Золотая ветвь - Джеймс Фрэзер

Имеются многие уловки, к которым хитроумные и себялюбивые дикари прибегают для того, чтобы облегчить свои страдания за счет своего ближнего. Ограничимся описанием нескольких типичных приемов. Прежде всего следует заметить, что дурное, нежелательное влияние не обязательно переносится на человека, с равным успехом его можно перенести на животное или на неодушевленный предмет (впрочем, в последнем случае этот предмет зачастую является не более как проводником, через который дурное влияние передается первому прикоснувшемуся к нему человеку). Жители некоторых островов Ост-Индии полагают, что больного эпилепсией можно вылечить, отхлестав его по лицу листьями определенных видов деревьев и выбросив эти листья. Болезнь в таком случае якобы переходит на листья и выбрасывается вместе с ними. В целях излечения от зубной боли австралийские аборигены прикладывают к щеке больного нагретую копьеметалку, после чего копьеметалку выбрасывают, и вместе с ней тело больного покидает болезнь в образе черного камня, называемого Karriitch. Такого рода камни аборигены отыскивают на древних курганах и на песчаных дюнах. Их тщательно собирают и бросают в направлении страны врагов, чтобы к ним перешла зубная боль. Многие багирми, люди пастушеского племени из Уганды, страдают от глубоких гнойников. „Способ излечения их заключается в передаче болезни другому. Для этого берут у знахаря лечебные травы, натирают ими распухшее место и зарывают их на дороге, по которой непрерывно ходят люди. Болезнь переходит на того, кто первым наступит на зарытые травы, после чего прежний больной якобы выздоравливает“.

В некоторых случаях, прежде чем перенести болезнь на человека, ее передают какому-нибудь изображению. Так, у баганда знахарь нередко начинает с того, что лепит из глины статуэтку своего пациента, после чего какой-нибудь родственник прикасается ею к телу больного и зарывает ее на дороге или прячет в траве у обочины. Болезнью заразится тот, кто первым наступит на статуэтку или пройдет мимо нее. Иногда изображение изготовляли из цветка бананового дерева, которому придавали черты сходства с человеком. Поступали с ним так же, как с глиняной фигуркой. Поступки такого рода считались преступлениями, караемыми смертной казнью. Человека, которого застали за закапыванием фигурки на проезжей дороге, ждала верная смерть.

Когда житель (или жительница) западной части острова Тимор совершает длительное и утомительное путешествие, они обмахивают себя зелеными ветками, после чего, по обычаю предков, выбрасывают их в отведенные для этого места. При этом усталость, которую они испытывают, переходит якобы в листья и остается позади. Другие островитяне вместо листьев пользуются камнями. В случае усталости жители Бабарского архипелага имеют обыкновение ударять себя камнями в уверенности, что тем самым переносят свою усталость на камни. Эти камни они выбрасывают в местах, специально отведенных для этой цели. По причине существования этого обычая во многих отдаленных уголках мира рядом с дорогами возникли пирамиды из камней и кучи палок и листьев, на которые часто обращали внимание путешественники. Проходя мимо них, каждый туземец считал своим долгом внести свой вклад в виде камня, палки или листа. Так, туземцы Соломоновых островов и островов Банкса имеют обыкновение подбрасывать камни, палки, листья в кучу на месте крутого спуска или в начале трудного пути, бормоча при этом: „Туда уходит моя усталость“. Этот акт нельзя квалифицировать как религиозный обряд, так как вещь, которую бросают в кучу, не является подношением духам, а слова, которыми это действие сопровождается, не являются молитвой. Здесь перед нами магический обряд, направленный на то, чтобы снять усталость. По простоте душевной первобытный человек считает, что он может перенести усталость на камень, на лист или на палку и таким путем освободиться от нее.

Перенесение зла на животных. Часто в роли агентов передачи или устранения дурного влияния выступают животные. Если марокканцу случается страдать от головной боли, он дубасит ягненка или козла до тех пор, пока тот не упадет, в надежде, что тем самым передаст головную боль животному. Чтобы отвадить джиннов, или злых духов, от лошадей, богатые марокканцы держат в своих конюшнях кабанов. Южноафриканские кафры, безрезультатно использовав все средства помощи больному, „подводят к больному козла и исповедуются перед животными в грехах крааля. Иногда на голову козла роняют несколько капель крови больного, после чего животное выгоняют на пустынное пастбище. Считается, что болезнь перешла на козла и затерялась в пустыне“. Жители Аравийского полуострова во время эпидемии чумы иногда проводят по всем кварталам города верблюда, чтобы это животное приняло болезнь на себя. После этого верблюда душат на священном месте, воображая, что таким образом они отделались от чумы. Во время эпидемии оспы туземцы острова Формоза вгоняют демона болезни в свинью, а затем отрезают и сжигают уши этого животного, полагая, что освобождаются таким путем от самой болезни.

Предмет, на который переносятся все напасти, называется у малагасийцев фадитра. „Фадитрой является любой предмет, выбранный сикиди (то есть советом прорицателей) с целью принять на себя злые силы и болезни, которые могут оказать губительное влияние на счастье, покой и благополучие человека. Фадитрой могут быть зола, монета, овца, тыква или какой-нибудь другой предмет, выбранный по указанию сикиди. После того как выбор сделан, жрец объявляет фадитру причиной всех напастей, оказавших пагубное влияние на то или иное лицо, а затем обращается к фадитре с требованием забрать эти напасти раз и навсегда. Если роль фадитры играет зола, ее развеивают по ветру. Если это монета, ее бросают на дно глубокого водоема или в другое место, где ее нельзя будет найти. Если это овца, то, взяв ее на плечи, кто-нибудь из малагасийцев относит ее на некоторое расстояние; такой человек бежит что есть мочи, бормоча при этом фадитре величайшие проклятия за напасть, которую он уносит. Если на роль фадитры выбрана тыква, ее относят на плечах на небольшое расстояние и с напускным гневом швыряют на землю“. Однажды прорицатель сообщил одному малагасийцу, что он обречен на кровавую смерть и может уйти от своей судьбы, только совершив определенный обряд. Ему надлежало подняться на спину вола, держа на голове небольшой сосуд с кровью, вылить кровь на голову животного и загнать его в пустыню, из которой животному никогда не выбраться. У батаков с острова Суматра имеется обряд под названием „изгнание проклятия“. Если женщина бесплодна, в жертву богам батаки приносят трех кузнечиков, символизирующих корову, буйвола и лошадь. Затем они выпускают на свободу ласточку, молясь о том, чтобы проклятье пало на голову птицы и улетело вместе с ней. „Малайцы считают дурным предзнаменованием, если в дом войдет животное, которое обычно избегает человеческого жилища. Так, если в дом залетает дикая птица, ее нужно поймать, вымазать маслом и отпустить на волю, повторяя при этом приказ птице забрать с собой, улетая, все неудачи и напасти домовладельца“. В древности, судя по всему, так же поступали гречанки с ласточками, пойманными в доме. Они поливали их маслом и отпускали на волю с целью отвести несчастье от дома. Живущие в Карпатах гуцулы воображают, что, вымыв лицо в проточной воде и повторив: „О, ласточка, ласточка, забери с собой мои веснушки, а мне дай румяные щеки“, они могут передать веснушки первой ласточке, прилетевшей по весне.

У бадагов, живущих в Нилгирийских горах в Южной Индии, грехи умершего человека возлагаются на буйволенка. Для этого люди обхватывают труп со всех сторон и выносят его за пределы селения. Там старейшина племени, наступив ногой на голову умершего, нараспев перечисляет длинный список грехов, которые теоретически может совершить любой бадаг, а присутствующие повторяют за ним последние слова каждой строки. Эта исповедь повторяется трижды. „По традиции считается, что общая сумма грехов, которые может совершить за свою жизнь один человек, равняется одной тысяче тремстам. Допуская, что покойник совершил все эти грехи, старейшина выкрикивает громким голосом: „Не задерживай их полет к чистым ногам бога“. И все собравшиеся громко подтягивают за ним: „Не задерживай их полет“. Ведущий вновь начинает перебирать по косточкам жизнь усопшего и кричит: „Он убил ползущую змею, а это грех“. Последние слова, как припев, подхватывают все присутствующие. В это время руководитель обряда возлагает руку на буйволенка. Грех переходит на него. Аналогичная волнующая процедура предшествует отпущению всех остальных грехов. Но это еще не все. Когда последний крик: „Пусть все будет хорошо!“ — замирает вдали, руководитель обряда уступает место другому человеку, и тот снова делает признание, а присутствующие хором кричат: „Это грех“. Потом вся процедура повторяется в третий раз. После этого буйволенка отпускают на волю при торжественном молчании собравшихся. Это животное, подобно козлу отпущения у евреев, нельзя использовать ни для каких мирских нужд“. На похоронном обряде бадагов, при котором довелось присутствовать преподобному А. К. Клейтону, буйволенка трижды обвели вокруг гроба и на его голову возложили руку покойного. Благодаря этой процедуре все грехи усопшего якобы перешли к буйволенку. Чтобы животное никого не заразило, его отгоняли на большое расстояние. Этот буйволенок не подлежал продаже и рассматривался как священное животное. Данный обряд основывается на представлении о том, что грехи усопшего входят в буйволенка, на которого возлагается задача их отпущения. Рассказывают, что вскоре после совершения обряда буйволенок безвозвратно пропадает.