Гастон. История любви и коварства - Лори Лэнгдон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка в синем платье подтолкнула Агату, давая понять, что от неё ждут ответа.
– Э-э... да, месье, – удалось Агате выговорить более-менее уверенным голосом.
– Добро пожаловать в Шато-де-Бомон, Агата. – Взгляд у сурового дворецкого потеплел. – По мне, человек, которого рекомендовал молодой хозяин, достоин доверия.
Придерживая одной рукой фартук, Агата сделала неловкий книксен. Все в комнате сверлили её глазами, и лицо у неё пылало.
– А теперь, – месье Обер хлопнул в ладоши, – за работу. Хозяйство само о себе не позаботится.
Слуги стали расходиться, бормоча «Нет, месье», «Да, месье» и «Слушаюсь, месье».
Агата с отчаянием поняла, что они уносят с собой её вещи. Она поплелась за Эмили, девушкой, которая забрала книгу с сонетами Шекспира, как вдруг месье Обер сказал:
– Ленора, покажи, пожалуйста, Агате комнату за южным дымоходом.
– Да, месье, – ответила девушка в синем платье, наклонив голову.
– Боюсь, Агата, это крошечная комнатушка, – сказал дворецкий. – Но другого жилья для слуг сейчас нет.
– Уверена, что мне она подойдёт, – ответила Агата, наклоняя голову так же, как сделала Ленора, выслушав приказ важного месье. Хотя слово «важный» не очень подходило дворецкому, он выглядел благородным господином и не был похож на слугу.
– Тогда пойдём, – сказала Ленора, беря Агги под руку. – Спасибо, месье Обер.
И она торопливо повела Агату к служебной лестнице. Как только они отошли подальше от дворецкого, Агги остановилась и выдернула свою руку.
– Мне нужно забрать свои вещи.
– О нет, – возразила Ленора и крепко взяла Агату за руку. – Если ты будешь приставать к ним сейчас, они найдут способ добиться твоего увольнения. Лучше подождать.
– Но...
– Никаких «но», – тихим, но настойчивым голосом проговорила Ленора и потянула её за руку. – Позволь мне помочь тебе.
Эти слова Агату тронули. К ней уже давно никто не относился по-доброму. Силы к сопротивлению покинули юную колдунью, словно она была проколотым шариком и сдулась. Она позволила новой знакомой отвести её на три этажа выше в полутёмный коридор и проводить к запертой двери. Там Ленора вынула железный ключ и сказала:
– Это женская половина. Дверь должна быть всегда закрыта. Мужчины в это крыло не допускаются.
Коридор за дверью оказался ещё уже, свет в него проникал только через окна, расположенные в обоих концах. Когда Ленора заперла за ними дверь, Агги спросила:
– А у меня будет ключ?
– Увы, нет. – Стройная девушка быстро двинулась по коридору, таща за собой Агги.
– Как же я попаду в свою комнату?
– Каждый вечер после? окончания работы мадам Бургунди или я отпираем дверь. – Она помедлила у очередной закрытой двери. – Это женская уборная. Одной из твоих обязанностей как горничной низшего ранга будет вставать до рассвета и приносить горячую воду из кухонного котла для умывания женского персонала.
– А как я узнаю, когда вставать? – Дома Агату каждое утро будил петушиный крик.
– В каждой комнате есть маленькие часы с будильником. Я покажу тебе, как их заводить. – Говорила Ленора с изяществом, а ходила широкими уверенными шагами. Она явно была из слуг, но не из горничных и не из кухарок.
– А кем ты служишь здесь, Ленора?
– Я камеристка мадемуазель Гвенаэль. Кстати говоря, мне нужно спешить, её пора одевать к вечерним визитам. – Ленора наконец остановилась около маленькой двери в конце коридора, скошенной из-за ската крыши. Чтобы войти в комнату, Леноре пришлось наклоняться.
Агата хотя и была гораздо ниже Леноры, но тоже вынуждена была пригнуть голову, чтобы пройти через странную дверцу. Ленора зажгла спичку, и загорелась лампа. Окон в крошечном помещении не имелось, а потолок так сильно скашивался, что встать в полный рост удавалось только посередине комнаты. Под одним из карнизов располагалась койка с единственным одеялом и подушкой, под другим помещался комод грубой работы. Стул с прямой спинкой и протёртым до дыр соломенным сиденьем выполнял также роль тумбочки, на которой стоял обещанный будильник.
– Не беспокойся. Здесь ты не будешь проводить много времени. – Ленора с нахмуренным лбом повернулась к Агги. – Повариха постарается вымотать тебя так, чтобы каждый вечер ты валилась без сил на постель и тут же засыпала.
Агата разложила на комоде свой самодельный блокнотик, перо, поставила бутылочку из-под духов и бросила на пол пустую котомку. Дома она, по крайней мере, могла читать книгу, когда отец уходил в поле, или ходить, в город за продуктами. Это же место больше напоминало тюрьму.
– У слуг вообще бывает свободное время?
– Боюсь, у тебя его будет очень мало. Горничные получают выходной каждую четвёртую субботу месяца, если только в этот день хозяева не устраивают приём; в таком случае ты отдыхаешь половину дня в воскресенье. – Ленора, видимо, заметила, как опустились у Агаты плечи, потому что чуть повысила голос: – Добейся повышения до кухарки или горничной в хозяйских комнатах и тогда будешь отдыхать каждую вторую пятницу.
– А как ты получила своё место? – поинтересовалась Агата.
Ленора завела часы и бессмысленно уставилась на движущиеся стрелки.
– Я училась в школе вместе с Гвенаэль. Но потом моя мама умерла, а отца бросили в долговую яму за то, что он растратил всё состояние в азартных играх. У нас отобрали дом и всё имущество. – Она подняла глаза и со странно бесцветным выражением произнесла: – Мадемуазель Гвенаэль была очень добра и предложила мне место своей горничной.
– Понятно.
Агата не нашлась, что ещё сказать. Пока Ленора не обнищала, она была аристократкой, ровней Гвенаэль. Видно, каждому суждено нести свой крест.
– Хочешь совет? – произнесла Ленора.
Агата кивнула, и величавая горничная продолжила:
– У тебя грамотная речь и образование налицо – ты явно не из низшего сословия. Слуги презирают тебя отчасти из-за этого, не говоря уже об очевидной благосклонности к тебе молодого хозяина. Когда я начала здесь работать, меня тоже приняли враждебно. Я не могла понять причин, пока не узнала, что многие из них получили место в замке по наследству.
– По наследству?
– Да, их родители и бабушки с дедушками тоже работали на семью. Некоторые из нынешних слуг начали бегать по поручениям и выполнять несложные задания уже в десять лет.
Агата удивлённо заморгала. Когда карета
