«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, если ты меня разыгрываешь… – процедила Вероника. – Ладно, не вешай трубку.
Телефон замолчал. Фаулер тщетно пытался уловить хоть что-то из происходящего за много миль от него. Он слышал какие-то звуки, но они были совершенно бессмысленны. А потом до него донесся оживленный спор.
– Вероника! – закричал Фаулер.
Никакого ответа.
Голоса несколько стихли. А потом в трубке раздалось:
– Джонни, если ты еще раз такое выдашь…
– Что стряслось?
– Держать дома полного идиота… – Она тяжело дышала.
– Он… что он натворил? Что произошло?
– Да так, ничего особенного. Просто когда я открыла дверь, твой слуга как выскочит наружу и ну мотаться по дому, будто… будто летучая мышь! И он все время что-то бормочет. Джонни, он меня напугал! – заныла Вероника.
– А где он сейчас?
– В своей комнате. Я… я его боюсь. Но я старалась не показывать этого. Я подумала, если я его заманю обратно и запру дверь… Я пыталась заговорить с ним, но он как накинулся на меня, и, по-моему, я заорала. Он все хотел что-то мне сказать…
– Что?
– Я-то откуда знаю? Он в своей комнате, но я не знаю, куда подевался ключ. Я здесь ни на минуту не останусь. Я… он приближается!
– Вероника! Прикажи ему вернуться к себе. Но говори громко и уверенно!
Она подчинилась. До Фаулера донесся ее голос. Она повторила приказ несколько раз.
– Он меня не слушается. И собирается выйти из дому.
– Останови его!
– И не подумаю! Я с ним уже достаточно наобщалась.
– Тогда дай мне с ним поговорить, – внезапно решил Фаулер. – Меня он послушается. Приставь трубку к его уху, чтобы он слышал мой голос. – И он закричал: – Норман! А ну, иди сюда! Слушай меня!
Прохожие с удивлением оборачивались на странного человека, орущего в телефонной будке, но Фаулеру было все равно.
В трубке послышалось знакомое бормотание.
– Норман, – уже тише, но так же твердо продолжал Фаулер, – делай то, что я тебе говорю. Не выходи из дому. Не выходи из дому. Ты меня слышал?
Невнятное бурчание, а затем:
– Не могу выйти… не могу.
– Не выходи из дому. Сделай новый «Головотрон». Сейчас. Возьми нужные инструменты и собери его в гостиной, на столике с телефоном. Сейчас.
Некоторое время стояла тишина, а потом до Фаулера снова донесся срывающийся голос Вероники:
– Он идет к себе в комнату. Джонни, я… ой, он возвращается! С этой твоей коробкой…
– Дай мне еще с ним поговорить, а пока выпей что-нибудь. Смешай себе парочку коктейлей.
Вероника была его единственной надеждой, а удержать ее в доме можно было, только залив ее страх виски.
– На, тебя спрашивают.
И трубка опять заворчала голосом Нормана.
Фаулер сверился со своими записями и принялся отдавать четкие, резкие, подробные приказы. Он в деталях описал Норману, что требуется, и повторил указания несколько раз подряд.
В конце концов Норман начал паять новую схему «Головотрона», а Вероника следила за ним, описывала происходящее и делала необходимые Фаулеру замеры. К тому времени как она слегка опьянела, процесс уже более-менее наладился. Конечно, ее замерам могло недоставать точности, поэтому Фаулер требовал, чтобы она снова и снова проверяла и перепроверяла размеры каждой детали.
Несколько раз он разговаривал с Норманом, и с каждым разом голос пленника становился все слабее. Норман усердно трудился над «Головотроном», и опасная энергия покидала его вместе с жизненными силами.
Наконец Фаулер собрал всю необходимую информацию, после чего приказал совершенно измученному Норману возвращаться в свою комнату. Вероника сказала, что Норман послушно поплелся туда и упал там прямо на пол.
– С меня норковая шуба. Спасибо и пока.
– Но…
– Мне надо бежать. Все объясню при встрече.
Патент он буквально вырвал зубами, однако предстояла еще судебная тяжба с фирмой, пытавшейся украсть изобретение. Утешало одно: его курочка пока продолжала нести золотые яйца.
И в то же время рисковать было нельзя. Нужно было по горло загрузить Нормана работой. Как только к нему вернутся силы, снова последует всплеск активности. И очень скоро никакие замки не смогут удержать Нормана…
Да, Фаулер мог запереть двери, но, если Норман задастся целью, он с легкостью вырвется из своего плена. Как только ему в голову придет мысль «задача – сбежать», его ловкие пальцы мигом соорудят какой-нибудь проникатель сквозь стены или передатчик материи, и тогда все, конец.
Но у Нормана было одно полезное свойство. Если заставить его работать – на благо Фаулера, разумеется, – все его своеволие сойдет на нет.
Розоватое освещение высокой кабинки выгодно оттеняло лицо Вероники. Она передвинула бокал с мартини и произнесла:
– Но, Джон, я не хочу за тебя замуж.
В бокале, который вертели пальчики Вероники, играли отблески света. Как все-таки она была хороша – даже для известной модели известного агентства. И Фаулер так хотел удержать ее.
– Почему же?
Она смущенно пожала плечами. С того самого дня, как она встретилась с Норманом, Вероника вела себя слегка странно. Фаулер дарил ей дорогие подарки, задабривал разговорами, и иногда это действовало, но в общем и целом он чувствовал: с каждым днем Вероника отдалялась от него. Да, умом девушка не блистала, но у нее неплохо была развита интуиция. Которая и удерживала ее от брака с Джоном Фаулером.
– Может, мы просто слишком похожи, Джонни? – задумчиво предположила она. – Даже не знаю. Я… кстати, как поживает твой полоумный слуга?
– Тебе он все не дает покоя? – В голосе Фаулера проскользнуло раздражение. Слишком уж она заботилась о Нормане. Похоже, не надо было пускать ее в дом, вот только выбора не было. – Давай забудем о Нормане. С ним все в порядке.
– Джонни, я честно думаю, что ему надо бы обследоваться. В тот день он выглядел каким-то совсем больным. Ты уверен…
– Конечно уверен! За кого ты меня принимаешь? И вообще, он и так находится под наблюдением врача. Норман просто слабоумный. Я тебе это двадцать раз повторял. Может, ты мне все-таки поверишь? Он… регулярно ходит к врачу. Просто он слегка разнервничался, увидев тебя. А сейчас с ним все хорошо. В общем, забудем о Нормане. Мы ведь говорили о свадьбе?
– Это ты говорил, не я. Нет, Джонни. Боюсь, ничего из этого не выйдет.
Глаза Вероники слегка блеснули, отражая мягкий свет, и по ее лицу пробежала тень сомнения – или подозрения? От женщин с таким складом ума, как у Вероники, никогда не знаешь, чего ожидать. Фаулер мог найти аргументы на любое ее возражение, но аргументы были для
