Газета "Своими Именами" №14 от 05.04.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Наиболее близки к ЕЛЬЦИНСКОМУ И ГАЙДАРОВСКОМУ варианту приватизации в 90-х годах ХХ века английские ОГОРАЖИВАНИЯ Средневековья. Многому может научить и поведение Испании в аналогичной ситуации овцеводческих «разгораживаний». Мы должны хорошо изучить их ход и зверства, чтобы понять: нет ничего нового под Луной!

Приватизации общенародной (церковной, общинной, цеховой и пр. собственности) не раз порождали трагедии. Вот как описывает известный советский историк-медиевист А.Д. Эпштейн Голландию XVI века: “Бурное время небывалых хозяйственных перемен одновременно с торговыми успехами принесло с собою тысячам людей великие тревоги и бедствия разорения...В некогда шумных и многолюдных городах затихло торговое оживление. Ратуши и дома цехов... превращались в памятники старины. Пустели рынки... Мастерские бездействовали и закрывались... Безработица и голод гнали прочь из старинных городов все большее число обнищавших ремесленников. Они растекались по стране... Толпы преследуемых властями бродяг плелись по пыльным дорогам, ища ...где мог понадобиться дешевый труд изголодавшихся людей... Потоки бедствующих ремесленников... сталкивались и смешивались с множеством сельских жителей, которые нежданно-негаданно оказались такими же ненужными и лишенными пропитания... в передовых районах (благодаря капиталистической “оптимизации” расширенного сельхозвоспроизводства. – А.Л.)страны большая часть прежнего деревенского населения лишалась земли–кормилицы, оказывалась одинаково ненужной и сеньору, и фермеру, была вместе с детьми обречена на разорение и голод” (А.Д. Эпштейн “Большой путь маленькой страны”, М., “Просвещение”, 1970 г., с. 211-212).

Вслед за Голландией это ощутила на себе Англия. Духовное растление привело здесь к величайшей гуманитарной катастрофе «inclosures» - «огораживаний». «...Насильственный сгон крестьян феодалами с земли (которую феодалы затем огораживали изгородями, канавами и т.п.). Огораживанию подвергались общинные пастбищные и пахотные земли, которые превращались лордами в пастбища...

Держатели земельных участков изгонялись из своих домов и превращались в пауперов - нищих и бродяг, толпы которых наводняли большие города, включая Лондон. Огороженные земли лорды частично сдавали крупным фермерам-арендаторам. Процесс огораживаний особенно усилился после Английской революции XVII века. Огораживания были основой так называемого первоначального накопления капитала», - отмечает современное издание («Иллюстрированная историческая Энциклопедия», М., 1999 г.).

Видный дореволюционный русский историк И. Гранат отмечал причину «inclosure» «в росте цен на шерсть, сделавший выгодным разведение овец и превращение пахотной земли в пастбищную» (И. Гранат, «К вопросу об обезземеливании крестьянства в Англии», М., 1908 г.). По данным И. Граната и И. Кулишера, первые «inclosure» в Англии относятся к концу XV века. Но и в XV, и в XVI веках, хотя цены на шерсть уже поднялись, огораживания не приняли ещё массовый характер.

Крестьяне защищали свои права в судах, их охранял ряд королевских эдиктов. Только буржуазная революция, приведшая к власти ненасытных приватизаторов-всепожирателей, сделала массовыми и огораживания, и обезземеливание крестьянства. Если королевский закон мешал и препятствовал огораживаниям, то победивший парламент законом ПРЕДПИСЫВАЛ огораживать общинные земли. «Парламентской формой этого грабежа являются... декреты, при помощи которых земельные собственники сами себе подарили народную землю на правах частной собственности», – писал К. Маркс (К. Маркс, «Капитал», т.1, глава XXIV)

Приватизация в Англии явилась как бы результатом бракоразводного процесса Генриха VIII. Этот король, который вошел в историю с заслуженной кличкой «Синей бороды», имел обыкновение менять своих жен очень часто, причем из восьми своих законных супруг он умудрился двух отправить на тот свет.

Когда захотел развестись со своей первой законной женой Екатериной Арагонской, римский папа отказался санкционировать этот развод. Пошли переговоры между Лон-доном и римской курией.

Любопытно отметить, что до этого эпизода Генрих VIII был таким истым католиком, что даже в конце 20-х годов XVI века пустился в полемику с Лютером. Сохранился памфлет, направленный им против Лютера, и ответ последнего.

Нужно заметить, что памфлет Генриха VIII и ответ Лютера являются образцом «грубианской» литературы XVI в. Те эпитеты, которые употреблял Генрих VIII по адресу реформатора, нецензурны. Лютер отвечал тем же самым. Это очень напоминает и сегодняшние дискуссии на религиозно-мировоззренческую тему, в том числе и те, что мы видим на НСН «ВЕНЕД»…

Генрих думал, что папа исполнит все его прихоти, санкционирует развод и новый брак его с Анной Болейн, придворной дамой королевы. Однако римский папа (в те годы они ещё бывали принципиальны) занял в этом вопросе совершенно непримиримую позицию. В итоге в 1533 г. Генрих VIII решил развестись и вступить в новый брак без санкции римского папы.

Папа отказался признать новый брак короля законным. В ответ на это Генрих VIII издал статут 1533 г., отменявший судебную власть папы. В свою очередь папа отлучил от церкви Генриха VIII и тех, кто его поддерживал в издании этого статута. После этого Генрих VIII издал в 1534 г. акт о супрематии. Этим актом власть папы над английской церковью была отменена и верховное руководство церковью передано королю. Так Генрих отпал от церкви и стал орудием в руках сатанизма.

Сатанизм мало интересовался половыми переживаниями короля, ему нужны были социально-экономические результаты грехопадения этого глупца и животного. Таков был ход возникновения английской приватизации. Она родилась из чисто половых приключений «плейбоя» Генриха VIII, но имела большое историческое значение, потому что реформированная церковь - собственность Христа, а по сути – общенародная собственность - должна была подвергнуться приватизации.

К королю перешло право назначения на все церковные должности, в его пользу должны были собираться аннаты, т.е. доходы первого года отправления той или иной церковной должности, кроме того, клирики обязаны были уплачивать королю десятую часть своих доходов.

Сразу же после этих перемен в церковном устройстве правительство перешло к приватизации монастырского землевладения. Приватизация монастырских земель сыграла чрезвычайно важную роль в умерщвлении крестьянства в Англии.

Она была проведена двумя актами 1536 и 1539 гг. Сначала были секуляризованы все монастыри, имевшие доход не свыше двухсот ф. ст., через три года были экспроприированы и все остальные монастыри, колледжи и аналогичные церковные учреждения. Прива-тизация не коснулась епископских земель, она охватила только земли черного духовенства. Для управления секуляризованными имуществами была образована особая курия прибылей.

Известный историк П.П. Щеголев так описывал этот процесс в 1938 году (кажется, будто он описывает реалии 90-х годов в РФ): «Начинается расхищение церковных имуществ. Часть их отдали в подарок придворным и важным сановникам, часть распродали за бесценок. При раздаче первое место, по определению историка Савина, принадлежит «не породистым пэрам, но купцам и промышленникам, не чистым эсквайрам, а служилым людям и, по преимуществу, руководителям центрального государственного механизма» (П.П. Щеголев, «Очерки из истории Западной Европы» XVI – XVII вв., Ленинград, 1938 г., с. 285.).

В дальнейшем, однако, эти земли начали очень быстро менять своих владельцев, пока окончательно не перешли в руки купцов и нового обуржуазившегося дворянства - так называемого джентри. Приватизация вызвала те катастрофические изменения, которые без нее не происходили в аграрном строе Англии: на секуляризованных землях новые собственники заводили новые порядки - увеличивали арендную плату, сгоняли недоимщиков, производили огораживания. Монастыри, как это показал А.П. Савин, вели хозяйство по-доброму, они неохотно меняли традиционно человеколюбивые методы обработки своих земель (А. Савин, «Английская приватизация», М., 1928 г., с. 558.).

В противоположность им новые собственники охотно прибегали к разведению крупных стад овец, к возведению изгородей, к захвату общинных имуществ. Особую роль играло то, что вокруг монастырей кормилось довольно большое количество всякого люда. Церковная благотворительность приводила к тому, что и сами монахи, и целый ряд других людей, попавших в беду, подкармливались монастырским хозяйством. Все они теперь оказались за бортом, увеличивая массу экспроприированных пауперов.

«Насильственная экспроприация народных масс, - читаем мы у Маркса, - получила новый ужасный толчок в XVI столетии благодаря секуляризации и сопровождавшему ее колоссальному расхищению церковных имений… Уничтожение монастырей и т.д. превратило в пролетариат их обитателей» ( К. Маркс, «Капитал», 1937, т. I, гл. XXIV, с. 789).