Битлз: секретные материалы - Артур Макарьев

— Списки у Сушкина, надо уточнить у него, — сказал он.

«Сушкина нет на работе!» — чуть было не закричал Зубов, бросил трубку, со злости стал набирать Сушкину — нет на работе. Дозвонился около четырех и, срываясь на истерику, стал рассказывать про ЦК, про завотделом, жаловался на Маркова, стал выговаривать Сушкину, что его не проинформировали, что он не в курсе, а ведь он отвечает за приказ Минкульта СССР.

Сушкин, который уже успел насмотреться всякого начальства, и радийного, и телевизионного, успел наслушаться всяких наставлений и поучений от людей поумнее Зубова, ответил:

— Ну а если вы за это отвечаете, приходите к нам почаще, интересуйтесь, а я не работаю в Мин-культе СССР. — И повесил трубку.

Зубов этого не ожидал, вопрос застрял в горле: «Кто сегодня выступает?» Но ответа уже не будет. Он еще раз набрал Сушкина. Вежливый женский голос ответил, что Михаил Валентинович уехал в Останкино, а оттуда уедет в кафе «Молодежное» и сегодня уже вряд ли вернется на Пятницкую, где, собственно, и был комитет комсомола.

Зубов не умел разговаривать с людьми ни по телефону, ни при прямых контактах. Он бросил трубку, так и не ответив девушке в комитете комсомола на вопрос, что передать Михаилу Валентиновичу. Зубов нашел телефон Миши Айзенштадта, тот ему узнал, что сегодня вечером выступают «Тролли» и «Ветры перемен».

— Спасибо… — только и выдавил из себя Зубов.

Повесил трубку, про себя подумал: «Что за названия, мать их так?» Тролли, ладно, это он знал — скандинавские существа. А «Ветры перемен» — что за крамола? Ветры каких перемен, интеллигенты хреновы? Начитались книжек! И вообще, что ему делать вечером в «КМ»? В поп-музыке он как не разбирался, так и не разбирается. Ансамблей московских тоже не знал. И что? Идти в кафе, чтобы ляпнуть на глазах у товарищей из ЦК КПСС что-нибудь невпопад? Так этот Сушкин враз высмеет, у него не задержится. Лучше не ходить сегодня, пусть сами послушают. А коммунист Зубов пойдет на партсобрание управления, с которого уже хотел было отпрашиваться. Спросят, где был, — на партсобрании, причина уважительная.

Сушкин подъехал в «КМ» где-то около 7 часов. Музыканты из группы «Тролли» уже настраивали аппаратуру. Миша позвал командира комсомольского оперотряда, который обеспечивал порядок в кафе «Молодежное», объяснил, кто приедет, попросил лишних никого не пускать, предупредил, что Марков вот-вот подъедет с девушкой. Официанток попросил сдвинуть два столика в центре зала, сходил к директору, взял две таблички «Занято», пошел на кухню, где ему уже изжарили яичницу-глазунью, сварили вкусный кофе и сделали бутерброд с хлебом с маслом и черной икрой. Сел в подсобке и с аппетитом съел все и выпил кофе с очень свежим эклером.

Марков пришел в половине восьмого с очень симпатичной Наташей Хряневой, солисткой ансамбля Моисеева, с которой встречался всякий раз, когда ансамбль не был на гастролях, — сегодня как раз такой случай. Но через пять дней «моисеевцы» уезжали в Латинскую Америку на три месяца, и Наташа решила эти дни провести в компании Маркова. Оба любили музыку, собирали пластинки. Маркову также нравилась высокая стройная девушка, которая хотя и была на пять лет старше его. Но вместе оба, высокие, стройные, они выглядели как одногодки.

Войдя внутрь кафе, Саша помог Наташе раздеться. Мужским взглядом оценив ее ладную стройную фигуру в красивом вязаном не у нас свитере, темной, не очень длинной юбке и черных сапогах новомодного заграничного образца.

— Ну что ты, старик, здесь стоишь?

К Саше откуда-то сзади подошел невысокий коренастый Миша Сушкин.

— У нас за столиком есть как раз место для твоей девушки. Пойдем-пойдем, и тебя пристроим.

Устроились за тем самым столиком недалеко от сцены, который Сушкин приготовил для сегодняшних гостей.

К Маркову, прихрамывая, подошел Миша Машков, ударник и руководитель группы «Тролли» и, показывая на сцену, не без гордости сказал:

— Посмотри, какой аппарат поставили, усилители все сами сделали.

На сцене тоже были самодельные колонки, ударная установка «Премьер» и отличные микрофоны «Филипс» на фирменных стойках. Впрочем, Машков у столика не задержался, его позвали на сцену, что-то там не ладилось. Гости из ЦК КПСС — завотделом культуры и инструктор этого отдела Глебов Роман Владимирович — появились как раз тогда, когда «Тролли» начали свое выступление.

Лондон. 1969 год

Тем временем в Англии увидела свет новая долгоиграющая пластинка «Битлз», за белый цвет двойного альбома прозванная журналистами «Белый альбом».

1 января 1969 года «Битлз» соберутся вместе в павильоне киностудии. Идея была простой: снять фильм о том, как «Битлз» записывают новую долгоиграющую пластинку. Надо было быть самими собой, просто играть и петь, а камеры зафиксируют, как все происходило. Но громадный неуютный павильон сразу стал раздражать всех. Раздражала и Йоко Оно, молчаливо сидящая рядом с Джоном Ленноном. Это все повторялось изо дня в день. Пол и Джордж возмутились:

— У нас никто никогда не присутствовал на записи и репетициях, десять лет назад договорились — никаких подруг и знакомых!

Джон только улыбнулся:

— Это ж Йоко.

В довершение Пол постоянно поучал Джорджа, как ему играть и что играть. Все это снималось на пленку, в том числе и фраза Пола: «Если так, как я тебе сказал, играть не можешь, лучше вообще не играй».

17 января Джордж встал и пошел к выходу, бросив на ходу:

— Я ухожу из группы.

Вечером он уже был в Америке у Боба Дилана. Позвонившему Полу Маккартни, попытавшемуся уговорить его вернуться, только и сказал:

— Да надоело мне это все! Холодный павильон и Йоко Оно действуют угнетающе.

Из павильона киностудии переехали на Эбби-роуд, в студию EMI, где было уютно и все знакомо. Операторам киностудии дали команду Йоко Оно стараться не снимать. Харрисона удалось уговорить вернуться. Съемки и запись альбома продолжили. Когда начали снимать, то планировали в павильон пригласить зрителей и несколько песен исполнить «живьем» — своеобразный концерт на публике. Но из павильона ушли, концерт явно не получался, публику уже не соберешь. Но заканчивать фильм и запись надо было, и вдруг решили в последний день съемок, 30 января, подняться на крышу офиса компании «Эппл», их компании. Установили камеры и аппаратуру, и «Битлз» сыграли 5 песен «живьем». Больше не получалось — соседи позвонили в полицию, которая появилась на крыше и потребовала прекратить нарушать общественный порядок. Внизу собрались прохожие послушать «Битлз». Улицу заблокировали, а это уже непорядок. На следующий день все снятое и записанное положили на полку: никому этим кошмаром заниматься не хотелось, написали фломастером на коробке «Let it be» — и все.