Клянусь своим сердцем - Шанджида Нусрат Али

поцелуя. И ни для кого из нас не прошло ни минуты, когда мы подумали бы, что этот прыжок был ошибкой. Это был величайший подарок для нас обоих. Вскоре после этого Люцифер рассказал о нас своей матери. К моему большому удивлению, она рассмеялась, признавшись, что знала, что между нами что-то происходило, когда замечала, как Люцифер несколько раз тайком сбегал.

Но когда пришла моя очередь рассказать об этом тете, она завизжала от счастья, захлопала в ладоши, как маленькая девочка, и крепко обняла меня. В тот вечер она даже пригласила Люцифера на ужин, чтобы сблизиться. Было немного неловко, но встреча с людьми, которые важны в моей жизни, сделала все это горько-сладким.

Переодевшись в топ с запáхом из красного нефрита и брюки-стремя со стразами, я помчалась к тете Мелани, которая ждала в своей комнате, чтобы сделать мне макияж. После часа неподвижности, пока тетя накладывала мне на лицо тональный крем и густые тени для век, я мельком увидела свое отражение в зеркале. Я выглядела почти так же, как все остальные танцовщицы в клубе. Это придало мне смелости, но в то же время я еще больше занервничала из-за того, что должно было произойти. Все, что я могла сделать, это надеяться, что Люцифер не возненавидел бы меня за это после сегодняшней ночи.

Но сегодняшний вечер особенный для нас обоих.

В конце моего танца я собиралась сказать ему эти три волшебных слова. Мы уже довольно давно вместе, но ни один из нас еще не сказал «я люблю тебя». Но на этот раз я сделала бы первый шаг. Я действительно хотела, чтобы он знал, что действительно значил для меня.

Теперь, когда я полностью одета и готова к своему первому выступлению, я не могла не чувствовать, как мое сердце забилось быстрее с каждой проходящей секундой.

Стук в дверь заставил меня обернуться, и я увидела, что мой дядя стоял на пороге, приветствуя меня своим обычным суровым взглядом.

— Твое выступление начнется через два часа. Будь готова, когда я тебя позову.

Я кивнула.

— Разве она не прекрасна, Рик? — восхищалась тетя Мелани, гладя меня по спине.

Дядя оглядел меня с ног до головы, словно осматривал, отчего я уже почувствовала себя неловко.

— Да, пойдет.

С этими словами он вышел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Испуская тяжелый вздох, мое тело съежилось, поскольку я уже почувствовала себя несостоявшейся. Словно чувствуя, что моя уверенность в себе упала, тетя подняла мое лицо и одарила меня своей нежной улыбкой.

— Я знаю, ты, должно быть, думаешь, что танцевать полуголой перед таким количеством мужчин — это постыдно. Поверь мне, я знаю, потому что была там. Но знаешь, что заставило меня передумать? — спросила она, заправляя выбившуюся прядь волос мне за ухо.

Я покачала головой.

— Когда я впервые вышла на сцену, я просто убедилась, что мой разум пуст. Я представила себе пустую сцену в пустом клубе, где больше никого нет, кроме меня самой. Я была и танцором, и зрителем. Когда я танцевала для себя… все казалось по-другому.

Я слушала ее слова, как будто это был стих, и по-новому поняла свой кошмар. Это правда, я не хотела быть танцовщицей на шесте, но если бы такова была моя судьба, я могла бы превратить это во что-то, что могло бы стать новой мечтой. Может быть, когда я стала бы намного старше, я смогла бы уволиться и начать брать уроки танцев, а пока могла бы использовать эту сцену в качестве практики.

— Они могут видеть, как ты танцуешь и ходишь по сцене, но они не смогут увидеть, что находится здесь, — она указала на мое сердце, — потому что это будет принадлежать только тебе. Оно не продаётся. Так что выходи и выступай, так будет лучше.

Тепло расцвело в моем сердце от ее трогательных слов. Несмотря на то, что моя мама ушла от меня, тетя Мелани понимала меня так же, как и она. Она изо всех сил старалась спасти меня от темного мира дяди Рика, насколько это было возможно.

— А сегодня вечером, как насчет того, чтобы ты потанцевала для парня, которого ты так сильно любишь, потому что в отличие от тех злых людей, он будет единственным человеком, который увидит тебя такой, какая ты есть на самом деле.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули, а тетя Мелани усмехнулась и, бросив последний взгляд на мой наряд и макияж, вышла из комнаты.

Я достала свой телефон, набрала быстрое сообщение Люциферу с вопросом, когда он приедет, и он немедленно ответил, говоря, что уже в пути.

Я не смогла сдержать глупой улыбки, расползающейся по моему лицу, пока ждала, когда он приехал бы сюда.

Увидел бы он меня такой, какой видел всегда, как будто я значила для него весь мир? Понравился бы ему мой танец? Сказал бы он, что тоже любит меня?

От одной мысли об этом моменте я так сильно покраснела. Я посмотрела на свой телефон, чтобы проверить время, которое показывало 8 вечера. Еще пятнадцать минут, и он будет здесь.

* * *

Пятнадцать минут быстро превращаются в два часа. Пришло время для моего танца, но Люцифера нет и в помине. Я спросила свою тетю и других танцоров о прибытии Люцифера, но они его еще не видели. За последние два часа я звонила ему, наверное, миллион раз, но каждый раз ответы попадали прямо на голосовую почту. В какой-то момент я позвонила на его городской телефон, но никто не ответил.

Что происходило?

Это очень непохоже на Люцифера — вот так срываться. Но я нутром чувствовала, что что-то очень не так, и я должна это выяснить.

Никому ничего не сказав, я переоделась и надела футболку и брюки поверх платья, прежде чем выскользнула из здания. Я села на велосипед и помчалась к дому Люцифера, не беспокоясь о том, что на моем лице чертова тонна косметики. Я крутила педали так быстро, как только могла, желая, чтобы мышцы моих ног работали усерднее. Прохладный ветерок продолжал ласкать мои щеки, а темное небо было как вуаль для заходящего солнца.

К тому времени, когда я добралась до его дома, он показался мне совершенно темным и пустым, если не считать нескольких слоняющихся вокруг охранников. Я в замешательстве нахмурилась и направилась туда, не позаботившись припарковать свой велосипед.

Дверь и окна были закрыты. И внутри было совершенно темно. Я знала, что разговаривать с охранниками бесполезно,