Царское прошлое чеченцев. Политика и экономика - Зарема Ибрагимова

Военная реформа

Вопрос о введении всеобщей воинской повинности на Кавказе возник во второй половине XIX века. Однако многие кавказские руководители ещё опасались брать на службу и вооружать своих недавних противников, поэтому вместо обязательного призыва мусульман Северного Кавказа в русскую армию, был введен денежный налог. На протяжении почти всей своей истории русская императорская армия представляла собой многонациональную вооруженную силу, которой командовал еще более космополитичный офицерский корпус. Численность, влияние и обширная сфера деятельности армии делала ее одновременно и ключевым социальным институтом, и инструментом возможной политической интеграции. Характерные черты имперской политики, формировавшей отношения между русским и нерусским населением страны, особенно ярко проявлялись в специфической области военной политики царизма, включая практику несения воинской повинности, развертывания войск, подготовки и пополнения офицерского корпуса и территориально-административного деления России. Все это зачастую было связано со спорами вокруг военной доктрины и с ведомственным противоборством как в самой армии, так и между министерствами – военным, внутренних дел и финансов274

Структуру общества больше всего затрагивали те действия власти, которые регулировали пополнение личного состава или рекрутирование войск. Рекрутская система была введена еще при Петре I и предусматривала пожизненный срок службы. В 1793 г. срок службы рекрутов сократился до 25 лет, в 1834 г. – до 20 лет и после Крымской войны составлял уже 12 лет275. Приходится с горечью констатировать, что уникальная смешанная система России, созданная трудом и кровью многих поколений разложилась и исчезла к середине XIX века. Казачьи войска все более стали приближаться к тактике действия регулярной конницы. Регулярную армию сначала попытались заменить на поселенческие войска, а потом полностью, не оставив никакого боевого профессионального ядра, превратили в кадровую военную организацию, в «вооруженный народ», а фактически в неподготовленное к войне ополченческое войско. Само «государственное ополчение», созываемое на службу в случае войны, служило уже необходимым «пушечным мясом», т. к. после 1812 года никто серьезно его в боевом отношении не готовил276.

Традиционная для России обязательная служба, исключавшая наймы и вербовку (предмет особой гордости), постепенно превращалась в ненавистную для народа «рекрутчину», «повинность», рутину, в которых постепенно погасли как высокая идея служения Родине, так и самобытное русское военное искусство. В течение 100 лет, с 1700 года по 1799 год, для комплектования армии было взято 2 271 000 рекрут, что составляло ежегодно 22 700 человек. Если считать ежегодный прирост населения даже в 2 %, то и в таком случае окажется, что армия бесповоротно вырывала у населения каждый год около 1/3 вновь прибывших работников. Еще более тяжелым оказалось для населения начало XIX века, потому что за время с 1802 по 1815 г. было взято около 2 160 000 рекрут, что составляло 41 % мужского населения в призывном возрасте от 20 до 35 лет.

На протяжении большей части XVIII в. рекрутскому набору подлежали, прежде всего, русские крестьяне. Однако по мере того, как империя расширяла свои границы по всем направлениям и тем самым включала в число своих подданных нерусское население, имперские власти чувствовали себя уже достаточно уверенными в лояльности некоторых нерусских народов и постепенно, в качестве опыта, распространяли на них воинскую повинность. С 1722 г. на военную службу должны были призываться черемисы, мордва и татары, а с 1737 г. и башкиры. Военные власти империи с большой осторожностью включали в ряды вооруженных сил присоединенное и завоеванное население, они были более склонны инкорпорировать нерусскую знать в состав офицерского корпуса277. Таким образом, обессиливая свыше меры необходимого рабочее население государства и значительно уменьшая его производительную силу, армия в то же время с каждым годом требовала от него все больших и больших материальных жертв на свое содержание278. А ведь сила и победоносность армии основывается не на милитаризации общества, а на внутреннем богатстве страны, на преобладании мира над войной, а качества над количеством войск279.

На протяжении XVIII–XX веков на содержание армии и флота ежегодно тратилось от 40 до 70 % расходной части государственного бюджета (не считая чрезвычайных расходов на военные программы и войны). Несмотря на это, периоды гражданского и внешнего мира не были долговечными (каждый век – 18–20 больших и малых войн), а армия была далекой от идеала качественной вооруженной силы, способной обеспечить безопасность России. Главная причина такого состояния заключалась в легкомысленном и безответственном использовании войны как средства великодержавной политики, не учитывающей возможности и способности страны. Большинство войн, в том числе и две мировые, велись неподготовлено (да еще и на кредиты и займы), армия обучалась уже в ходе военных действий и страна несла в связи с этим большие материальные и людские потери. Большинство войн, за исключением отражения прямых агрессий (1812 г), велось ради малопонятных для народа великодержавных целей и затевались как будто специально для того, чтобы максимально ослабить Российскую империю. Крымская и Кавказская войны перед всем миром продемонстрировали военное бессилие и необходимость реформ280.

Модернизация армии и флота

Начало военным реформам 60-70-х гг. XIX в. положил доклад царю Александру II от 15 января 1862 г., подготовленный военным министерством во главе с Д.А. Милютиным. Окончание реформ связано со смертью Александра II и выходом в отставку Милютина в 1881 году281. Военная реформа рассматривалась как составная часть реформирования социальной и политической системы, начавшегося вслед за освобождением крестьян. Реформаторы желали модернизировать армию, учитывая как состояние вооруженных сил континентальных государств Европы, так и логические последствия Положения об освобождении крестьян 1861 года. Военная реформа должна была распространить воинскую повинность на новые этнические группы населения, вошедшие в состав Российской империи282.

1874 год вошел в историю как год введения всеобщей воинской повинности. 1 января 1874 года рассмотренный общим собранием Государственного совета Устав о воинской повинности был утвержден Александром II, а также подписан специальный по этому поводу манифест. В Уставе было разъяснено, что «1) Защита престола и отечества есть священная обязанность каждого русского подданного. Мужское население, без различия состояний, подлежит воинской повинности; 2) денежный выкуп и замена охотником не допускаются… 10) поступление на службу по призыву решается жребием, который вынимается однажды на всю жизнь; 11) к жребию призываются ежегодно молодые люди которым, к 1 января того года, когда производится набор, минуло 20 лет от рода…17) Общий срок службы в сухопутных войсках – 15 лет, из них 6 на действительной службе и 9 в запасе; 18) общий срок службы во флоте 10 лет (7 и 3 года)»283. Во всех как германских, так и австрийских газетах был напечатан текст Устава и помещены обширные статьи, комментировавшие это событие. Французская газета «Le Temps» подробно освещала вопрос о введении в России всеобщей воинской повинности284.

В результате проведенного реформирования от действительной воинской службы в мирное время освобождались медицинские и ветеринарные врачи, фармацевты, преподаватели высших и средних учебных заведений, а также учителя народных школ и штатные воспитатели. Все они на 15 лет зачислялись в запас. Воспитанники средних и высших учебных заведений вынимали жребий наравне с прочими, но поступление их в войска, в случае желания, отсрочивались до окончания получения образования. В армию брали юношей с ростом, не ниже 2 аршин и 2, 5 вершка285. Льготы по роду занятий предоставлялись лицам следующих категорий: полностью освобождались от воинской службы священнослужители всех христианских вероисповеданий, а также псаломщики, окончившие курс в духовных академиях и семинариях286. Правительство не сочло целесообразным предоставлять освобождение от военной службы священнослужителям мусульманского и иудейского вероисповеданий. Свое решение оно обосновывало тем, что у евреев и мусульман на духовные должности избираются люди только зрелого возраста, не нуждающиеся в такой льготе287.

Мусульманские народы Северного Кавказа и Туркестана, а также финны были освобождены от воинской повинности. Действовала также отсрочка по имущественному положению и по роду занятий. В тех местностях Кавказского края, где скотоводство составляло главную отрасль производства, разрешалось откладывать, не более, однако, как на один год, поступление на службу лиц, непосредственно заведующих принадлежащими им стадами. Количество скота, дававшего право на отсрочки, определялось: в Терской области командующим Кавказским военным округом и войсковым наказным атаманом казачьего войска. Удостоверение в принадлежности имущества выдавалось местной полицией288.