Пятиконечные из созвездия Лиры - Александр Глазунов

Получается, что и Линда не совсем сочиняла, когда рассказывала, как ее «выдернули» из собственного тела и притащили на проклятое место пред «синие» очи старика— страшилища?

Однако в этой истории не было полной ясности. Я не мог понять — с кем же имела дело Линда? С астральными сущностями? С духами умерших?

Как утверждает все тот же С. Тухолка: «Астральная атмосфера наполнена астральными телами, порожденными как движениями астраля, так и воздействием на него начал духа и воли». В астрале находятся:

элементали — духи природы и стихий;

астроидеи — человеческие мысли, а также желания и образы;

астральные клише — отпечатки действий и явлений на Земле;

эгрегоры — духи человеческих сообществ;

лярвы — астральные существа, порожденные страстями и дурными наклонностями человека;

люди, вышедшие в астросом из своего физического тела (но временно);

элементеры — духи умерших, окончательно покинувшие свое тело и состоящие лишь из духа, души и астросома.

Что касается элементалей, астроидеи, астральных клише и эгрегоров, о них достаточно подробно написано и в «Розе Мира» Даниила Андреева, и в сочинениях Кастанеды, и у других авторов.

Эти представители астрального мира ни по облику, ни по своим действиям не подходят для объяснения случившегося с Линдой. Больше вроде бы соответствуют лярвы, существа довольно жестокие, или духи умерших. Но тогда «разговор» с Линдой происходил бы не на Земле, а на «небесах».

По утверждениям оккультистов, когда человеку досаждают лярвы, ему снятся кошмарные сны, часто просто фантастические. Здесь же происходит обычная «расправа» в хорошо знакомом — и недалеко от дома — месте и довольно примитивными средствами. Хотя и в ее истории грубая реальность переплетается с необычными вещами, вроде груды золота, жемчуга, фотографий известных экстрасенсов…

Однако есть и такая деталь, которая как бы отвергает вмешательство астральных сущностей. Это — насильственное и моментальное «выдергивание» тонкого тела Линды из физического. Это не под силу всем вышеперечисленным стихиям. Во всяком случае я нигде не читал и не слышал.

Кто же издевался над Линдой? Я внимательно слушал ее рассказ, а сам пытался прояснить для себя этот вопрос.

— Самое страшное произошло потом, — после долгого молчания продолжила Линда. — Я уже то ли знала, то ли чувствовала, что поволокут меня к старику и в третий раз. 'Состояние мое было ужасное, никакими словами не опишешь. Муж ушел на работу, сына я уложила спать, и стало мне так тошно, хоть вешайся. Только мелькнула эта мысль, слышу голос того старика: «Все равно тебе вешаться придется, все равно тебе вешаться придется…»

У нас дома есть качели, муж для сына сделал.

Я беру веревку, иду к этим качелям, перекинула ее через железную перекладину, завязываю петлю. И ведь соображаю, что делаю, — зачем, не понимаю.

Встаю на стул, сую голову в петлю, вот-вот прыгну — и тут крик:

«Мама, мама!..»

Меня как током ударило — смотрю с удивлением на веревку, медленно соображаю, что это я здесь делаю? Да я же повеситься собралась!.. И словно пелена с глаз упала. Думаю, да что я, дура, вешаться! И скорее веревку снимать.

Сын подбегает: «Мама, мама!» — обнимает меня, по голове гладит. Тут уж я совсем очнулась: «Сыночек, сыночек…» Смотрю, а он смеется. Два года ему всего — он-то и спас меня…

Я не прерывал Линду, словно ждал чего-то.

— 13 января в страшных муках умирает моя Мальвина. Можно сказать, сгорела она, сожгли ее лучи из глаз того страшилища. Три дня мучилась, — Линда вздохнула, голос ее дрогнул. — Жалко мне ее… Но после смерти Мальвины мои мучения прекратились. Тогда же я приняла информацию о смерти каждого из шестерых, указанных в «телеграмме».

«Показали» мне и кто какой смертью кончит.

— Интересно, — я невольно засмеялся.

— Смешного тут мало, — с укором глянула на меня Линда. — Это легко сказки слушать, попробовал бы поучаствовать в них. Три ночи подряд меня мучили, чуть не повесилась, Мальвину похоронила — мое состояние после всего этого и представить трудно. А тут еще эта информация с «картинками».

— Извини, — мне вспомнилось, что и Вия отнеслась к сообщению Линды очень серьезно.

— Я не об этом, — отмахнулась она, — сейчас мне и самой смешно.

Значит, ты во все это веришь?

— В «телеграмму»? Кто ее знает, — Линда пожала плечами. — Скорее да, чем нет. Ведь ОНИ и причину подобного «приговора» сказали — не туда лезем. Кстати, ОНИ же и предупредили, что книгу об экспедиции своей камчатской ты не напишешь, не дадут.

— Кто это ОНИ? — разозлился я.

— Не знаю, не сказали.

Ладно, давай о том, как, кто и когда покинет этот бренный мир.

Я потер наливавшийся тяжестью лоб и прикрыл глаза — для такого торжественного момента надо ведь приготовиться.

— Первым погибнет Сергей, — спокойно начала перечислять Линда, загибая пальцы…

Господи, о чем мы говорим?! Что за бред несем! Ведь это же уму непостижимо!..

Линда между тем продолжала.

— Его зарежут в драке на улице. Как он окажется участником драки — не знаю. Кстати, кто он?

— Контактер из Петербурга, — недовольно буркнул я, — человек, который ни по своему характеру, ни по отношению к людям, ну, никак не может быть втянут в драку.

— Это случится 14 января 1996 года, — никак не отреагировав на мои слова, продолжила Линда.

— Так это «запланировано» на 1996 год? — воскликнул я, чувствуя, что меня охватывает волна непонятной радости. — До того времени либо ишак помрет, либо эмир сдохнет.

— Какой ишак? — изумленно глянула на меня Линда.

— Ладно, давай дальше.

Про Ходжу Насреддина она явно не слышала.

— Затем ровно через месяц, то есть 14 февраля, погибнет Неля — в автомобильной катастрофе. За ней Вия. Ее убьют 14 марта во время ограбления квартиры. Потом Валентина… Кто это такая, я не знаю.

— Я тоже. И никто из нас не знает, так что не будем отчаиваться. Раз существуют неизвестные лица, значит, информация твоя может оказаться блефом. Связи не вижу. А про себя что молчишь? — вспомнил вдруг я.

— Следующей как раз мне и умирать, — хмыкнула Линда.

— Тебе, небось, по знакомству легкую смерть уготовили? — с иронией заметил я.

Чем больше слушал я Линду, тем крепче во мне зрела уверенность в том, что все эти предсказания, как и «телеграмма», сущая ерунда.

Приедет завтра Вия, и мы быстро выясним источник этого жестокого космического надувательства. Неужели ОНИ думают, что нас можно так легко запугать? От этой мысли я развеселился.

— Веревка мне уготована, — несколько даже обиженным тоном произнесла Линда. — Я видела себя висящей…

— Опять? — я расхохотался. — Вот настырный народ!..

— Ты идешь последним. Вот и подумай, когда, где и почему ты свалишься головой вниз.

Совершенно непроизвольно у меня неприятно засосало под ложечкой. А если во всем этом есть доля правды?

— Как это — головой вниз? — не понял я, силясь улыбнуться, хотя вряд ли у меня это получилось.

— Сначала, если ты последний, прикинь, в каком месяце это случится с тобой, а потом я скажу, что в этот день произойдет, — Линда оставалась серьезной.

Да что тут прикидывать, подумал я, если 14 января — Сергей, потом… Так, а кто после? Все названные Линдой даты из памяти повыскакивали! Я снова попытался вычислить месяц, но все время сбивался, зацикливаясь на марте и вспоминая, какой по счету этот месяц. Пусть это не покажется странным, но я действительно не мог сообразить, в каком месяце мне предстояло упасть вниз головой. Может, вся беда в том, что у меня из-за гриппа была повышенная температура?

— Это произойдет 14 июня 1996 года, — с усмешкой сказала Линда. — В этот день ты поссоришься с женой — она решит мыть окна в квартире. Ты сам возьмешься за мытье и упадешь с пятого этажа…

Она еще что-то говорила, но я не слышал ее. Поражен я был другим — все это было очень даже реально, мытье окон вполне могло стать причиной падения с пятого этажа. У нас постоянно случались ссоры с женой по этому вопросу, я запрещаю ей влезать на подоконник, но вряд ли, кроме нас двоих, такие тонкости могли быть еще кому-то известны.

Вот это настораживало и как-то пугало.

Но почему с пятого этажа? Я ведь живу на четвертом и вряд ли уже перееду или поменяю квартиру. Хотя…

— Не знаю, — на мой вопрос у Линды ответа не было. — У меня в памяти отложилось четко — вниз головой с пятого этажа.

— Ладно, приедет Вия — все выяснится, — разговаривать на эту тему мне больше не хотелось. К тому же появилось предчувствие, что и приезд Вии ничего не решит.

Я и сам не знал, почему вдруг меня начали раздирать сомнения. Но что, собственно, выяснять? Угробят нас неведомые силы в 1996 году или все это пустые слова? Если мы лезем не туда, куда надо, то почему бы с нами не разделаться сейчас, сегодня? Все это, по-моему, чушь собачья, и не стоит вообще себе забивать голову. Да, но почему все-таки по телефону Вия сказала, что это серьезно?..