Обещай, что никому не скажешь - Дженнифер МакМахон

Доя встала и взяла поднос с хлебными формами, который поднесла к печи и затолкала внутрь большой деревянной лопаткой, лежавшей рядом с распахнутой дверцей. Она выпрямилась, протянула руки к небу и наклонилась влево, потом вправо. Потом она повернулась лицом к Мими и к нам с Дел.

– Мне не следовало так говорить, – сказала она. – Я не собиралась оскорблять Гэбриэла; это было бы низко. На него я не сержусь.

– Значит, ты признаешь, что сердишься на другого? – спросила Мими.

– Нет. На самом деле, нет. Иногда это просто тяжело… хранить такой секрет.

– Давай пойдем отсюда, – прошептала я на ухо Дел, но она не ответила. Несмотря на любопытство, я больше не хотела подслушивать. В Нью-Хоупе люди не скрывали свои секреты, и я находила в этом определенное утешение. Каждый делился своими новостями во время собраний в общем кругу, а женщины даже сообщали о начале своих менструальных циклов, хотя называли это своим «лунным периодом».

Я медленно встала и потянула Дел за руку. Она осталась на месте.

– Посмотри на ее титьки, – прошипела Дел. – Они свисают до живота! Неужели хиппи не знают о лифчиках?

– Я ухожу, с тобой или без тебя. Не хочу, чтобы меня поймали, – прошептала я, ощущая себя нарушительницей границ и чужой в собственном доме. Дел же таращилась на Дою и Мими, словно на экзотических цирковых животных – павлинов или танцующих медведей. Я повернулась и пошла назад по тропе, стараясь не слишком шуметь, когда наступала на ветки и сухие листья. Я высоко поднимала ноги и смотрела, куда шла.

Через минуту у меня за спиной послышались шаги. Дел подбежала сзади и ухватила меня за плечи.

– Фу, – прошептала она. – Ты идешь так, словно наложила в штаны.

Мы обе покатились со смеху и побежали туда, где нас не могли услышать. Когда мы убедились, что находимся вне досягаемости, Дел стала задавать вопросы о Нью-Хоупе. Она хотела узнать все сразу.

– О каком отце она говорила? Они женаты или хиппи никогда не женятся? И кто такой этот Гэбриэл? Кто ведет себя паршиво?

– Доя, та девушка с ребенком…

– Доя – это вроде оленихи?[12] – поинтересовалась Дел.

– Думаю, это уменьшительное от Дороти или Дорин, – объяснила я. – В общем, она живет с Шоном, но они не женаты, и я вовсе не считаю его паршивцем. Он может починить любую вещь и хорошо обходится с малышкой.

– Значит, он ее отец?

– Наверное, да. – Правда, я больше не была уверена в этом. Но я уже решила забыть все, что слышала, и не обременять себя тщетными догадками. Считалось, что в Нью-Хоупе ни у кого нет секретов от остальных. Я была единственной, кто вел двойную жизнь и имел дружбу, о которой никто не знал.

– Что значит «наверное»? Черт побери, хиппи еще хуже, чем о них говорят! У вас есть девушка с оленьим именем, которая может быть замужем за парнем, который, наверное, является отцом ее ребенка, а может, и нет. Еще есть другой парень с лосиным именем, который мастерит украшения из веточек и камешков. Моя лучшая подруга живет в проклятом индейском типи, а люди пекут хлеб в куче грязи. Что за чертовщина, Кейт? Что это за дьявольское место?

Глаза Дел изумленно распахнулись, и я испытала настоящее ликование. Я впервые убедилась в том, что ей интересно со мной, а не наоборот. И она назвала меня своей лучшей подругой всего лишь через несколько недель после нашего знакомства. Я стала лучшей подругой Картофельной Девочки.

Школьные занятия заканчивались примерно через месяц, и я уже представляла лето, проведенное в полях, в овощном погребе и охотничьей хижине. Наверное, Дел даст мне покататься на своем пони. Может быть, я познакомлюсь с человеком, который сделал ей татуировку. Я буду и дальше развлекать ее сумасбродными историями о Нью-Хоупе. Мы будем вместе подглядывать за местными жителями. Возможно, я покажу ей, как Доя кормит грудью Рейвен на крыльце большого амбара. Принесу ей кое-какие украшения Ленивого Лося и исполню песни Зака о конце света. Я буду совершенствоваться в стрельбе из духового ружья и научусь бросать нож с пластиковой ручкой в мишень на стене. И может быть, пусть только может быть, Ник предложит мне стать его подружкой и расскажет о своем большом секрете, а когда я узнаю его, он окажется не таким уж плохим, и Ник даже еще больше понравится мне.

– Побежали к свиньям, – крикнула Дел, оторвав меня от дневных грез. Она уже сорвалась с места. – Догони меня, если сможешь!

Я побежала следом, но она, как всегда, успела туда первой. Мне никогда не удавалось догнать ее.

Глава 6

1—13 ноября 2002 года

Мэгпай пропала на третий день после моего возвращения. Кошка была единственной постоянной величиной в жизни моей матери: она никогда не забывала кличку Мэгпай и всегда успокаивалась в ее присутствии, даже когда находилась в самом возбужденном состоянии.

Мы осмотрели весь дом, а потом обошли вокруг Нью-Хоупа, продолжая звать ее тонкими, жалобными голосами. Мы обыскали большой амбар, где к нам присоединился Гэбриэл, отодвинувший в сторону старую мебель, покрытую пылью и паутиной.

– Как себя чувствует Опал? – спросила я у него.

– Вроде бы держится. Рейвен говорит, что она плохо спит. Ночные кошмары. Рейвен назначила встречу с детским психиатром.

Я кивнула:

– Это вполне разумно. Она испытала сильнейшее потрясение.

– Наверно, тебе стоит поговорить с ней, – сказал Гэбриэл. – Ты ведь испытала то же самое с девочкой Гризуолдов, не так ли?

Я покачала головой:

– Не совсем. Мы не были близкими подругами.

Он посмотрел на меня так, словно знал, что я лгу. Добрый старый Гэбриэл не утратил способности заглядывать прямо в душу.

Я не сказала Гэбриэлу, что уже попыталась поговорить с Опал утром после убийства. После оладий я пошла к большому амбару вместе с матерью и узнала у Рейвен жуткие подробности убийства. Опал кое-как выбралась из своей комнаты и присоединилась к нам за столом.

– Тебе нужно поспать, милая, – сказала Рейвен.

– Я не могу, – ответила Опал. Потом она повернулась ко мне и быстро спросила: – Ты веришь в Картофельную Девочку?

Рейвен судорожно вздохнула. Моя мать негромко рассмеялась.

– Я не верю в призраков, – сказала я. – Дел Гризуолд была девушкой из плоти и крови, точно такой же, как мы с тобой.

– Значит, ты не веришь, что люди могут возвращаться? Я имею в виду, возвращаться после смерти.

– Нет, не верю.

– А что, если я скажу, что видела ее? – В глазах Опал застыло отчаяние.

– Милая, я думала, что мы уже покончили с этим, – вмешалась Рейвен.

Опал не обратила внимания на ее слова и продолжала смотреть на меня, ожидая ответа.

– Если бы ты сказала, что видела ее, то я бы серьезно отнеслась к этому, – ответила я, с осторожностью подбирая слова.