Народная история США: с 1492 года до наших дней - Говард Зинн

К тому же представители властей США полностью контролировали радиоволны. Общественности Соединенных Штатов были в избытке представлены видеосъемки «умных бомб» и уверенные заявления о том, что бомбы с лазерным наведением направлялись с особой точностью на военные цели. Основные каналы радио и телевидения передавали все эти уверения без тени сомнения или критики.

Вера в «умные бомбы», не затрагивающие мирное население, возможно, оказала влияние на изменение общественного мнения, которое ранее было разделено пополам по вопросу вступления в войну, а теперь примерно 85 % населения склонилось в пользу вторжения. Вероятно, более важным в обретении поддержки было то, что, когда Вооруженные силы США уже участвовали в конфликте, многим американцам, которые ранее выступали против военной операции, стало казаться, будто в новых условиях критика означает предательство войск, которые находятся в Ираке. По всей стране развевались желтые ленточки[255] как символ поддержки американских войск в Ираке.

В действительности же общество было введено в заблуждение по поводу того, насколько «умными» были бомбы, сбрасываемые на иракские города. После бесед с бывшими сотрудниками разведки и офицерами ВВС корреспондент «Бостон глоб» сообщил, что во время операции «Буря в пустыне» около 40 % бомб с лазерным наведением свои цели не поразили.

По оценкам Джона Лемана-младшего, министра военно-морских сил при президенте Р. Рейгане, жертвы среди мирного населения исчислялись тысячами. Пентагон на сей счет не обнародовал официально никаких цифр. Высокопоставленный чиновник военного ведомства заявил газете «Бостон глоб»: «Честно говоря, мы не уделяем особого внимания данному вопросу».

В репортаже информационного агентства Рейтер из Ирака сообщалось о разрушении гостиницы на 73 номера в городке к югу от Багдада и приводились слова свидетеля-египтянина: «Они сбросили бомбу на гостиницу, в которой жили многие семьи, а потом вернулись и нанесли повторный удар». Агентство передавало, что при авианалетах сначала использовались бомбы с лазерным наведением, но через несколько недель стали применяться самолеты В-52, оснащенные обычными бомбами, что означало беспорядочные бомбардировки.

Американским репортерам не разрешали увидеть настоящее лицо войны, а их сообщения подвергались цензуре. Очевидно, помня о том, как информация прессы о жертвах среди мирного населения повлияла на общественное мнение во время войны во Вьетнаме, правительство Соединенных Штатов не хотело вновь допустить ту же ошибку.

Корреспондент «Вашингтон пост», жалуясь на контроль за информацией, писал 22 января 1991 г.:

В бомбардировках приняли участие… несколько десятков способных летать на больших высотах бомбардировщиков В-52 с огромными неуправляемыми бомбами. Но Пентагон запретил брать интервью у пилотов этих самолетов, демонстрировать видеокассеты с записью их действий и отвечать на какие-либо вопросы относительно операций авиации в районе Персидского залива, которая является самой смертоносной и наименее точной в армаде, состоящей из более чем 2 тыс. самолетов США и их союзников…

В середине февраля американские самолеты уничтожили бомбоубежище в Багдаде в 4 часа утра, в результате чего погибло от 400 до 500 человек. Корреспондент Ассошиэйтед Пресс, которому в числе немногих было разрешено пройти на место происшествия, сообщил: «Большинство обнаруженных тел обуглены и изуродованы до неузнаваемости. Среди них, несомненно, были дети». Пентагон заявил, что это был военный объект, но репортер информационного агенства передал с места события: «Никаких следов какого-либо военного присутствия в этих руинах не видно». Другие журналисты, осмотревшие это место, были с ним согласны.

По окончании военных действий 15 вашингтонских руководителей бюро новостей высказали в совместном заявлении свою жалобу на то, что Пентагон осуществлял «действительно тотальный контроль… над американской прессой» во время войны в Персидском заливе.

Однако, пока проходила операция «Буря в пустыне», популярнейшие ведущие программ новостей вели себя таким образом, как будто они работали на американское правительство. Например, корреспондент Си-би-эс Дэн Рэзер, которого, пожалуй, чаще других было видно на телеэкранах, сообщал из Саудовской Аравии о видеокадрах, показывавших, как бомба с лазерным наведением (на этот раз сброшенная британской авиацией, поддерживавшей американцев) попала в рыночную площадь, где погибли мирные люди. Единственным комментарием Рэзера были слова: «Можно быть уверенными, что Галлам Хусейн использует эти жертвы в пропагандистской кампании».

Когда правительство России попыталось инициировать переговоры об окончании войны и выводе иракских войск из Кувейта до начала наземных боевых действий, один из ведущих корреспондентов Си-би-эс Лесли Шталь спросила другого репортера: «Разве это не ужасный сценарий? Не пытаются ли Советы остановить нас?» (Эд Сигел, телекритик «Бостон глоб», 23 февраля 1991 г.).

На финальном этапе войны, спустя едва ли шесть недель после ее начала, стала осуществляться наземная наступательная операция, при проведении которой, как и во время войны в воздухе, США не встретили практически никакого сопротивления. В ситуации, когда в победе можно было не сомневаться, а иракская армия в полном составе бежала, самолеты американских ВВС продолжали бомбить солдат, которые толпами уходили по шоссе из города Эль-Кувейт. Корреспондент назвал увиденное им «кромешным адом… чудовищным зрелищем… На песке к востоку и к западу лежали тела отступавших».

Профессор военной истории Йельского университета Майкл Говард в статье, опубликованной в газете «Нью-Йорк таймс» от 28 января 1991 г., с одобрением процитировал военного стратега Клаузевица, который писал, что если кровавое побоище являет собой ужасающее зрелище, то это лишь еще одно основание относиться с большим уважением к войне, вместо того чтобы все сильнее и сильнее затуплять наши мечи чувствами гуманности. Говард продолжил мысль: «Данный конфликт представляет собой столкновение воли, и суть его остается в готовности убивать и погибнуть…»

Гуманитарные последствия войны стали шокирующе ясными после ее окончания, когда обнаружилось, что бомбардировки Ирака явились причиной голода, болезней и смертей десятков тысяч детей. Группа представителей ООН, посетившая страну сразу после войны, сообщала в своем докладе, что «недавний конфликт стал почти апокалипсисом для инфраструктуры… Большая часть современных средств жизнеобеспечения или уничтожена или сохранилась на минимальном уровне…»

Бригада медицинских специалистов из Гарварда информировал в мае о резком повышении детской смертности, а также о том, что за первые четыре месяца года умерло на 55 тыс. детей больше (военные действия продолжались с 15 января по 28 февраля), чем в течение такого же времени предыдущего года.

Директор детской больницы в Багдаде говорил корреспонденту «Нью-Йорк таймс», что в первую же ночь бомбардировок отключилось электричество: «Матери вытаскивали младенцев из инкубаторов, вынимали у них из рук внутривенные трубки. Других младенцев забирали из кислородных камер, после чего с ними бежали в подвал, где не было отопления. За первые 12 часов я потерял более 40 недоношенных детей».

Хотя в течение всего конфликта Саддам Хусейн изображался американскими официальными лицами и прессой как второй Гитлер, война закончилась без взятия Багдада, а Хусейн остался у власти. Надо полагать, что Соединенные Штаты хотели ослабить, но не устранить его режим, сохраняя в качестве противовеса Ирану. В годы, предшествовавшие войне в Персидском заливе, американцы продавали оружие как Ирану, так и Ираку, в разное время склоняясь в пользу то одной, то другой страны, что являлось частью традиционной стратегии «баланса сил».

Поэтому, когда военные действия закончились, Соединенные Штаты не поддержали иракских диссидентов, которые хотели свергнуть режим Саддама Хусейна. В репортаже «Нью-Йорк таймс» из Вашингтона от 26 марта 1991 г. говорилось: «Из официальных заявлений и сообщений, сделанных сегодня в частном порядке, следует, что президент Буш решил позволить президенту Хусейну подавлять восстания в своей стране без американского вмешательства, чтобы не рисковать расколом Ирака».

В результате курдское меньшинство, выступившее против иракского лидера, оказалось в беспомощном положении. Также в «подвешенном состоянии» оказались оппозиционно настроенные элементы иракского большинства. Третьего мая 1991 г. «Вашингтон пост» писала: «В марте, на пике курдского восстания, в иракских вооруженных силах могли произойти массовые случаи дезертирства, но они так и не материализовались, поскольку офицеры пришли к выводу, что США не станут поддерживать это восстание…»