Игра Бродяг - Литтмегалина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С Вогтом Эхо вошла в Игру и наблюдала, как мир искажается под влиянием Игры, следует за ней, прогибаясь ей в соответствие. Только одно существо могло быть в ответе за столь грандиозные изменения. Тот, кто когда-то положил этому миру начало. Игру начал Бог… Но почему именно Вогт оказался вовлечен в нее, стал в ней главным действующим лицом? Казалось, Вогт уже родился с пониманием, что ему однажды предстоит сделать…
Эхо упала на колени, придавленная масштабом собственных размышлений. Ей хотелось вернуться к временам, когда она ломала голову над проблемами вроде — сожрать эту дрянь, или пусть догнивает?
***
Осознав, что магазины ему никак не помогут, Вогт перестал интересоваться ими и полурысью, полугалопом достиг перекрестка.
— Куда мне теперь? — растерянно спросил он. — Вперед, налево, направо?
«Одна подсказка, Вогт: туда, куда они не хотят идти».
— Ты о прохожих? — Вогтоус осмотрелся. — Тогда налево — там вроде бы не так многолюдно.
Он побежал мимо серых столбов, опутанных веревками. «Столбы здесь вместо деревьев?» — подумал он.
«Нет, вместо деревьев у них воздухоочистители».
— Похоже, что эти воздухоочистители не очень-то справляются. У меня уже голова раскалывается.
«А вместо травы у них асфальт. Пусть это немного ужасно, но это то, о чем они мечтали. Их дети сходят с ума, знаешь? Поэтому их кормят успокаивающими таблетками. Это удобно, но, к сожалению, таблетки сдерживают развитие ума — каждое последующее поколение все тупее и тупее».
— Достаточно ерничать, — угрюмо прервал ее Вогт. — Тебя забавляет рассказывать мне об этом, не правда ли?
Он устал, ему отчаянно не хватало воздуха, поэтому он двигался все медленнее. Если бы Вогт увидел себя со стороны, то поразился бы, какая бледная, серая у него кожа.
Впереди шел человек. Вогтоус не сразу понял, что с ним не так, потом рассмотрел, что в его длинных болтающихся рукавах нет рук.
— Что с ним случилось? — спросил Вогт шепотом. — Кто его так покалечил?
«Он родился таким».
— Без рук?
«Да. Если бы ты смотрел на людей внимательнее, ты заметил бы, что различные физические аномалии очень распространены. Ничего удивительного, с такой-то экологией».
— Я не знаю, что такое аномалии. И я не знаю, что такое экология.
«Они тоже не знали, пока у них не начались серьезные проблемы. У них регулярно рождаются младенцы без мозга, забавно, не считаешь? Разумеется, такие дети нежизнеспособны, но я знаю одного, родившегося лишь с половиной мозга. Он выжил, вырос и стал политиком. Смотри, вот и он!»
С большого листа, наклеенного на столб, на Вогтоуса презрительно взирала широкая уродливая физиономия и преданно улыбалась.
— Это ты так шутишь? — спросил Вогт. — Я в любом случае не знаю, кто такие политики.
«Тогда ты можешь считать себя счастливчиком, Вогт. Ведь это те самые люди, что неизбежно приводят каждый из пропащих миров к окончательной гибели».
— Я — счастливчик? — огрызнулся Вогт. — Я заперт в безумном кошмаре. Если я не выберусь отсюда вовремя, Эхо погибнет. Да и сам я… — его голос надломился, — не выживу здесь.
«Ты плачешь, Вогт? — удивилась Она. — Не плачь. Иди».
— Я иду.
«И ищи выход».
— Я ищу. Я не сдамся легко, даже не надейся!
Вогтоус вытер глаза и побежал, стараясь дышать ровно и глубоко и не задумываться о том, сколько отравы он при этом втягивает в себя. Он обогнал безрукого и еще нескольких прохожих, свернул в какой-то закоулок, побежал дальше, затем снова свернул. Он двигался туда, где было грязнее, теснее и безлюднее, не останавливаясь, не позволяя себе отвлекаться. Только единожды, услышав странный звук, он замедлился, поднял голову и увидел в мутно-красном небе дракона. Расправив широкие крылья, дракон летел очень высоко в небе. Он был серебристо-серого цвета.
«Самолет, — объяснила Она. — Просто самолет, не дракон. Впрочем, некоторые из них умеют поджигать города».
Вогтоус бежал до тех пор, пока не загнал себя и не рухнул на растрескавшийся асфальт в узком проулке. Он не узнавал собственное дыхание. Эти хрипящие звуки больше походили на звуки удушения. Ему хотелось выть в голос, но он встал и огляделся. Угрюмые здания с зарешеченными окошками казались слепыми, зато были не такими высокими и менее подавляющими. Повсюду валялся мусор, среди которого тихо шебуршали крысы — звуки, показавшиеся Вогтоусу почти успокаивающими. Людей в проулке не наблюдалось.
«Может, пора остановиться? Сказать «какое мне дело», да и постараться забыть про девчонку?»
— Какое мне дело, — отчужденно произнес Вогт. — После того, как я произнес слово «убить», я могу сказать все что угодно. Ты еще можешь верить мне? Что бы я ни говорил, я продолжаю делать то, что считаю нужным.
Небо было красным — не ярким прозрачно-красным, каким бывало то небо, которое он знал, а таким, как будто его облепил вековой слой пыли. Вогтоус ссутулился, чувствуя себя испуганным и ничтожным, и быстро пошел дальше. Под ноги ему попалась пустая бутылка, больно стукнув по пальцам. Бутылка звякнула, отлетев. Босому Вогту следовало быть осторожным: повсюду валялось битое стекло и металлические иглы без ушка. Вогт не нашел объяснения, как эти иглы могли применяться, но они выглядели острыми и уже потому представляли опасность.
***
Второй вопрос: для чего Игра была начата?
Грохот волн заглушал мысли. Эхо закрыла уши ладонями. Думай, думай… у тебя мало времени…
Она перечислила то, что слышала о Боге от Вогта. Бог огромен. Просто в силу своей величины Бог не в состоянии рассмотреть человека, выделив его из миллионов таких же человечков. Тем не менее нечто в людском поведении вызвало у Бога такую ярость, что он решил очистить мир от человечества… Во всяком случае, это то, в чем Вогта пыталась убедить та самая «Она»… кем бы она ни была на самом деле.
Эхо вдруг отчетливо вспомнился тревожащий сон, о котором рассказал ей Вогт: огненный гриб, взмывающий до небес… огонь, опаляющий землю… пепел, застилающий небо… Подобное событие Бог не сумел бы проглядеть даже с его верхотуры…
И все же какая-то часть ее сознания по-прежнему отказывалась верить в то, что Бог вознамерился покарать
