Первый встречный феникс - Милена Валерьевна Завойчинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Идем, молчим. Дамочка меня магически щупает, камушки на фамильных драгоценностях Фламме мигают. Лепота. Девица, к слову, роскошная. Рыжая, яркая, знойная. И почему-то мне кажется, что она тоже феникс, хотя крылья не выпускает.
— Я должна была носить эти украшения, — выдала она вдруг.
— Почему? — спокойно спросила я.
— Филипп должен был стать моим мужем.
— А, понятно.
Я шла, мысленно прикидывая ее возраст. Молодая была немолода. Более двухсот лет ей, выходит. Хм. Выглядит максимум на тридцать. Но вопросик: а сколько же той тетке, которая пыталась меня уличить в пошлости с неприличным использованием крыльев?
— И все? Просто «понятно»? — уточнила женщина.
— А надо что-то еще?
— Разумеется. Я планирую все же выйти замуж за своего жениха.
— Выходите, — пожала я обнаженными плечами. — Мне-то какое дело?
— Мой жених — Филипп.
— О, тогда у вас проблемка. Он уже женат.
— Елена, вы ведь позволите вас так называть? Вам сказали, что у фениксов может быть несколько жен? Чаще всего две. Я собираюсь занять свое место.
— Леди…?
— Луидо́ра.
— Леди Луидора. Если Филипп сочтет это приемлемым и желанным, захочет видеть вас своей женой, сделает предложение и спросит мое согласие на то, чтобы я пустила вас в нашу постель… Вот тогда мы с вами сможем обсудить ваше желание стать женой моего мужа.
Ишь, грымза древняя, а все туда же. Замуж она собралась за Фила. В очередь вставай, бабуля. Тут молодые не могут мужем обзавестись. Она что, двести лет цветочки собирала и на ромашках гадала, вернется ли ее ненаглядный? Ага, сейчас! Видно же, что баба жила себе припеваючи: платье дорогое, украшения целое состояние стоят, морда ухоженная, волосы вызывающе яркие, глазищи наглые.
— Что, простите, спросит? — сбилась она с шага и остановилась. — Ваше согласие пустить меня в постель?
— Да, — терпеливо ответила я. — Муж — мой. И спит он — со мной. Если он захочет кого-то привести туда, то должен спросить мое на то согласие.
Прости, дамочка, что я рву тебе шаблон. Не ревную, не истерю, не пытаюсь доказать, что муженек мой уже женат… Леди стояла, моргала и тупила.
— А вам он зачем? — полюбопытствовала я.
— Кто?
— Мой муж, — терпеливо пояснила я.
— Вы серьезно?
— Ну да. А вы нет? Это шутка, что ли? Знаете, я в вашем мире совсем недавно. Вы мне все кажетесь такими странными, если честно, — вздохнула я. — У нас вот не принято приходить к чьей-то жене и говорить, мол, извини, но я хочу замуж за твоего мужа. Нет, некоторые так делают, не без этого. Но совсем уж отчаявшиеся и потерявшие надежду. Те, которые устали от своего статуса любовницы, мечтают сменить его на статус жены и свирепо рвутся замуж. Но там же мужик просто кобель и гуляет от законной супруги.
Тут я призадумалась. Леди Луидора тоже. Стоим, смотрим друг на друга. И я с некой опаской у нее спрашиваю:
— Филипп у меня шляется по бабам, что ли? Вы его любовница?
— Что?! Нет! Как вы могли подумать?!
— А, ну тогда ладно. Можно спросить? Вы что же, все эти двести лет его ждали и хранили девственность? — Я окинула ее сканирующим взглядом. — Да ну не-е-е, мой супруг, конечно, мужчина хоть куда. Но чтобы вот так, пару веков его ждать нецелованной и нетроганной… Не верю!
— Леди Елена, — вкрадчиво произнесла феникс, — вы говорите странные вещи. И я не совсем понимаю, вы пытаетесь меня оскорбить?
— Нет конечно, — отмахнулась я. — Вы красивая, немолодая женщина, зачем мне вас оскорблять? Понять пытаюсь. А еще есть хочу и скинуть туфли.
Я вздохнула. Моя собеседница покосилась на свои ноги, и на ее лице написалось страдание. О, обувь жмет не только мне. Есть что-то незыблемое и общее у всех женщин во всех мирах. Узкие лодочки, которые мечтаешь снять в конце дня.
Я поразмыслила секунду, поняла, что если прямо сейчас не разуюсь, то либо умру, либо упаду, либо прибью любого, стоящего на моем пути к мягкому диванчику… А потому взяла и сделала это. С неимоверным облегчением встала босиком на ковровую дорожку, покрывающую пол коридора. С наслаждением прижмурилась и вздохнула. Кайф! Почти оргазм!
В глазах рыжей красотки нарисовались зависть, осуждение, шок, презрение, восторг и снова зависть.
— Ага, — кивнула я на все эти эмоции.
После чего наклонилась, взяла в каждую руку по одной туфле и спокойно двинулась дальше. Туда, куда и шла.
— Почему вы спите с Филиппом в одной постели? — Вновь поравнялась со мной Луидора. — Это непристойно. Вы ведь супруги, у вас должны быть отдельные комнаты. У каждой из жен должны быть отдельные комнаты.
— Он такой горячий. И гладкий. И на него удобно закидывать руки и ноги. Ну и так, посмотреть. Есть на что, согласитесь, — невозмутимо ответила я.
Она хрюкнула от возмущения и захлебнулась эмоциями.
— Но приличия! Он ведь муж, а не любовник.
— Ага. Удобно, да? Когда муж красавчик, спит с тобой в одной постели голый, и на него можно положить голову, руку, ногу. Ну и все остальное. Такой, знаете, как плюшевая игрушка для обнимашек. Но целый мужик. И можно не заводить любовника.
— И вы намерены…? — едва сдерживая эмоции, поинтересовалась дама.
— Использовать Филиппа по назначению. Ну, знаете, все эти супружеские обязанности. Мужской долг и все такое, — едва не зевнув, сообщила я. — Не просто так же с ним рядышком спать. Вы все еще хотите к нам в «замуж»?
— К вам? — фыркнула она. — Нет. Вы лишняя.
— А-а…
— И все?
Разговор шел совершенно идиотский. Я устала, хотела спать, а тут какая-то баба что-то хочет от меня.
— Спросите Филиппа. Я ж вам сразу сказала. Если он захочет на вас жениться, тогда и продолжим разговор. Будем думать, как впихнуть вас в нашу с ним супружескую постель. Кровать побольше придется заказывать, наверное.
Она остановилась. Преградила мне дорогу и произнесла:
— Филипп Фламме мой. Я должна была стать его женой, и я ею стану. Вы лишняя в нашем мире, Елена. Мне бы не хотелось вас уничтожать. Я согласна потерпеть вас второй женой, младшей. Все равно проживете вы недолго, вы лишь человек. Свадьбы по нашим обрядам у вас не было, значит, вы проживете лишь свой человеческий век и скоро состаритесь, как все люди.
— Но?.. — уточнила я.
— Но не стоит мне мешать. Для начала ставлю вас в известность, что сегодняшнюю ночь мы
