Человек в высоком замке (пер. О.Колесников) - Филип Дик

Мучительное ожидание, затем снова голос девушки.

– Согласно нашей справочной службе, – сказала она. – «Сёкаку» лежит на дне Филиппинского моря.

Она еле сдерживала смех.

– Он был потоплен американской подводной лодкой в 1945 году. У вас еще будут к нам вопросы, сэр?

Очевидно, там, в редакции, высоко оценили сумасбродную выходку, которую с ним сыграли.

Он положил трубку. Авианосец «Сёкаку» не существует уже семнадцать лет, также как и, вероятно, адмирал Харуша. Этот человек был мошенником, но тем не менее… он оказался прав, кольт сорок четвертого калибра был подделкой.

Чилдан никак не мог уловить смысла этой затеи.

Возможно, этот человек – какой-нибудь делец, которому захотелось завладеть рынком стрелкового оружия времен Гражданской Войны и, будучи компетентным в этой области, он распознал подделку, профессионал из профессионалов.

Только профессионал смог бы сделать это, тот, кто занимается этим бизнесом сам. Простой коллекционер ничего бы не заметил.

У Чилдана отлегло от сердца. Значит, немногие смогли бы обнаружить обман, скорее всего, вообще никто. И вряд ли он поделится с кем-то еще своей тайной.

Плюнуть на это дело?

Поразмыслив, он решил, что не стоит.

Нужно тщательно все проверить, а прежде всего вернуть потраченные деньги, потребовать от Рэя Келвина возмещения, и нужно договориться с лабораторией насчет оценки всего остального.

Однако предположим, что многие из его товаров – не подлинники?

Тяжелое дело.

Значит, остается одно. Он помрачнел, охваченный отчаянием.

Нужно идти к Рэю Келвину, припереть его, настоять на том, чтобы тот проследил путь подделки до самого источника. Возможно, он также невиновен, а может быть и нет. В любом случае, нужно сказать ему, что больше никаких подделок я покупать у него не буду.

«Он будет вынужден смириться с потерей денег», – решил Чилдан. – «Он, а не я. Если же он захочет, то я свяжусь с другими розничными торговцами, расскажу им обо всем и погублю его репутацию. С какой стати я должен один за все отдуваться? Пусть отвечают те, кто повинен в этом, пусть сами едят кашу, которую заварили». Но проделать это надо с особой секретностью, все должно быть чисто конфиденциально.

Глава 5

Телефонный звонок от Рэя Келвина озадачил Уиндема-Матсона. Он никак не мог понять, в чем дело, то ли из-за торопливой манеры говорить, свойственной Рэю Келвину, то ли из-за того, что когда звонил Келвин – а было это в половине двенадцатого вечера – Уиндем-Матсон развлекался с посетительницей в своем номере в отеле «Муромачи».

– Поймите, мой друг, – сказал Келвин, – мы отсылаем вам последнюю партию товаров, полученных от ваших людей. Я отослал бы всю ту дрянь, которую вы подсунули раньше, но мы уже оплатили ее полностью, кроме этой последней партии. Присланный вами счет датируется восемнадцатым мая.

Разумеется, Уиндем-Матсон хотел знать причину.

– Вся партия состоит из паршивых подделок.

– Но вы же знали об этом.

Он был ошарашен.

– Я имею в виду то, Рэй, что вы всегда были осведомлены о положении дел.

Он окинул взглядом комнату: девушка куда-то исчезла, наверное, вышла в туалет.

– Я знал, что это подделки, – сказал Келвин. – Я говорю не об этом. Я имею в виду их вшивое качество. Меня на самом деле совсем не интересует, действительно ли каждый из присылаемых вами пистолетов применялся во время Гражданской войны. Все, что меня заботит, так это то, чтобы каждый предмет в вашем наборе, будь то кольт сорок четвертого калибра или что-то подобное, соответствовало определенным стандартам. Вам известно, кто такой Роберт Чилдан?

– Да.

Он что-то смутно помнил, хотя в это мгновение и не мог с уверенностью сказать, кому точно принадлежит эта фамилия. Наверное, какой-то шишке.

– Он был сегодня у меня в конторе. Я звоню из конторы, а не из дома: мы еще до сих пор разбираемся. Так вот, он пришел и долго бушевал по этому поводу. Он прямо-таки взбесился, его трясло. Будто бы какой-то его солидный клиент, какой-то японский адмирал зашел сам или велел зайти своему поверенному. Чилдан говорит о заказе на двадцать тысяч, но это скорее всего преувеличение. Во всяком случае: произошло то – и тут у меня нет причин сомневаться – пришел японец, захотел совершить покупку, один лишь раз взглянул на экземпляр кольта сорок четвертого калибра, состряпанного вашими людьми, увидел, что это подделка, положил свои деньги в карман и удалился. Что вы скажете на это?

Уиндем-Матсон сразу не нашелся, что сказать, но про себя тут же отметил, что это Фринк, или Маккарти. Они что-то пообещали, и вот результат. Но представить себе, что же именно они совершили, он так и не смог. Он никак не мог уразуметь, в чем суть рассказанного Келвином.

Его охватил какой-то суеверный ужас.

Эти двое – как они сумели откопать экземпляр, сделанный еще в прошлом феврале? Он допускал, что они могут пойти в полицию или в редакцию газеты, или даже обратиться к марионеточному правительству этих «пинки» в Сакраменто, и, конечно, он сам породил все это. Жуть. Он не знал, что ответить Келвину, он что-то лепетал, одно и то же, несчетное число раз, и в конце концов ему удалось закруглить разговор и положить трубку.

Тут только он понял, что и Рита уже давно вышла из спальни и слышала почти весь их разговор. Она нетерпеливо ходила туда-сюда в черной шелковой комбинации с распущенными длинными волосами, свободно падавшими на обнаженные, слегка тронутые веснушками плечи.

– Позвони в полицию, – сказала она.

«Что ж, – подумал он, – вероятно, дешевле будет предложить им тысячи две, может чуть больше. Они возьмут, это, скорее всего, единственное, чего они добиваются. Мелкие людишки, вроде них, столь же мелко и мыслят. Для них это будет целым богатством. Они вложат его в свой новый бизнес, потратят и через месяц полностью прогорят».

– Нет, – ответил он.

– Почему нет? Вымогательство является преступлением.

Ей трудно было объяснить. Он привык платить людям, это было частью накладных расходов, чем-то вроде платы за услуги, оказываемые фирме. Если сумма было не очень велика. Но в чем-то она была права. Он погрузился в размышления.

«Я дам им эти две тысячи, однако я еще и свяжусь с одним знакомым в Отделе Гражданства, одним инспектором полиции. Пусть они внимательно посмотрят досье на Фринка и Маккарти и попробуют обнаружить что-нибудь полезное. Так что если они вернутся и снова попытаются – сумею как следует прибрать их к рукам. Например, – подумал он, – кто-то говорил мне, что Фринк изменил фамилию и форму носа. Все, что мне нужно сделать, это уведомить германское консульство в Сан-Франциско. Обычное дело. Консул потребует у японских властей его выдачи. Как только этого педераста переведут через демаркационную линию, его тут же отправят в душегубку или в один из тех лагерей в штате Нью-Йорк, которые, я думаю, еще сохранились. А там есть печи».