Игра престолов - Джордж Мартин

Купец, видимо, принял ее за дотракийку — в этой одежде, при намасленных волосах и загорелой коже. Когда Дени заговорила, он открыл рот от удивления.

— Госпожа моя, вы… тирошийка? Как это могло случиться?

— Говорю я по-тирошийски, одета по-дотракийски, но происхожу из Вестероса, из Закатных королевств, — сказала ему Дени.

Дореа шагнула вперед:

— Ты имеешь честь разговаривать с Дейенерис из дома Таргариенов, перед тобой Дейенерис Бурерожденная, кхалиси наездников и принцесса Семи Королевств!

Виноторговец упал на колени.

— Принцесса, — сказал он, наклоняя голову.

— Поднимись, я хочу попробовать то летнее вино, о котором ты говорил.

Торговец вскочил на ноги.

— Это? Дорнийские помои не стоят принцесс. У меня есть сухое красное из Бора, бодрящее и восхитительное. Прощу, позвольте мне подарить вам бочонок.

Кхал Дрого посещал Вольные Города, привык к хорошему вину, и Дени знала, что благородный напиток порадует его.

— Вы оказываете мне честь, — ответила она ласково.

— Это честь для меня. — Купец покопался в задней части своего киоска и извлек небольшой деревянный бочонок с выжженной виноградной гроздью. — Знак Редвинов, — сказал он. — Для Бора. Нет напитка лучше!

— Мы с кхалом Дрого выпьем вместе. Агго, отнеси вино в мои носилки, прошу тебя. — Виноторговец просиял, когда дотракиец поднял бочонок.

Она заметила, что сир Джорах вернулся, лишь когда услышала непривычно резкий голос рыцаря:

— Нет. Агго, поставь бочонок.

Агго поглядел на Дени. Она неуверенно кивнула:

— Сир Джорах, что в этом плохого?

— У меня жажда. Открой его, виноторговец.

Купец нахмурился:

— Вино предназначено для кхалиси, а не для таких, как вы, сир!

Сир Джорах шагнул поближе к киоску.

— Если ты не вскроешь бочонок, я разобью его о твою голову. — Здесь, в священном городе, при нем не было иного оружия, кроме рук. Но и его ладоней было довольно — громадных, жестких, опасных… костяшки пальцев заросли грубыми темными волосами.

Виноторговец помедлил мгновение, а затем взял молоток и выбил затычку.

— Наливай, — приказал сир Джорах. Четверо молодых воинов кхалиса Дени застыли позади него, они наблюдали за происходящим темными миндалевидными глазами.

— Преступно выпить такое богатое вино, не позволив ему подышать. — Виноторговец еще не опустил молоток. Чхого потянулся к кнуту, свернутому у пояса, но Дени остановила его легким прикосновением.

— Делай, как говорит сир Джорах, — приказала она. Люди остановились рядом, чтобы посмотреть на происходящее.

— Как прикажет принцесса. — Торговец оставил свой молот и, коротко и мрачно поглядев на нее, поднял бочонок. Две небольшие чаши на пробу он наполнил так ловко, что не пролил ни капли.

Сир Джорах взял чашу и принюхался.

— Сладкое? Правда? — проговорил виноторговец улыбаясь. — Вы чувствуете аромат плодов, сир? Пахнет Бором. Попробуйте, милорд, и вы сами скажете мне, что столь тонкое вино еще не касалось вашего языка.

Сир Джорах подал ему чашу.

— Первым попробуешь вино ты!

— Я? — расхохотался купец. — Я не стою такого товара, милорд. К тому же виноторговец, пьющий свой товар, разорится. — Улыбка купца оставалась дружелюбной, однако Дени заметила внезапно выступивший пот на его лбу.

— Ты выпьешь, — сказала Дени ледяным голосом. — Опустоши эту чашу, или я велю своим людям подержать тебя, пока сир Джорах вольет весь бочонок в твою глотку.

Виноторговец пожал плечами и потянулся к чаше, но вместо этого схватился за бочонок, метнув его обеими руками. Сир Джорах шагнул вперед, отталкивая Дени. Бочонок ударился о его плечо и разбился о землю. Дени споткнулась и пошатнулась.

— Нет, — вскричала она, выставляя руки, чтобы смягчить падение… но Дореа поймала ее за руку и потянула назад, так что упала Дени на ноги, а не на живот.

Торговец перепрыгнул через прилавок, бросившись между Агго и Ракхаро. Когда светловолосый купец оттолкнул Куаро в сторону, тот потянулся к араку, которого, естественно, на месте не оказалось. Дени услыхала треск кнута Чхого, кожаная полоска метнулась вперед и охватила ногу виноторговца, повалившегося лицом в грязь.

К ним бегом приближалась дюжина стражников каравана, а с ними и сам мастер, капитан купцов Баян Вотирис. Это был миниатюрный норвошиец, выдубленное непогодой лицо его украшали щетинистые усищи, загибавшиеся к ушам. Он, похоже, понял все без единого слова.

— Уведите его, пусть ждет теперь, чем решит порадовать себя кхал, — приказал он, махнув в сторону лежавшего человека. Стражи подняли виноторговца на ноги. — Все его товары я дарю вам, принцесса, — проговорил капитан купцов. — В качестве скромного извинения за то, что один из моих людей осмелился на такую вещь…

Дореа и Чхику помогли Дени подняться на ноги. Отравленное вино вытекало из разбитого бочонка в грязь.

— Как вы узнали? — содрогнувшись, спросила она сира Джораха. — Как?

— Не знаю, кхалиси. Я не был уверен до тех пор, пока он не отказался выпить. Просто я испугался, прочитав письмо магистра Иллирио. — Темные глаза Мормонта обежали лица незнакомцев. — Пойдемте отсюда, не стоит здесь говорить об этом.

Когда они возвращались, Дени чувствовала, что вот-вот разрыдается. Рот ее ощущал столь знакомый привкус страха. Многие годы она жила в ужасе перед Визерисом, опасаясь разбудить в нем дракона. Теперь было даже хуже. Она боялась уже не за себя — за ребенка. Дитя, должно быть, ощутило испуг матери и беспокойно задвигалось в ее животе. Дени погладила вздутое чрево, желая дотронуться до малыша, прикоснуться к нему, утешить.

— Ты от крови дракона, маленький. — Носилки, покачиваясь, двигались вперед. Задернув занавески, она шептала:

— Ты от крови дракона, а дракон ничего не боится!

В низкой землянке, служившей ей домом в Вейес Дотрак, Дени приказала всем оставить ее… всем, кроме сира Джораха.

— Скажите мне, — спросила она, опускаясь на подушку, — это сделал узурпатор?

— Да. — Рыцарь извлек сложенный пергамент. — Вот письмо Визерису от магистра Иллирио. Роберт Баратеон предложил владения и титул лорда тому, кто убьет вас и вашего брата.

— Моего брата? — Рыдание ее превратилось в смех. — Узурпатор еще не знает о случившемся, правда? Придется ему возвести Дрого в лорды! — На этот раз смех Дени мешался со слезами. Словно защищаясь, она обняла себя.

— И меня, вы сказали, меня?

— И вас, и ребенка, — ответил мрачно сир Джорах.

— Нет, он не получит моего сына! — Дейенерис решила, что не будет плакать и дрожать от страха. Узурпатор теперь разбудил дракона, сказала она себе… и глаза ее обратились к драконьим яйцам, покоившимся в гнезде из черного бархата. Трепещущий свет ламп плясал на каменистых чешуях, алые, золотые и яшмовые пылинки плавали в воздухе вокруг яиц, словно придворные вокруг короля.