шесть тыщ четыреста".

К этому диалогу, в сущности, сводились все просьбы и предложения, с которыми к Вавилову приходили так называемые артисты, продюсеры, администраторы, менеджеры, режиссеры, инженеры, мелкие политики, директора библиотек, ученые, директора фондов, парикмахеры, модельеры, кинооператоры, дрессировщики, рекламные агенты, модели, издатели, врачи, моряки, банкиры, бандиты, писатели, реставраторы, директора заводов, спортсмены, художники, бандиты, милиционеры, вдовы, бандиты, подводники, спасатели, бандиты, строители, диггеры, бандиты, "голубые" и "розовые", строители финансовых пирамид и их разрушители, карточные шулера и наперсточники, цветоводы и альпинисты, бандиты, бандиты, бандиты всех мастей.

Владимир Владимирович не вел реестра посетителей, однако был совершенно уверен, что в стране нет ни одной профессии, представители которой не появлялись в его кабинете за последние десять лет - ровно столько времени существовала фирма "ВВВ".

И все, за редкими исключениями, были этими самыми балагановыми.

"Что же это за страна такая? - думал Вавилов, провожая очередного просителя. - Что за страна? Почему никто ни хера не может сделать сам? Почему все только канючат и жалуются? Почему я должен всем давать деньги? Взрослые, здоровые мужики. Большинство - с высшим, так сказать, образованием. И ни хера не могут. Удивительное дело. Что я, виноват, что они в своих институтах прогуливали лекции и не учились, а трахались с сокурсницами? Почему их карьеры должен строить я, а не они сами, своими знаниями, своим трудом и умением? Ну, нет умения, но ведь не я же в этом виноват. Что вы делали все эти годы? Сидели дома и смотрели заседания Думы? Или бухали по-черному? А теперь вас вдруг пробило - Вавилов богатый, Вавилов все может, подсунем ему туфту, он купится, ему, дескать, в тонкости вдаваться некогда, а денег у Вавилова - куры не клюют, он и сам, поди, не знает, сколько у него денег, а если провалится проект - от Владимыча не убудет, он даже не заметит, Владимыч в ресторане за день больше прожирает, чем мы просим. На альбом, на организацию выставки, на презентацию, на поездку в Америку, на съемки клипа, на постановку спектакля... На выпуск сборника стихов (гениальных!), на раскрутку нового певца (гениального!), на показ мод (гениальный!)...

А коли даст денег Вавилов, мы половину украдем, из второй половины сэкономим еще половину, а на то, что осталось, наймем специалистов в Питере. Они нам все и сделают. За пять баксов. Или, в крайнем случае, за пятнадцать. А потом, можно ведь им и вовсе не заплатить. Впрочем, и заплатить не жалко. Не свои платим..."

Вавилов терпеливо выслушивал всех и каждого. Вообще говоря, среди потенциальных просителей, среди тех, кто рассчитывал хоть как-то присосаться к процветающему концерну "ВВВ", он имел репутацию человека недалекого, даже слегка туповатого и уж точно не разбирающегося ни в музыке, ни в театре, ни в кино, ни в литературе, а о живописи и говорить нечего. Ну откуда у бывшего торгаша, бутлегера и вообще прибандиченного мужика, разменявшего пятый десяток, - откуда у него познания в области искусства? Тем более современного?

Только люди из ближнего круга знали об истинных пристрастиях и знаниях своего шефа в той области, которой последние десять лет занимался Вавилов. Его информированность могла дать сто очков форы любым журналистам МТВ, "Коммерсанта" и "Московского комсомольца", помноженным друг на друга и возведенным в степень.