Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс

Винс достал список телефонов и пробежал его глазами. Взгляд остановился на домашнем телефоне сержанта Терри Эвелинга. Винс набрал номер и попал на автоответчик. Тогда он решил позвонить миссис Спунер. В голосе ее слышались легкое дребезжание и старомодная учтивость.

— Миссис Спунер?

— Да?

— Я близкий друг Сида Блаттнера. Он попросил меня приехать и навестить вас.

— Ах, Сидней… Как он поживает?

— Чудесно. Посылает вам свои наилучшие пожелания. Вы сегодня в первой половине дня никуда не собираетесь?

— Нет. Я обычно хожу за покупками по средам.

— Тогда можно я заеду?

— О, конечно. У вас есть мой адрес?

— Да, есть. Значит, через часок или около того?

— Я приготовлю что-нибудь вкусненькое.

— Спасибо.

Винс закрыл телефон. Тут же появилась Шерил с яичницей, поджаренным хлебом, помидорами, грибами, беконом, кровяной колбасой и чем-то непонятным, но, вне всякого сомнения, очень вкусным.

— У нас есть и второе, если захотите, — предложила Шерил.

— Нет, мне хватит.

— Если что, зовите.

— Хорошо.

Винс в один миг прикончил завтрак, допил кофе, поблагодарил Шерил, и не прошло и двадцати минут, как он уже ехал к миссис Спунер.

День выдался яркий и зябкий, и на бульваре вдоль набережной не было никого, кроме чаек, подбиравших то, что не доели отдыхающие. Машин почти не было.

Винс добрался до Хай-стрит и вынул карту Маргейта, чтобы убедиться, что он едет в нужном направлении. Он поехал кратчайшим путем и вскоре был на Виктория-роуд, где жила миссис Спунер.

Она обитала в квартире на первом этаже викторианского особняка, знававшего лучшие времена. Не мешало бы поправить кладку, с оконных рам слоями сходила краска, а кое-где в окнах первого этажа стекло было заменено фанеркой; всюду ощущался вкрадчивый запах сырости.

Миссис Спунер была невысокой седой женщиной лет шестидесяти с небольшим. Она была хорошо одета, манера говорить выдавала принадлежность к «респектабельному» рабочему классу. Она пригласила Винса в чистенькую, без пятнышка квартирку, буквально трещавшую по швам от статуэток и безделушек: ими были уставлены все горизонтальные поверхности, — усадила Винса на диван, а сама пошла на кухню.

Винс оглядел комнату. По стенам висели дюжины фотографий в рамках — скорее всего, ее детей и внуков. Было там и несколько черно-белых фотографий каких-то свадеб и людей, давно покинувших этот мир. Прошлое прочно обосновалось в этой квартире.

Миссис Спунер возвратилась с подносом, на котором стояли две фаянсовые чашки с блюдцами, чайник и тарелка с домашним печеньем. Она поставила поднос на кофейный столик. Винс поблагодарил ее. Она сидела напротив, разливала чай и рассказывала, что сегодня год, как она потеряла мужа. Винс сказал, что очень сожалеет. Она ответила в том духе, что «в свое время мы все там будем».

— А как же Лайонел?

Миссис Спунер перестала отхлебывать чай и, помедлив, ответила:

— Думаю, что одно — когда тебя призывает Бог, как это было с моим Эрнестом, и другое… когда человек, как с Лайонелом.

— Это правда, — сказал Винс, беря третье печенье. — У вас есть какие-нибудь предположения — как это могло произойти?

— С тех пор как это произошло, не было ни дня, чтобы я об этом не думала…

— И что же?

— Полагаю, должна быть какая-то причина, но какая — я не знаю. Может, его приняли за кого-то другого? Ничего иного я не могу придумать… может, они просто перепутали?

— Вы ведь знали Лайонела много лет?

— Сначала я познакомилась с его матерью. Где-то в начале пятидесятых, я тогда как раз вышла замуж. И уже вслед за тем — с Лайонелом. Потом, когда она стала вести дело, я нанялась подрабатывать в магазин. Не на полный день, конечно, я просто помогала. Потом уже меня взяли на полный день… это было где-то в середине шестидесятых.

— Так что последние сорок лет вы знали его достаточно близко.

— Достаточно близко, — подтвердила миссис Спунер, ставя чашку на поднос.

— Расскажите мне о нем.

— Что вам рассказать?

— Ну, например… кто были его друзья? Что он любил делать? Что он был за человек? Были ли у него какие-нибудь странности?

— Странности? Нет, не думаю. Он был довольно заурядный человек.

— А друзья?

— Он довольно часто ходил в боулинг-клуб. Его там знали, но друзей у него не было. Ни один из них даже ни разу не был у него дома — я имею в виду в квартире над магазином. Поэтому их трудно назвать друзьями.

— Но у него были близкие люди?

— Его брат?

— Они ведь нечасто виделись, верно?

— Думаю, нет. Я, по крайней мере, не знаю.

— Значит, вы были самым близким ему человеком?

— Я бы не сказала, что близким. Просто я работала в магазинчике целый день и проводила с ним много времени. Лайонел был не из тех, с кем легко сойтись. Да я и не пыталась. Он любил быть сам по себе.

Лайонел начинал представляться Винсу человеком, лишенным всех социальных контактов: не имел друзей, никуда не ходил, ни к чему не проявлял интереса, кроме…

— Значит, миссис Спунер, вы говорите, он держал газетный киоск, ходил в боулинг-бар, и это все? Больше ничего?

— Еще чашечку, голубчик? — спросила она.

Винс кивнул, и миссис Спунер налила ему еще чаю.

— Мне уже задавали все эти вопросы. Полицейские были у меня несколько раз, они были очень любезны и сначала не слишком мне поверили, но мне все равно было нечего добавить.

— Лайонел ездил куда-нибудь отдыхать?

— Нет.

— Он ходил в церковь?

— Вы хотите сказать, в синагогу?

— Да.

— Нет.

— У него когда-нибудь была девушка?

— Нет.

— Он был когда-нибудь женат?

— Нет.

— У него были увлечения?

— Боулинг — больше ничего. Но я сомневаюсь, что вам удастся узнать у них что-то интересное. В боулинг-баре собираются одни старики, они там буквально законсервировались. Вряд ли они вспомнят, какой сегодня день недели.

— Но у него были какие-нибудь мечты, планы, амбиции? Ну хоть что-нибудь?

— Он часто говорил, что хочет закрыть торговлю, купить домик в Клифтонвилле и поселиться там.

— У него были деньги. Почему же он этого не сделал?

— Не знаю. Он был вечно занят.

Винс не знал, о чем еще спросить.

Дело было не в том, что миссис Спунер чего-то не заметила — она неглупа и наблюдательна, — дело заключалось в том, что замечать просто было нечего. Лайонел вставал по утрам, целый день занимался магазином, а вечером ложился спать. Иногда он захаживал в боулинг, иногда — и это стоит особняком — в массажный салон… но об этом лучше пока умолчать.

— Расскажите мне о том дне, когда это произошло.