Красавица для Чудовища - Диана Андерсон

— Как ты посмел меня бросить! — закричала она, а затем снова прижалась ко мне.

И я обнял ее крепко, прикрывая глаза и вдыхая аромат ее тела. Мы стояли в таком состоянии несколько секунд, просто прижимаясь друг к другу. Из моей головы моментально вылетело все, что я собирался ей сказать, оставляя на месте лишь бескрайнюю нежность.

Я никогда не чувствовал подобного прежде.

— Как ты себя чувствуешь? — прикоснувшись ладонью к моей груди, в место, где были раны, задала она вопрос, который должен был задать ей я. Девушка полностью обезоружила меня, как ей это удавалось? — Я так боялась, что с тобой что-то случилось. Но все равно верила, что ты вернёшься ко мне живым и здоровым.

Как же она ласкова. Я находился в таком странном, необъяснимом состоянии невесомости, и смутно представляя себе происходящее. Настя любит меня по-настоящему, теперь я чувствовал это каждой клеточкой.

— Я потерял память, — с трудом проговорил я, гладя ее по спине. Девушка дернулась в моих объятиях, и разомкнув руки, приподняла голову, глядя своими зелеными глазами, в которых застыла влага, прямо мне в глаза.

Чуть не потерял сознание, столкнувшись с ней взглядом. Господи, что это? Я чуть не утонул в этих глазах, и почему я не подумал об этом заранее? Ведь если так сильно на меня действовала лишь ее фотография, то я должен был предположить, каково мне будет в жизни.

— Поехали со мной, — забыв обо всем на свете, протянул я, обнимая девушку. Зачем я предложил ей это?

— Поеду, — Настя закивала. — Поеду за тобой куда угодно. Сделаю все, что ты скажешь, — ее слова заставляли меня содрогаться от боли. — Я им не поверила, — пробормотала она, улыбаясь. — Когда они мне сказали, что ты приехал, чтобы развестись со мной.

К горлу подступили слезы, и я выдохнул, отворачиваясь и пряча свое лицо от девушки. В этот момент, словно весь мир подо мной рухнул, лишая меня твердой опоры.

— Ты… совсем меня не помнишь? — очевидно, заметив мою реакцию на ее слова, с бесконечной обидой и грустью прошептала девушка и из ее глаз пролилась одиночная слеза.

Я покачал головой в знак отрицания. Настя уткнулась мне грудь, и тихо заплакала.

— Но я чувствую, что ты мне не чужая, — честно признался я, потому что отпускать ее был не в силах. — Ты мне не чужая, — повторил, потому что почувствовал правдивость своих слов всей душой.

Девушка вырвалась из моих объятий, и сделав шаг назад, посмотрела в бок, утыкаясь взглядом прямо на реку.

Ее взгляд, опечаленный, такой же, как на свадебной фотографии, лишил меня дара речи. Девушка было одета в коричневое, подчеркивающее ее фигуру, вязаное платье до пола с высоким горлом и длинными рукавами. Здесь бывало прохладно и подобная одежда была уместна даже для теплого времени года.

Стройная, совсем худенькая, и только выпуклый, большой живот выдавал ее беременность, и… боже, как же она красива. Именно тогда, когда я увидел ее, беременную, с моим ребенком под сердцем, я почувствовал себя отцом в полной мере. Не мог оторвать от нее глаз, зачарованно наблюдая за ослепительно красивой девушкой. Ее волосы были собраны в высокий хвост, на лице совсем не было макияжа, но ей он и не был нужен. Из прически Насти небрежно выбивалось несколько русых прядей, которые я бессознательно убрал с ее лица пальцами, и девушка дернулась. Красавица. Черт возьми, теперь мне стало понятно, почему я был ею очарован в прошлом, как мне говорили другие, но я в упор отказывался их слушать. Еще чуть-чуть, и все мои принципы, преграды и прочие заморочки из-за долга, чести и ненависти — могли бы рухнуть, исчезнуть и я бы пошел ко дну, теряясь в ее бездонных глазах. И мое чертово сердце, екнуло при виде нее.

Какой же абсурд!

И она все еще плакала. Тихо, боясь столкнуться со мной взглядом снова, девушка о чем-то размышляла.

— Настя, — позвал я и сделал шаг ей навстречу. — Поехали со мной в Москву.

— Я буду рожать здесь, — тихо, но решительно произнесла она, кладя ладони на опоры моста.

— После родов, — объяснил я, осторожно прикасаясь ладонью к ее спине. Я бы обнял ее снова, если бы девушка мне это позволила и не отстранилась. — Я хочу, чтобы за моим сыном ухаживала его мать, — поняв, что наговорил лишнего, поморщился.

Я ведь имел в виду совсем не это. Настя приподняла на меня, полный разочарования, взгляд, а затем снова опустила голову вниз.

— Ты хочешь забрать у меня ребёнка, верно? — спросила она тихо и мне стало ее безумно жаль. По коже прошлась россыпь покалываний, словно меня укололи ржавыми иглами, а сердце пропустило удар. Слышать это из ее уст было в тысячу раз больнее, чем я мог себе представить. — Теперь я поняла, зачем ты сюда приехал, — прошептала она, а я округлил глаза, бросая свой гневный взгляд на автомобиль, ждущий нас у моста, в котором сидели Роберт и Агата.

Они, похоже, скрыли этот факт от Насти. Собственно, сейчас, я был благодарен родственникам, если они все же не рассказали девушке о моих планах по поводу ребенка. Но, ведь я в любой момент мог сообщить ей об этом, или же, Агата настолько хорошо меня знала, понимая, что в нужный момент, я закрою свой рот, промолчу, завороженный Анастасией.

А может, я в данную секунду ошибался, и Настя, будучи влюбленной в меня, в чем я уже ни на секунду не сомневался – не поверила своим родственникам, которых я предупреждал о том, что я заберу своего сына.